Объяснения, как подобная карьера вообще стала возможна, неразрывно связаны с другой забытой историей – первым в мире движением за гражданские права[24]. В 1750-х годах, в эпоху Людовика XV, целое поколение неравнодушных к общественной жизни юристов восстало против одной из самых могущественных группировок Франции – против лобби колониальных сахарозаводчиков – и добилось шокирующе широких прав для чернокожих. Рабы, привезенные из колоний во Францию, подавали иски против своих хозяев – и выигрывали свободу. (Сравните это с печально знаменитым решением Верховного суда США по делу Дреда Скотта: в 1850-х годах этот суд придет к выводу, что негры «настолько ниже по уровню развития[25], что не имеют прав, которые обязан был бы соблюдать белый человек». Более того, вердикт написан как пародия на французские суды предыдущего века по делам об освобождении рабов.) Соответствующие иски во Франции на несколько десятилетий опередили дело Сомерсета, с которого в Англии началось движение аболиционизма.
С приходом Революции в 1789 году мечта о равенстве во Франции внезапно стала казаться почти всесильной. Среди французов Дюма оказался далеко не единственным негром или мулатом, сумевшим сделать карьеру. Он скакал в бой вместе с шевалье де Сен-Жоржем, признанным европейским фехтовальщиком (а также прославленным композитором и музыкантом). Шевалье, как и Дюма, был мулатом: его мать была освобожденной рабыней. Когда началась Революция, шевалье собрал отряд кавалерии, известный как «Légion Noire» («Черный легион»[26]), и пригласил Дюма в качестве своего заместителя.
К тридцати одному году Дюма дослужился до генеральского чина[27], снискав восхищение со стороны почти каждого офицера и солдата, сражавшихся вместе с ним. Воспитанный в Пруссии французский офицер, который открыто признавался в «стойком отвращении к неграм»[28] (не говоря уже о «непреодолимой антипатии к евреям»), тем не менее писал, что генерала Дюма «можно назвать лучшим солдатом на свете».
Биография генерала Дюма блестяще иллюстрирует первый подлинный период освобождения от рабства: всего за одно десятилетие Французская революция не только попыталась покончить с рабством и дискриминацией по цвету кожи, но и разрушила стены еврейских гетто и наделила евреев полными гражданскими и политическими правами[29], уничтожив почти повсеместную дискриминацию, сохранявшуюся в Европе со времен разрушения Второго иерусалимского храма в 70 г. и. э. Как писал один французский историк в конце девятнадцатого века, генерал Александр Дюма «был живой эмблемой[30] нового равноправия».
Сторонникам перемен удалось многого добиться с началом движения аболиционизма в британском мире, как и с возникновением проблемы равенства во время Американской революции. Однако жизнь Алекса Дюма служит доказательством того, что именно Французская революция стала первой эпохой полномасштабного освобождения рабов, а запутанная паутина из ее грез и разочарований предопределит борьбу свободы и предрассудков на следующие два столетия. Эта революционная эпоха расовой эмансипации познакомила значительную часть планеты с современными представлениями о свободе человека (в частности, с идеей о том, что все люди, вне зависимости от их религиозных воззрений или расовой принадлежности, заслуживают равных прав, возможностей, уважения), но также породила обратную реакцию – современный расизм и современный антисемитизм.
В эпоху Террора Дюма демонстрировал сдержанность и человечность, которые могли стоить ему звания и даже жизни. В дни, когда самые радикальные сторонники свободы, равенства и братства совершали преступления во имя этих идеалов, он ни разу не отказался помочь их жертве вне зависимости от его (ее) происхождения или политических убеждений. Посланный на подавление роялистского мятежа на западе Франции, в Вандее (самый мрачный период в истории Французской революции), генерал Дюма рисковал карьерой, пытаясь помешать массовым казням[31]. Позже один роялистски настроенный писатель вспоминал этого «великодушного республиканца»[32] и отмечал, что Дюма принадлежал к небольшому числу генералов, которые «всегда были готовы храбро пожертвовать собой на поле боя, но скорее сломали бы собственные шпаги, чем согласились на роль палачей».
Дюма – сын маркиза и рабыни – уникальным образом представлял высшие и низшие социальные слои одновременно. Настоящий идеалист, он не переставал придерживаться своих первоначальных взглядов, даже если те попадали в немилость. Его пленение и заключение во вражеской крепости, где он томился на протяжении двух лет (после чего его отпустили на свободу, чтобы он познал череду еще более мучительных предательств – в своей стране, от своих соратников), служат предзнаменованием для идеалов равенства и братства, особенно в случае с чернокожими мужчинами и женщинами Франции. А малая родина Дюма – Сан-Доминго – станет местом яростной революции и сменит название на Гаити, чтобы подвергнуться остракизму со стороны белых наций и откатиться из центра мировой экономики на самую глухую ее периферию.
* * *
Головокружительный взлет и последующее падение генерала Дюма – одна из тем, которыми пронизаны мемуары его сына. «Я боготворил отца[33], – писал романист. – Я все еще люблю его так нежно, глубоко и преданно, как если бы он воспитывал меня всю мою юность и мне бы посчастливилось превратиться из ребенка в мужчину, полагаясь на его несокрушимую поддержку».
Роман Алекса Дюма с матерью писателя – Мари-Луизой Лабуре[34], белой женщиной из семьи состоятельных буржуа, – похож на сказку. Они полюбили друг друга в первые месяцы Революции, когда кавалерист приехал защитить ее город. Вот как получилось, что семья Дюма обосновалась в Вилле-Котре. Отец Мари-Луизы, владелец гостиницы Шарль Лабуре[35], сделал состояние на увеличивающемся потоке гостей, которых веселая Орлеанская династия привлекала в городок. Шарль Лабуре дал согласие на брак дочери всего с одним условием: Дюма, тогда всего лишь рядовой в драгунском полку, должен добиться первого повышения по службе и получить звание сержанта. Когда Дюма вернулся в Вилле-Котре и повенчался со своей невестой, он был выше званием на четыре ступени. Брак Дюма и Мари-Луизы окажется счастливым, у них родятся трое детей[36], причем Александр, знаменитый писатель, станет последним из них и единственным мальчиком.
Если обратиться к творчеству Дюма, судьба отца напрямую вдохновила писателя на создание романа «Жорж», в котором юноша-мулат из французской сахаропроизводящей колонии приезжает в Париж, становится великим фехтовальщиком и возвращается на остров отомстить за давнее расистское оскорбление (последнее служит почти точным пересказом обидного инцидента, который произошел с его отцом в молодости).
