Наполеон отступал к границам Франции. Он понимал, что его империя тает на глазах, но решил выиграть последнюю битву, а пока тянул время. Историки пишут, что конец затянувшимся переговорам положил Александр I. В марте 1814 года армия союзников перешла Рейн, англичане во главе с Веллингтоном перешли со стороны Испании Пиренеи и вышли на юг Франции.
Прежде чем выехать к армии, Наполеон назначил наследником своего трехлетнего сына — «римского короля», как все его звали. Император обожал сына. В 1809 году он занял Рим и подарил Вечный город новорожденному, а папу перед походом в Россию велел перевезти в Фонтенбло. Там главу церкви фактически содержали под охраной, которую называли почетным конвоем, а сам папа считался «гостем». Теперь он собирался освободить папу, но все было недосуг. Регентшей при «римском короле» в случае своей смерти Наполеон назначил супругу — королеву Марию-Луизу.
Дальше все произошло очень быстро. Наполеон кинулся в войну как в спасительный омут, последовал ряд его стремительных побед. Он разбивал армию коалиции по частям. Битвы следовали одна за другой, всегда с превосходящими силами противника. Наполеон показал чудеса храбрости, очевидцы говорили, что он явно искал смерти на поле боя. Военные критики считают, что кампания 1814 года была для Наполеона одной из самых блестящих.
Союзники были очень озабочены победами императора и не раз поднимали вопрос о перемирии. Но Александр I не соглашался на перемирие. Он заявлял союзникам, что в случае их отказа продолжить войну он сам с русской армией пойдет на Париж. Больше всего воду мутила Австрия. Королю Францу и его министру Меттерниху было нежелательно усиление России. Теперь они остерегались, как они говорили, «рыцарского настроения царя», мол, для Александра важно войти в Париж победителем и показать всему миру собственное великодушие врагу, который сжег его столицу.
Александр понимал, что Наполеон бьет по одиночке разрозненные армии союзников, и предложил объединить силы, что и было сделано. Тут пришла помощь с неожиданной стороны. 17 марта в лагерь союзников тайно приехал из Парижа граф Витроль с запиской от Талейрана. Дипломат уже давно готовил могилу своему бывшему кумиру. Записка была без подписи, написана с орфографическими ошибками. Талейран все предусмотрел, хитрость была придумана на тот случай, что посланец попадет в руки французской жандармерии. Талейран давал Александру ненавязчивый, но дельный совет — не надо гоняться за Наполеоном по всей Франции, а надо идти прямо на Париж, «где вас ждут». Как только армия союзников займет столицу, будет провозглашен новый король Людовик XVIII, брат казненного короля. А дальше само собой произойдет низложение Наполеона.
Битва при Фер-Шампенуазе кончилась полной победой коалиции. Путь на Париж был открыт. Сам Наполеон в этой битве не участвовал, он «оперировал» в тылу армии союзников, решив зайти к ним в хвост. 100-тысячная армия подошла к столице. 29 марта императрица Мария-Луиза с сыном выехала в Блуа. За ними тянулись подводы со столовым серебром, драгоценностями, золоченой посудой, бочонками с золотом, даже их точное количество называют — тридцать два бочонка. Все это попало в руки союзников. Бой за Париж был коротким, у французов было 40 тысяч солдат. Узнав о происходящем, Наполеон тут же бросился на выручку своей столице, но опоздал, город был уже взят.
31 марта 1814 года утром Александр I триумфально въехал в Париж. Все как полагается, он ехал на белом коне, рядом король прусский Вильгельм и фельдмаршал Шварценберг. Их сопровождала 80-тысячная армия. Окраина города встретила их настороженно, центр Парижа ликовал, словно Александр был их освободителем.
Наполеон тем временем поспешно вернулся в столицу и остановился в Фонтенбло. Он тут же придумал новый план: Коленкур едет в Париж, он объявляет союзникам, что император согласен на их вариант примирения. А сам тянет время.
За три дня переговоров армия успеет подойти к Фонтенбло, а дальше мы объединим силы и отобьем Париж. И опять он было полон сил, энергии, он дышал полной грудью. Но все было уже поздно, армия его не поддержала.
Александр I обнародовал заявление: «…Союзные государи приемлют желания Французской нации. Они объявляют: что если для обуздания честолюбия Бонапарта необходимо было постановить в условиях мира твердейшие ручательства, то ныне условия сии должны быть благоприятнейшие, когда Франция, готовая возвратиться к Правительству мудрому, представляет сама себя залогом спокойствия.
Посему союзные монархи объявляют, что Они не будут более иметь дела с Наполеоном Бонапартом, ниже с кем-либо из его фамилии; что Они признают целость древней Франции в том виде, как она была при законных его королях; что Они даже могут больше сделать, поелику они всегда основывают на том правиле, что для счастья Европы нужно, чтобы Франция была велика и сильна, и что Они готовы признать и гарантировать ту конституцию, которую дает себе Французская нация.
Вследствие чего Они приглашают Сенат назначить временное правительство, которое бы имело попечение об управлении Государства и составило бы конституцию, приличную Французскому народу.
Все здесь объявленное совершенно согласно с мыслями и намерениями других союзных Государей.
Александр I,
граф Нессельроде»
Жестяной какой-то язык, чувствуется рука Нессельроде. Такой был тогда у Александра министр, в записках современников никто об этом Нессельроде доброго слова не сказал. И ведь пока ни о какой конституции разговора не было, все это плод фантазии. Кроме того, сам Александр был несколько смущен тем, что с его помощью как-то само собой исчезло из употребления любимое им слово «республика», а вместо него возобладало слово «монархия». Новый король был несимпатичен, важен, мелочен, и большая часть «французской нации» вовсе не жаждала вернуться к прежнему королевскому правлению.
Наполеон в свою очередь составил документ, в котором писал, что отказывается от престола в пользу своего сына при регентстве матери. Документ пока не был подписан. Талейран заявил Александру, что в городе возможен заговор, поэтому царю лучше остановиться в его, Талейрана, дворце, где он будет под надежной защитой. Первое время Талейран очень «опекал» Александра, позднее тот переехал во дворец на Елисейские Поля. Александр вовсе не настаивал на Людовике XVIII, трон с тем же успехом мог перейти к трехлетнему «римскому королю». Главное, чтобы Наполеон подписал отречение. Но роялисты боялись гражданской войны и так отчаянно протестовали, что царь махнул рукой: мол, разбирайтесь сами. Мы свое дело сделали, теперь ваша очередь.
