Режиссёр взял лишь фрагменты чеховского текста. Актёры играли без грима — читали текст по ролям, изредка меняя мизансцены на практически пустых подмостках. Речь «Чайки» звучала, как музыка, сливаясь с мелодиями Чайковского.
Другой спектакль Таирова 1944 года, «Без вины виноватые», с помощью художника В. Рындина возвращал А. Н. Островскому красочность, сладость и грусть старинного театра. «Что-то от одиночества бодлеровского альбатроса было в этой кооненовской Кручининой, в её отрешённом взгляде, устремлённом вдаль, поверх голов окружающих людей, в её движениях, непроизвольно быстрых и резких, несоразмеренных с теми ритмами и темпами, в которых двигалась толпа остальных персонажей», — напишет в дни премьеры Б. Алперс.
Последние годы Камерного театра были очень драматичны. В стране развернулась так называемая «борьба с низкопоклонством перед Западом». Советская же драматургия 1940-х годов для Таирова возможности особого выбора не представляла. К этому надо добавить трудности, переживаемые внутри самого коллектива: плохие сборы, закрытие актёрского училища при театре, обветшалое здание, требовавшее ремонта…
Конечно, Таиров боролся. Спорил, отстаивал, ходил по инстанциям, признавался в ошибках. Ещё надеялся спасти театр. Ему предстояли бесплодные поиски новых авторов и пьес. И ещё его ждал пустоватый зал. И разброд за кулисами. И комиссии, обследующие состояние дел в театре.
19 мая 1949 года постановлением Комитета по делам искусств Таиров был уволен из Камерного театра.
29 мая в последний раздавали «Адриенну Лекуврёр». Алиса Коонен играла вдохновенно, самозабвенно. «Театр, моё сердце не будет больше биться от волнения успеха. О, как я любила театр… Искусство! И ничего от меня не останется, ничего, кроме воспоминаний…» Последние слова Адриенны стали прощанием создателей Камерного театра со зрителями.
После закрытия занавеса — овации, крики благодарности, слёзы. Занавес давали несчётное количество раз, а публика всё не расходилась. Наконец, по распоряжению Таирова опустили железный занавес. Всё было кончено.
Комитет по делам искусств перевёл Коонен и Таирова (как очередного режиссёра) в Театр имени Вахтангова. Пробыли они там недолго: работы им не предлагали и не обещали в будущем.
Вскоре Таиров и Коонен получили бумагу, где от имени правительства им выражалась благодарность за многолетний труд и предлагалось перейти на «почётный отдых, на пенсию по возрасту» (Таирову было тогда около 65-ти лет, Коонен — 59). Это был последний удар, который пришлось перенести Александру Яковлевичу.
9 августа 1950 года Камерный театр был переименован в Московский драматический театр имени А. С. Пушкина и тем самым фактически ликвидирован.
В сентябре здоровье Александра Яковлевича заметно ухудшилось. Таиров умер 25 сентября 1950 года в больнице имени Соловьёва…
ЭРИХ ФОН ШТРОГЕЙМ
(1885–1957)
Американский режиссёр, актёр, сценарист. Фильмы: «Слепые мужья» (1919), «Глупые жёны» (1922), «Алчность» (1925), «Весёлая вдова» (1925), «Свадебный марш» (1928), и др.
Эрих Освальд Штрогейм родился 22 сентября 1885 года в Вене в семье коммерсантов. Его отец, Бенно Штрогейм, женившись на пражанке Иоханне Бонди, с помощью богатых пражских родственников открыл фабрику фетровых и соломенных шляп.
Эрих Штрогейм прекрасно учился в средней школе. Он был умён, элегантен, обворожителен и накоротке общался с «золотой молодёжью». После сдачи выпускных экзаменов он поступил на фабрику. Затем его призвали в армию, определив в интендантскую службу. Но в 1908 году, при обстоятельствах, по сей день невыясненных, Эрих бежал из страны, срочно собрав с помощью родных крупную сумму денег.
Вскоре он объявился в Соединённых Штатах и записался в эскадрон первого кавалерийского полка штата Нью-Йорк. Однако иностранец не мог рассчитывать на военную карьеру в США. К 1911 году Штрогейм исколесил всю Америку, перебиваясь случайными заработками: был чернорабочим, грузчиком, продавцом воздушных шаров, мойщиком посуды, официантом. Пробовал себя в журналистике, играл в театре варьете, писал пьесы.
В 1914 году Штрогейм обосновался в Лос-Анджелесе. Он был не только статистом, но и трюкачом, дублируя актёров в опасных сценах. Именно трюкачом дебютировал Штрогейм у Гриффита в фильме «Рождение нации». Эрих пять или шесть раз падал с высоты нескольких метров, пока не сломал два ребра.
Гриффит, наблюдая за Штрогеймом, первый открыл в нём актёрское дарование. Оценив его врождённую привычку держать себя с подчёркнутым высокомерием, он поручил Эриху роль фарисея в библейском эпизоде «Нетерпимости» (1916).
К моменту вступления США в европейскую войну Штрогейм стал в Голливуде своим человеком. Сначала он был консультантом по немецким костюмам и быту, затем превратился в актёра. Штрогейм с такой убедительностью изображал отталкивающие черты прусского офицерства — наглость, цинизм, жестокость, что режиссёры наперебой предлагали ему всё новые и новые роли. Штрогейма стали отождествлять с сыгранными им персонажами, в результате чего он подвергся почти повсеместному бойкоту.
В опубликованной в 1920-х годах биографии актёра утверждалось, что отцом графа Эриха Ханса Карла Марии Штрогейма фон Норденвальда был знатный полковник, а матерью — трагически погибшая в 1898 году фрейлина императрицы Елизаветы. Он мог сделать блестящую военную или дипломатическую карьеру, но после дуэли с фаворитом Франца-Иосифа вынужден был покинуть Австрию. Штрогейм не опровергал эту биографию: она была выдумана в рекламных целях.
Режиссёрским дебютом Штрогейма стал недорогой фильм «Слепые мужья» (1919), в котором он без тени сентиментальности обрисовал несимпатичных участников драмы: муж, ограниченный эгоист, жена, красивая пустышка, офицер — праздный соблазнитель… Штрогейм на этой картине был и декоратором, и художником по костюмам, да ещё сыграл роль австрийского офицера.
Уже в дебюте Штрогейм показал себя расточительным, властным и гениальным. Запланированный бюджет он превысил в четыре раза. К счастью, картина «Слепые мужья» пользовалась успехом.
В начале 1922 года состоялась премьера «Глупых жён». Компания «Юнивёрсл» сообщила, что Штрогейму выделили на картину 50 тысяч долларов, но из-за его расточительности стоимость фильма выросла в 25 раз. Например, по требованию режиссёра была воссоздана главная площадь Монте-Карло с казино и «Гранд-отель де Пари», хотя декорация показывалась всего одним планом и тут же уничтожалась пожаром.
Наиболее колоритной фигурой в «Глупых жёнах» является граф Серж Карамзин (Штрогейм), бывший офицер царской армии, убеждённый циник и мошенник, который проворачивает тёмные дела в Монте-Карло, живя на деньги своих любовниц. В конце он погибал от руки сообщника, а его труп сбрасывали в канаву для нечистот.
