главной прелестью этого сезона была его кратковременность: в кисловодской опере, как в нарзанной ванне, находиться долго было противопоказано. Но шесть минут для ванны и шесть недель для оперы было вполне достаточно».
ИЗ ДНЕВНИКОВ
М.М. ВАЛЕНТИНОВА
(1951–1957 гг.)
Неизвестно, когда Марк Маркович Валентинов начал вести дневник. Самые ранние из сохранившихся записей относятся к 1951 году. Они содержательны и интересны, но позднее – в шестидесятых и далее – Марк Маркович стал ограничивать их содержание перечислением фактов и цифр – наиболее существенных с его точки зрения, но довольно сухих. Повествовательность и яркое эмоциональное начало ушли, к сожалению, из его записок.
Мы приводим некоторые выдержки из дневников М.М. Валентинова, относящихся к пятидесятым годам ХХ столетия. Они живо характеризуют эпоху, город и страну. Но ярче всего они рисуют самого автора заметок. Как раз тогда он работал главным режиссером Горьковского театра оперы и балета – пока эту должность не упразднили – и вел педагогическую работу в Горьковской консерватории и Горьковском музыкальном училище. Кроме того, он выступал как лектор – в Горьковской филармонии, Лекторском бюро и Обществе по распространению политических и научных знаний(позднее переименованном в общество «Знание»). Работоспособность его кажется невероятной, однако она объясняется его увлеченностью, преданностью своему делу.
В отношении к работе и к искусству Марк Маркович был максималистом, и его приводили в ярость помехи, во множестве возникавшие на пути к результату, которого он хотел добиться как режиссер. Помехи были вызваны либо равнодушием и невежеством когото из сослуживцев, либо «политическими соображениями» и, опять же, невежеством начальства. Кроме того, встречались и просто подлые люди, любившие сделать гадость талантливому и честному человеку.
Видимо, работа режиссера была для Марка Марковича ближе всего по характеру, хотя он иногда и проклинал ее, ибо возможности (материальные, да и творческие) таких театров, как горьковский, всегда были весьма ограниченными, и постановки спектаклей редко удовлетворяли режиссера. Поэтому оценки, которые Марк Маркович давал в своих записках людям и ситуациям, часто могут показаться преувеличенными. Однако это не что иное, как запальчивость энтузиаста, которая иной раз превращала присущее автору юмористическое отношение к жизни в злой сарказм.
Марк Маркович вел записи неукоснительно каждый день, но они не всегда отражали чтото существенное и интересное. Поэтому дневники публикуются выборочно: по четырепять записей за месяц, редко больше. Несущественные пропуски в тексте обозначены многоточием в круглых скобках, поясняющие дополнения от составителей – в прямых скобках, а также курсивом.
А.Н. Донин
1951 год
Итоги работы в 1950 году
Поставлено спектаклей – 3
Прочитано лекций
от филармонии – 57
от Общества – 3
от Бюро – 2
от других организаций – 1
1 января 1951 года
Вторая половина ХХ ст. началась выпивкой, пением и танцами в кругу семьи и друзей. Пил мало, ел и пел – много. (…) Днем по ошибке решил, что выиграл 400 р. Был счастлив десять минут, потом выяснил, что ошибся и попрежнему беден. Пережил это с твердостью. Вечером был на «капустнике» в консерватории. Программа – бледна, танцы пахнут нафталином. Скучно веселимся.
2 января 1951 года.
С десяти утра на ногах. Консерватория (11–1230), училище (1245–230) , опять консерватория (4–730), потом на «капустник» в оперу. Программа, как обычно в прошлые годы, публика – чужая. Слава Аллаху – западные танцы! Тесно, темно и опять скучно. Скучно веселимся! Одолжил 10 р. у Чуфарова и немедля съел 6 пирожков с мясом. День прошел в бестолковой и бесплодной суматохе. Зря!
Внеплановый урок в консерватории. Был с женой на «капустнике». Урок в училище.
3 января 1951 года
Вырвал два зуба. Через два часа начало болеть и здорово ныло. Спал. Проснулся, услышав за стеной (по радио) какойто фп концерт. Включил радио и с наслаждением слушал, будучи уверен, что это Шопен. Чудесное соединение мужественности с изысканностью. Оказался – Аренский. Он гораздо лучше того, что принято о нем думать. К сожалению, ограничились 1й частью и стали передавать китайскую музыку. Пока слабовато, но может развернуться во чтото хорошее. Хороша последняя хоровая песня с ударами гонгов, напоминающими звон не то котлов, не то кастрюль; смешновато, но своеобразно.
Вечером принимал эскизы Ан. Маз. [Анатолий Мазанов – театральный художник] к «Прекрасной Елене» [оперетта Ж. Оффенбаха] – надуманно. Второй вариант получше. Обсуждали выставление «Даиси» [опера З. Палиашвили – модного в те времена грузинского композитора – на исторический сюжет] на соискание Сталинской премии. Решили сделать доделки и репетиции.
[Далее приписано значительно позднее]
Странно, что не отметил в этот день самого главного события: вступление в должность Чернышовой
[Речь идет о новом директоре Горьковского театра оперы и балета. Работать с ней ему было очень тяжело. Много сил уносила борьба, борьба с невежеством, которое нельзя было искоренить. Вот один из эпизодов подтверждающих это.
Вскоре после войны в театре ставили оперу Кабалевского «Семья Тараса». Премьера прошла с большим успехом. Актерам приказом директора театра Чернышовой была объявлена благодарность. Марк Маркович был режиссером этого спектакля. Он с удивлением обнаружил, что в списке получивших благодарность отсутствуют фамилии некоторых ведущих актеров. Он пошел к Чернышовой, чтобы выяснить недоразумение. Каково же было его удивление, когда она объяснила ему, что это не случайная ошибка – благодарность не была объявлена тем актерам, которые исполняли роли немцев !!!]
5 января 1951 г.
В консерв. Очередная репетиция «Фауста». Довольно гладко. С трудом вырвался на «Мусоргского» [кинофильм]. Впечатление обычное: убогий, лоскутный сценарий, обнаженная публицистичность. Роскошь обстановки вызывает ложное представление о жизни этих людей, которая на самом деле сопровождалась отчаянной борьбой с угнетающей бедностью. Восторженность – наиграна и фальшива! Нет простоты и искренности. Не верю! РимскийКорсаков, Бородин, Кюи – статисты, не чувствуется, что это большие люди. Р.Корсаков особенно жалок – никчемный педант. Вечером с Тарасовым, Павлом и Любимовым в ресторане. Ночью брел один через пустой город; могли убить, ограбить без малейшей помехи – ни одного милиционера. Лег в 3 ночи.
17 января 1951 г.
Принимали эскизы «Черевичек». Будет дирижировать Павел. Зашел в училище выставить отметки. Слава Богу, Зиновьев не возражает против ухода. Прощай, училище! Вечером в Канавине Балакирев [лекцияконцерт]. Пела В.В.В. [Валентина Васильевна Викторова] и всетаки нестерпимо скучно. Он – плохой композитор. О нем можно только упоминать в лекциях о «кучке» и исполнять «Введи меня» и, может быть, «Увертюру». Остальное играть в дни юбилеев.
21 января 1951 г.
(…) Вечером «Даиси». Идет вяло. Записал ряд поправок. Народу – битком. Купил «Свет над Китаем». Читал весь вечер. Чудесные гравюры Гу Юаня.
