Воссоздать образ знаменитого сластолюбца пытались режиссеры театра и кино, художники и писатели. Казанова и сам постарался оставить о себе память, написав мемуары (рукопись составила 4543 страницы), которые были изданы в 12 томах. Однако в его творческом наследии не только воспоминания, но и другие литературные произведения, в том числе блестящий перевод «Илиады» Гомера, исполненный на венецианском диалекте с высочайшим совершенством.
И все же Казанова прославился прежде всего в куртуазном мире, прославился мужской сексуальной силой, мастерством обольщения, а отнюдь не умением водить пером по бумаге.
Вот уже более 200 лет нет среди нас любовника номер один, он больше не целует и не соблазняет женщин, но сознание, память о том, что он все-таки был, существовал, целовал и соблазнял, этот настоящий мужчина высокий, атлетически сложенный, рослый, в бархатном камзоле, — туманит многим голову и томит сердце. Неужели его нет уже два столетия?!
Казановы нет, но подражателей Казановы масса. Однако все они лишь жалкие ловеласы, подмастерья любовного цеха. Повторить Казакову нельзя. Любое повторение всего лишь подделка. А подлинник один, неповторим и божествен. Мастер. Высочайший профессионал любви. Тонкий дегустатор чувственных наслаждений. Истинный певец сладострастья.
Стефан Цвейг писал о нем: «Этот жеребец с плечами фарнезского Геркулеса, с мускулами римского борца, смуглой красотой цыганского парня, силой напора и наглостью кондотьера и пылкостью растрепанного фавна».
Джованни Джакомо Казанова — авантюрист и писатель, философ и путешественник, коллекционер любовных утех и настоящий Макиавелли сексуальных интриг.
Что правда и что ложь в легенде о нем? Современники свидетельствуют, что Казанова был хорошо образован, прекрасно знал литературу и юриспруденцию, писал памфлеты, создал энциклопедию сыров, перевел «Илиаду», интересовался многими науками — химией, математикой, историей. Участвовал в заседаниях французской академии наук, посвященных вопросам воздухоплавания (умел парить и заставлял парить других). А еще он был интересным и остроумным собеседником. Все это позволяло ему сблизиться со многими выдающимися личностями своего времени.
Казанова всегда был в поиске, постоянно чем-то увлекался. Единственный, по его словам, потерянный день в его жизни — это когда он в Петербурге проспал 30 часов кряду. Вся его жизнь была непрерывным движением от одного города к другому, от одной любви к другой, от удачи к неудаче, а затем к новому успеху — и так без конца. Перпетуум мобиле дель Казанова!
Откуда появился такой «шустрик»? Джованни Джакомо Казанова родился 2 апреля 1725 года в Венеции. Его матерью была Занетти Фарусси, молоденькая актриса, слывшая ветреной особой. Мужем ее был танцор Казанова. Но сам Джакомо предполагал, что отцом его был Микеле Гримани, происходивший из почтенной театральной семьи. Воспитывала мальчика бабушка. Затем семинария, из которой Казакову выгнали за неблаговидные поступки, и венецианская армия. Воина из Казановы не получилось, и он начал вести жизнь «свободного художника» за счет своего природного умения добывать деньги и покорять женщин. Он перебирается из страны в страну, «путешествуя из удовольствия».
Вся жизнь Казановы — это жажда знаний, чувственных развлечений и путешествий. Он побывал при всех монарших дворах Европы, выполняя дипломатические поручения многих правительств. А какие знакомства он водил! С Папой римским, Вольтером и Жан-Жаком Руссо, с Бахом и Моцартом, Гёте и Шиллером, мадам Помпадур и Екатериной Дашковой, с королями и императорами. Трижды давала ему аудиенцию Екатерина Великая.
В Россию Казанова отправился в декабре 1764 года. В Петербурге он быстро освоился и вскоре был на короткой ноге с всесильными братьями Орловыми и Никитой Паниным. Желая заработать, он предложил правительству свой проект улучшения земледелия в России и реформу русского календаря. «Я просил работы, был представлен императрице, но счастье не способствовало мне, — жаловался Казанова. — В России в цене лишь те люди, которых позвали. Кто приходит сам, тот редко находит счастье».
В Петербурге Казанова жил на Миллионной улице, но миллионов в России, увы, не заработал.
Неудачи подстерегали Казанову не только в России. В 30 лет за увлечение алхимией и чернокнижием (этим он тоже интересовался) Казанова был судим инквизицией и посажен в мрачный венецианский каземат. Через 15 месяцев он совершил дерзкий побег. Но это еще не все. Долговая тюрьма в Париже, многочисленные дуэли — чего только не было в его жизни! И все же главное — женщины.
Мне это имя незнакомо:
Как это вкрадчиво: Джа-комо…
Как тяжкий бархат черный, —
да? Какая в этом нежность: Джа…
Так шепчет одно из юных созданий в цветаевском «Фениксе», который был написан летом 1919 года. В предисловии поэтесса признается: «Это не пьеса, это поэма — просто любовь, тысяча первое объяснение в любви к Казанове…»
Цветаева, конечно, опоэтизировала своего кумира. Для нее он был скорее символом любви, чем живым человеком во плоти и крови.
Сексуальное пробуждение Казановы было ранним. Если верить его записям, уже в 16 лет он соблазнил сразу двух юных сестер. Дальше по нарастающей. Казанова показал себя настоящим сексуальным атлетом («…и вот началась моя шестая подряд гонка» — читаем мы в его мемуарах).
Казанова в равной мере стремился взять в любовный плен аристократку и трактирщицу, монахиню из захолустной обители и ученую даму, прислужницу в бернских купальнях, какую-то безобразную актрису и даже ее горбатую подругу. Он соблазнял всех, отдаваясь внезапно вспыхнувшему желанию; при этом следовал правилу — двух женщин легче соблазнить вместе, чем порознь.
Казанова был гурманом. Каждая встреча с женщиной для него — настоящий праздник. Он писал: «Запах женщин, которых я любил, всегда был очень приятен для меня». Не только гурман, но и дегустатор!..
Однажды Казанова умудрился соблазнить молодую монахиню через решетку монастыря. Он так распалил бедную женщину, что она с вожделением выполнила… выразимся по-научному: феллатио. В своих мемуарах об этом эпизоде Казанова поэтически написал: «Она просто высосала квинтэссенцию моей души и моего сердца».
Западные специалисты по эротике скрупулезно подсчитали количество женщин, с которыми Казанова вступил в сексуальные отношения. Ради этого они проштудировали все 12 томов его воспоминаний, изучая страницу за страницей. Итог: 132 женщины, названные инициалами или описанные еще каким-либо образом, и бессчетное количество неназванных. Собранный статистический «материал» представлен следующим образом.
