Во втором томе книги «Двести лет вместе» Александр Солженицын дает вполне объективную картину, как «вместе» Делали утопический советский социалистический эксперимент русские и евреи. «Мы дрожжи… наша задача — сбраживать чужое тесто», как лихо бравирует в журнале «22» И. Воронель. Вот это, конечно, проявилось во всю. Даже и с невиданным перехлестом: чужой крови не жалко.
О том, что Октябрьский переворот жестоко делался преимущественно руками евреев, написано так много, что тайн вроде уже нет. Это уже давно аксиома, которую сами евреи не охотно, но признают. Как признают и то, что, увы, но именно из «них» почти целиком рекрутировался карательный аппарат зверского ЧК и все начальники концлагерей — «архипелага ГУЛАГа», ставшего страной в стране.
Для нас, русских, сейчас однако гораздо важнее разобраться, почему еврейским лидерам типа Троцкого-Бронштейна или Ленина-Бланка, удалось всколыхнуть массу призрачной мечтой о социалистическом рае на земле. Почему русская «соборность» оказалось столь наивно беззащитной перед большевистским экстремизмом? и еще мы должны честно сами перед собой ответить на вопрос: «Почему прогнили устои Соборной Монархии, за которую мы так держались? Почему она не устояла, рухнула под напором эсеровского терроризма и большевистского экстремизма?» Вопросы эти не по нашей теме. Но держать их в уме русскому националисту всегда надо. Не приятно. Но надо. И мы долго еще будем примерять к себе социализм, ища, в чем могла быть от него польза, если бы вот так все еврейскими руками не было пущено наперекосяк.
А еврейской массе, еврейскому обывателю, а не только революционерам, ясно было, что государственный переворот был на руку. Власть менялась. К власти приходил новый клан, и еврей в этот новый правящий клан попадал автоматически. М. Хейфец пишет в журнале «22»: «еврей, человек заведомо не из дворян, не из попов, не из чиновников, сразу попадал в перспективную прослойку нового клана». Для русских кровопролитная братоубийственная классовая война. Затем ограничения на получение высшего образования, служить в парт- и госаппарате, даже просто голосовать на выборах — из-за сомнительного социального происхождения. Для русских — раскулачивание. А любому еврею прямая широко открытая дорога во власть. «Малый народ» при большевистской перемене власти автоматически садился на шею «большому народу». Больше того: становился его, «большого народа», интеллигенцией. Жутко, но такая вот низменная подноготная большой игры с социальной утопией.
Само собой, что такое положение не могло, однако, продолжаться вечно, что «большой народ» не сразу, но должен таки постепенно пересилить «малый народ», севший ему на шею. Стянуть за ногу нахального ездока. Именно поэтому сталинский 1937-й стал исторически неизбежен.
8. «Антисемит» товарищ Сталин — великий отец Израиля.
Обескураживающий разгром Сталиным русской партии.
«Ленинградское дело»
Русско-еврейский вопрос применительно к современности, как правило, начинается со Сталина.
Фигура Сталина, казалось бы, давно провалившаяся в разверзшийся под ним «ледяной» пьедестал, после «оттепельного» ХХ-го съезда партии в роковом 1956 году, теперь вдруг необъяснимо величественно начала подниматься, как не из бездны ада, а из дантевского «чистилища». Осыпается шелуха времени. Гигантская тень поднялась и растет, растет, и начинают проясняться совсем другие не суетные, а глобальные ее контуры. Гений и злодей? но по новым данным, вскрывшимся только после зачистки глубинных архивов истории даже и злодей ли? а может быть, сам прежде всего трагическая жертва талмудического яда?
Даже Александр Зиновьев — тот самый выдающийся диссидент, за опубликование в 1976 году на Западе беспощадного романа-карикатуры на советскую власть «Зияющие высоты» (в котором изобразил сталинский СССР в виде «Мусорной Свалки с большой буквы»!) разжалованный «из всех степеней, званий и наград» и уволенный с работы. А в 1978 году за совершенно издевательский антисоветский роман «Светлое будущее» и вовсе лишенный гражданства и выдворенный вместе с женой Ольгой и дочерью Полиной к друзьям в Мюнхен, где опубликовал еще двадцать антисоветских книг. Даже он вроде как опомнился. На исходе советской власти он уже из Парижа оправдывался: «Я на Западе считаюсь самым острым критиком коммунизма. Но не антикоммунистом» («Правда», 6 июня 1990 г.). И причитал: «Наша система возникла не по злому умыслу “горстки евреев”, как утверждали антикоммунисты 20-х годов и как бездумно повторяют это некоторые их последователи сегодня». А вернувшись и насмотревшись, что натворили его единомышленники-демократы, дорвавшись в России вместе с Горбачевым и Ельциным до власти, теперь прямо льет горькие слезы по Сталину. Причитает, что Сталина на «них» всех надо! и неподдельно негодует: «Если бы Сталин вел себя, как паинька, так, как этого желают нынешние теоретики и критиканы, войну бы мы не выиграли»; «К Тегеранской конференции Сталин уже завоевал себе место ключевой фигуры в мировой политике. В значительной мере он уже манипулировал поведением лидеров западных стран. А у нас до сих пор происходят поразительные вещи. Отмечая День Победы, даже не упоминают имени Верховного Главнокомандующего. Это все равно что наполеоновские войны без Наполеона! я в университете задаю студентам вопрос о том, кто был Верховным главнокомандующим? Никто не знает! Называют Жукова, Конева, но не Сталина. Но это же возмутительно!» («Литературная газета», 2004, № 42).
Это очень характерно для сегодняшнего социалистического мышления многих. Если хотят вспомнить о Революции 1917-го и последующей советской власти что-то положительное, а не только как о кошмарном Разгуле «жидовствующих», талмудическом яде и победе «горстки евреев» над великим народом, то отчаянно Цепляются за Сталина и противопоставляют негативные «ленинские 20-е годы» позитивным «сталинским 30-м годам». Русские патриоты в этом усердствуют особенно. И их можно понять. В самом деле, все «ленинские 20-е годы» прошли под знаком борьбы с «русской швалью» — это постоянная грубо уничижительная характеристика русского народа В.И. Лениным из выступления в выступление, из статьи в статью. И единственным кто в 1920 годы хоть как-то защищал русский народ от прямых оскорблений тогда был грузин Сталин. Как набросились тогда «они» все на Сталина, тогда наркома по делам национальностей, которому было поручено оформить статус и название нового социалистического государства, за «великодержавную и великорусскую, шовинистическую резолюцию его комиссии о вхождении независимых республик в РСФСР». Никакой «Российской», возмущался Ленин в записке 27 сентября 1922 года всем членам тогдашнего Политбюро, то есть Сталину, Троцкому, Зиновьеву, Рыкову, Томскому, Молотову и Калинину и предлагал свою формулировку: «мы признаем себя равноправными с Укр. ССР и другими, и вместе и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию, “Союз Сов. Республик Европы и Азии”».
