Провал надежд на мобилизацию общества на борьбу за освобождение Царства Польского из-под власти Российской империи с помощью Боевой организации подтолкнул Пилсудского к мысли о создании новой структуры для той же цели. Отныне помогать полякам должны были военизированные формирования не классового, а общенационального характера. Начинать их создание следовало не в Царстве Польском, где для этого не было условий, а в Галиции, давно уже освоенной ППС в качестве тыловой базы. Помимо «крулевяков» (выходцев из Царства Польского) в них могли бы участвовать и поляки-добровольцы из Австро-Венгрии. Именно это имели в виду Пилсудский и Йодко-Наркевич 29 сентября 1906 года на встрече с полковником Каником, когда просили содействия Вены в приобретении оружия, толерантного отношения к тайным складам оружия и партийным агентам в Галиции, «неприменения репрессий к австрийским резервистам, которые участвовали бы в борьбе с Россией, и к революционерам в случае возможной интервенции нашей монархии»[59].
Несомненно, у Пилсудского в 1906 году были лишь самые общие наметки плана будущих действий. Над их конкретизацией он будет работать несколько последующих лет. Так, 1 декабря 1907 года он писал Йодко-Наркевичу: «Сейчас я работаю над двумя вещами: а) получением монеты как учредительного капитала на будущее и б) агитацией, как я ее называю, военной, то есть агитацией в пользу обучения и подготовки к боевым задачам революции. Я боялся, что это будет выглядеть смешным, но, к моему великому удивлению, я нахожу людей, охотно об этих вещах слушающих. Если бы у меня эти две вещи получились хотя бы частично – в первом случае я для себя определил минимум 300 тыс., во втором – формирование в итоге хотя бы определенного направления мысли и интереса к этому вопросу у молодежи и людей – я был бы весьма доволен. Тогда бы я мог спокойно работать над созданием чего-то более отвечающего целям, чем нынешняя Боевая организация»[60]. Совершенно очевидно, что к концу 1907 года идея еще находилась на стадии проверки ее восприятия соратниками, и результат его удовлетворил.
Одновременно начался активный поиск финансовых средств, без которых не было возможности не то что осуществить задуманный план, но и оплачивать текущие расходы партии и боевой организации. Японские субсидии позволили Пилсудскому закупить на Западе и перебросить в Галицию и Царство Польское тысячи единиц огнестрельного оружия. К тому же на эти деньги жили он сам и его ближайшие сотрудники. После окончания войны японский Генеральный штаб прекратил финансирование группы Пилсудского. Деньгами, поступавшими от «эксов», а также членов и сторонников ППС, распоряжался ЦРК. Принимая во внимание масштабы деятельности партии, необходимость содержать достаточно большой штат профессиональных революционеров, оказывать помощь арестованным и их семьям, этих средств было немного.
Как упоминалось выше, уже в сентябре 1906 года Пилсудский попытался найти нового спонсора в лице австрийского военного ведомства, но тогда его инициатива не встретила желательного отклика. На первый взгляд беседа с полковником Каником кончилась безрезультатно. В действительности же, как показало время, все выглядело не так уж и плохо. О содержании беседы и сделанных польскими собеседниками предложениях, прежде всего разведывательного характера, был подробно проинформирован начальник австрийского Генерального штаба. Тем самым Пилсудский попал в поле зрения австрийских военных самого высокого ранга. Но поскольку война с Россией была в то время для Австро-Венгрии далекой перспективой, им незачем было давать немедленный положительный ответ. К тому же бюджет австрийской военной разведки составлял в то время 120 тысяч крон, а приобретение только карабинов для 70 тысяч членов ППС, как того хотел Пилсудский, обошлось бы более чем в 600 тысяч крон[61].
Скорее всего, Пилсудский надеялся, что отказ Вены от сотрудничества не окончателен, тем более что без взаимодействия с австрийской военной разведкой он не мог рассчитывать на свободу действий в Галиции. В ноябре 1907 года последовала новая попытка, правда, через посредника, наладить сотрудничество с армией Габсбургов. На этот раз на нее последовал ответ самого начальника Генерального штаба генерала Конрада фон Гетцендорфа, на первый взгляд отрицательный. Он сводился к тому, что ни военный министр, ни начальник Генерального штаба не могут принять «какой-либо партийный орган», тем более что «к целям Польской социалистической партии относится, вероятно, антимилитаризм, который хотя и обращен в первую очередь против России, мог бы распространиться и на нашу территорию». По мнению Р. Сьвентека, такой ответ мог быть воспринят Пилсудским как призыв австрийцев перестроить ППС в военизированное движение, после чего можно было бы налаживать сотрудничество. Кроме того, австрийским военным напомнили о существовании антирусски настроенной польской партии, с помощью которой, помимо всего прочего, можно было бы установить контроль над национальным польским движением в Австро-Венгрии[62].
Но все это могло произойти только в будущем, а пока что на реальные австрийские деньги рассчитывать не приходилось. Денежные поступления из Царства Польского были столь малы, что приводили Пилсудского в отчаяние. Это видно из текста его письма старому товарищу по партии Феликсу Перлю, отправленного накануне «экса» в Безданах. В нем он подводил самые важные итоги своей жизни и объяснял, почему сам решился принять участие в весьма рискованной операции. Весь текст письма полон эмоций, но они буквально перехлестывают через край, когда речь идет о деньгах: «Монета! Черт бы ее побрал, как я ее презираю, но я предпочитаю добывать ее таким способом, как добычу в бою, чем клянчить у впавшего в детство от трусости польского общества...»[63]
В этих условиях единственным источником средств оставались «эксы». Практика показывала, что в Царстве Польском они приносили не так много денег, как бы хотелось. Три удачные операции, проведенные в период с октября 1907-го по февраль 1908 года, дали всего лишь около 40 тысяч рублей. Поэтому Пилсудский планирует своеобразные «гастроли» – решает проводить акции экспроприации в других областях империи, где польские боевики прежде не действовали. Весной 1907 года возникла мысль ограбить филиал Государственного банка в Киеве, чтобы получить сразу большую сумму денег. Подготовка к операции заняла несколько месяцев. В расчет брались два варианта. Поскольку хранилище располагалось над котельной, то надо было попытаться устроить своего человека истопником, ночью взломать пол и забрать деньги. Вторым вариантом была покупка соседнего с банком владения и устройство подкопа. Пилсудский лично ездил в Киев, чтобы на месте учесть все детали и тщательно продумать действия участников операции. Однако оба варианта оказались трудновыполнимыми, и в итоге от операции в Киеве отказались.
