Демянску, пробовал дозвониться до хозяйки, что не получилось, после чего решил прямиком отправиться в полицию, поскольку больше ничего и никого не знал. Розыски в квартире и по знакомым ничего не дали, в купленном доме тоже никого не было, соседи показали, что несколько часов назад свет горел, но потом погас, больше ничего они не видели. Посетив дом, а заодно приведя туда нынешнего владельца, заведомо проверив документы на частную собственность, полицейские обследовали каждый подозрительный уголок, но ничего кроме использованного пакетика чая в мусорном ведре и трех затушенных окурков от дамских сигарет, явно выкуренных одним человеком, что говорило о посещении дома за последние несколько дней только Насти, больше ничего не обнаружили.
Дальнейшие поиски Смысловского не интересовали, объяснив, что должен заняться больной матерью, он попрощался, явно не желая продолжать общение с представителями правопорядка. Розыски же продолжались еще некоторое время, пока кто-то не вспомнил, что видел несколько раз вечером пропавшую у могилы своего мужа. Ринулись туда, но обнаружили совсем у другой, спокойно сидящую на скамеечке. Остальное читатель уже знает…
Новость довольно быстро облетела не только город, но сам район, причем на приехавшего внимания вообще никто не обратил, любители «лясы поточить», «перемыли» все косточки несчастной. Однако оставался еще ребенок, о судьбе, которого вспомнили только под утро.
Трехлетняя девочка, проплакав всю ночь, смотрела огромными глазами на пришедших полицейских. Всегда спокойный начальник УгРо, увидев слезы размером со свой кулак и полные надежды глаза ребенка, не сдержал своих, приобняв, даже почувствовал в глубине своего сердца желание помочь, во что бы то ни стало. Трехлетнюю малышку отвезли в детский сад, куда вызвали женщину из «опеки».
Странным образом при оформлении девочки в детский дом появился тот самый Смысловский, живо интересовавшийся происшествием, оставившим девочку свершенной сиротой. Увидев такого галантного кавалера, женщины растаяли, а после презентованного тортика и бутылочки ликёра, и вовсе прониклись к, оказывается, неженатому, богатому, умному, весьма загадочному мужчине. Ну а когда он пожелал удочерить несчастную, русские бабы разревелись в восторге, чуть было, не отдавая ему в придачу и свои раненные влюбленностью сердца.
Но дело удочерения или усыновления совсем не простое, долговременное, сложное, вплоть до того, что и ребенку об этом говорить нельзя, и сначала нужно стать опекуном, и только по истечении определенного времени по постановлению второго суда получаются права официально родителем. Такое известие очень разозлило мужчину, оголив его не добрую сущность, что быстро отрезвило дам, моментально вспомнивших не только о своем замужем, но и чести с характером, а потому быстро успокоили сорвавшегося, чуть ли не истерику бизнесмена, объяснили, где ему место с его деньгами и городскими манерами, после чего отправили восвояси с предложением обращаться официально в органы опеки.
Последние минуты общения создали настолько отвратительное мнение об этом человеке, что обе чиновницы сошлись во мнении не допускать его до опекунства любыми путями: женское сердце — безошибочный прибор…
А между тем, утро пятницы входило в свои права, прежде всего, заключавшиеся в одном из главных событий любой недели — ярмарки товаров…
Смурого вида мужчина в черном пальто, такого же цвете костюме и замшевых туфлях, внимательно изучал топографическую карту Демянского района. Не находя ни в одном ее месте искомого, он возвращался в уже проштудированные места, что ничего не меняло. Надо заметить, что странный гражданин и сам пока не очень понимал, что ищет, но навязчивые мысли привели его именно сюда. Неповиноваться им Роман Викторович, а это был Смысловский, как понял читатель, уже не мог. Последние несколько лет подчиненность его личности поменялась с сугубо эгоистической на безыдейную, находящуюся, по его глубокому убеждению, вне его самого, полностью зависимую от матери. Началось это после того, как мама перестала с ним разговаривать, получив апокалипсический удар, что возымело тяжелые последствия и для двигательного, и для речевого аппаратов. Душа ее будто сгорела вместе с любыми эмоциями и желаниями, раз и навсегда.
Неординарные отношения с родительницей сыграли сложную роль в психических настройках сына, сознание его вместе с разумом, действовавшие всегда обособленно от принятых норм морали и добродетельности, перестроились в поисках возмещения утраченного, и, поймав единственную удовлетворившую «волну» на частоте не самой лучшей психиатрической патологии, устремились по направлению вектора, указываемого «материнским голосом».
Странное утверждение, но такое ли необычное, если принять во внимание мнение некоторых ученых, предполагающих функционал мозга человека приемопередатчиком помыслов, поступающих из неопознанного ничем земным «вне». Гомо Сапиенс и действительно мало что может родить своим разумом, беря в основном пищу для обработки из окружающей среды. К примеру, художник, даже самый талантливый, не в состоянии взять из головы ни пейзажа, ни выражения лица, даже движения живого существа — только с натуры. Мы все подсматриваем, затем обрабатываем, применяем, водружая лавры на свои гербы.
Ни один человек не может сказать, откуда взялась та или иная мысль и тем более, чем она закончится по воплощении. Проще отдаться ей, прикладывая все силы и умения для ее материализации — смотришь, что-то да получится.
Смысловский был очень талантливым человеком, многое из того, за что он брался, выходило блестяще и могло считаться произведением искусств. К сожалению. семейной особенностью, зародившейся у матери и быстро перешедшей к нему, была страсть их отношений, причем ни как матери и ребенка, а как любовника и любовницы, в чем не было границ совершенно никаких. Причину тому мы не узнаем, да и вряд ли поймем, хотя и сможем констатировать, что большую часть времени на протяжении четверти века, оба тратили либо на мысли о предстоящем наслаждении, либо на воспоминания о них, либо на сами ласки и до тонкостей изобретательного извращенного изящества непосредственно самого секса.
Сорвавшись единожды в пике разврата, оба зацепившись за струнку удовольствия, делали именно ее постоянно ведущей нотой в любом своем сочинении. Так получилось, что мальчик начал половую жизнь, не отпраздновав и двенадцати лет, что совершенно не смутило больную мать, впрочем, для всех совершенно здоровую настолько, что она могла довольно долгое время занимать должность среднего уровня партийного работника, затем, после «перестройки» возглавлять целое объединение предприятий по добыче мраморов, гранитов, доломитов, песчаника и прочего, их обработки и продажи, как в камне, так и в готовой продукции.
Мальчик купался в роскоши и разврате. Выполнение любого желания не представляло сложностей, и однажды простое увлечение красотой и помпезностью триумфальных похоронных зрелищ, которое мать принимала за блажь молодого человека вылилось в желание иметь свое похоронное агентство. Рынок этот тогда только формировался, поэтому
