Приведу этот интереснейший документ по переводу выдающегося историка-слависта Г.Г. Литаврина, временами заменяя множество оставленных им в тексте греческих терминов его же переводом и делая пояснения в круглых скобках.
ПЕРВЫЙ ПРИЕМ КНЯГИНИ ОЛЬГИ В ТРАКТАТЕ КОНСТАНТИНА БАГРЯНОРОДНОГО "О ЦЕРЕМОНИЯХ ВИЗАНТИЙСКОГО ДВОРА"[96]
"Девятого сентября, в четвертый день (в среду) состоялся приём, во всем подобный вышеописанному (приёму арабского посла), по прибытии Эльги, архонтиссы Росии. Эта архонтисса вошла (в большой зал-триклин Магнаврского дворца) с ее близкими, архонтиссами-родственницами и наиболее видными из служанок. Она шествовала впереди всех прочих женщин, они же по порядку, одна за другой, следовали за ней. Остановилась она на месте, где логофет (министр внешних сношений) обычно задает вопросы (о здоровье и благоденствии приезжих, их государя и народа). За ней вошли послы и купцы архонтов Росии и остановились позади, у занавесей (отделявших зал приёма от вестибюля, в котором ожидали аудиенции). Всё дальнейшее было совершено в соответствии с вышеописанным приёмом.
Выйдя снова через внутренний сад и зал кандидатов (чин имперской гвардии), а также зал, в котором стоит парадная императорская корона и в котором посвящают в сан магистра, она прошла через Онопод (вестибюль соседнего здания, дворца Дафна) и Золотую Руку (проход между дворцами) в портик Августия и села там (в главном зале старейшей части дворцового комплекса). Когда же василевс обычным порядком вступил во дворец (из своих жилых покоев), состоялся другой (относительно арабских послов) приём следующим образом.
В зале Юстиниана стоял помост, украшенный пурпурными индийскими тканями, а на нем — большой трон василевса Феофила, сбоку же — золотое царское кресло. За ним же, позади двух занавесей, стояли два серебряных органа двух партий, и их трубы находились за занавесями. Приглашенная из Августия архонтисса прошла через Апсиду (соединявшую старые здания дворца с новыми), Ипподром и внутренние переходы самого Августия и, придя, присела в Скилах (зале между триклинием Юстиниана и Ипподромом).
Деспина (императрица Елена, жена Константина VII) между тем села на упомянутый выше трон, а ее невестка (императрица Феофано, жена Романа II) — на кресло. И вступил весь персонал дворцовых евнухов, и были введены главным евнухом и евнухом-привратником вилы (титулованные персоны): вила первая — зосты (две дамы высшего придворного чина), вила вторая — магистра-тиссы (жены магистров), вила третья — патрикииссы (жены патрициев), вила четвертая — протоспафариссы-официалы (жены военных чиновников-протоспафариев, имевших должности), вила пятая — прочие протоспафариссы, вила шестая — спафароканди-татиссы (жены спафарокандидатов), вила седьмая — спафариссы, страториссы и кандидатиссы (жены воевод-спафариев, стратегов и заслуженных гвардейцев-кандидатов).
Итак, лишь после этого вошла архонтисса, введенная главным евнухом и двумя евнухами-привратниками. Она шла впереди, а родственные ей архонтиссы и наиболее видные из ее прислужниц следовали за ней, как и прежде было упомянуто. Главный евнух задал ей вопрос как бы от лица августы (Елены) о здоровье и благоденствии княгини, её близких, вельмож и всего народа и, выйдя, она присела в Скитах.
Деспина же, встав с трона, прошла через Левсиак (помещение между залом Юстиниана и вестибюлем Хрисотриклина) и Трипетон (сам вестибюль Хрисотриклина) и вошла в Кенургий (новый дворец, построенный Василием I и украшенный Константином Багрянородным), а через него — в свой собственный китон (покои для отдыха). Затем тем же самым путем архонтисса вместе с ее родственницами и прислужницами вступила через зал Юстиниана, Лавсиак и Трипетон в Кенургий и отдохнула.
Далее, когда василевс с августой и его багрянородными детьми (пятью дочерьми и сыном Романом) уселись, из зала Кенургия была позвана архонтисса. Сев по повелению василевса, она беседовала с ним, сколько пожелала.
В тот же самый день состоялся пир в том же зале Юстиниана. На упомянутый выше трон воссели деспина и невестка (Елена и Феофано). Архонтисса же стояла сбоку. Когда распорядитель царской трапезы по обычному чину ввел архонтисс (Ольги) и они совершили проскинесис (поклон и простирание ниц перед августейшими особами, его совершали все высшие сановники империи и иностранные послы), архонтисса, немного наклонив голову, села к императорскому обеденному столу[97] на том же месте, где стояла, вместе с зостами, по уставу. Знай, что певчие — апостолиты и агиософиты (из усыпальницы императоров в храме Апостолов и собора Св. Софии) — присутствовали на этом пире, распевая величальные гимны в честь августейших особ. Разыгрывались также и всякие театральные игрища.
В Хрисотриклине происходил другой пир, где пировали все послы архонтов Росии, люди и родичи архонтиссы и купцы. [После обеда] получили: ее анепсий (племянник или двоюродный брат) — 30 милиарисиев (серебряных монет), 8 её людей — по 20 милиарисиев, 20 послов — по 12 милиарисиев, 43 купца — по 12 милиарисиев, священник Григорий — 8 милиарисиев, 2 переводчика — по 12 милиарисиев, люди Святослава — по 5 милиарисиев, 6 людей послов — по 3, переводчик архонтиссы — 15 милиарисиев.
После того как василевс встал от обеда, состоялся десерт в столовой для закусок, где стоял малый золотой стол, установленный в Пентапиргии ("пятибашеннике" — царской сокровищнице). На этом столе и был сервирован десерт в украшенных жемчугом и драгоценными камнями чашах. Сидели: василевс, Роман — багрянородный василевс, багрянородные их дети, невестка и архонтисса.
Было вручено: архонтиссе в золотой, украшенной драгоценными камнями чаше[98] 500 милиарисиев, 6 ее женщинам по 20 милиарисиев и 18 ее прислужницам — по 8 милиариеиев".
Сегодня, живо представляя себе пышность комплекса императорских дворцов в Константинополе, к тому времени строившегося и украшавшегося более 700 лет, можно сказать, что летописная княгиня Ольга напрасно обижалась, что Константин Багрянородный долго продержал её в гавани столицы. Именно основательное знакомство с достопримечательностями Царьграда — в то время самого богатого и могущественного города мира — помогло княгине подготовиться к невероятной роскоши императорских дворцов и торжественности проводимых там церемоний. Не стоит забывать, что Константинополь был столицей не завоёванной варварами Восточной Римской империи и воплотил в себе высшие достижения античной культуры. Столетия дикости и упадка, обрушившиеся на Европу и Северную Африку в результате гибели Западной Римской империи, для Константинополя были веками культурного и экономического созидания.
