На другой день после посещения Б. М. Шапошникова я был у И. В. Сталина.
По-видимому, Сталин понял, зачем я к нему явился, потому что, не дав мне выговорить ни слова, предложил сесть и сказал:
- Знаю, знаю, чего добиваетесь. Надоело сидеть в тылу?
- Так точно, товарищ Сталин!
Сталин улыбнулся:
- Ничего не поделаешь, придется удовлетворить вашу просьбу.
А еще через сутки, 19 января 1942 года, мне вручили приказ о новом назначении - заместителем главнокомандующего Юго-Западным направлением.
И вот я снова еду в действующую армию.
Штаб Юго-Западного направления находился в Воронеже, а командный пункт - в Сватово. Когда я прибыл на место и приступил к исполнению своих обязанностей, войска Юго-Западного и Южного фронтов, входившие в состав Юго-Западного направления, перешли в наступление и вели ожесточенные бои.
Прорвав укрепленный рубеж противника и преодолевая его яростное сопротивление, наши войска продвинулась более чем на 100 километров, освободили города Барвенково, Лозовая и свыше 400 других населенных пунктов.
Были полностью разгромлены 68-я дивизия, 236-й противотанковый и 179-й пехотный полки 57-й пехотной дивизии; большие потери понесли 44, 62, 94 и 295-я пехотные дивизии гитлеровцев. Наши войска захватили огромные трофеи и несколько сот пленных.
Однако следует признать, что развить достигнутый успех и закрепить его на этом направлении в силу отсутствия необходимых резервов нам не удалось.
Не успел я как следует ознакомиться с войсками Юго-Западного и Южного фронтов, как получил новое назначение - командующим войсками Закавказского военного округа. Директивой Ставки Верховного Главнокомандования мне предписывалось немедленно, самолетом, отправиться к месту новой службы.
Очень не хотелось уезжать с передовой, покидать действующую армию, но директива Ставки не подлежала обсуждению. Утешало только одно: в Закавказье я прожил немало лет и с ним у меня связано много добрых воспоминаний. В 1927-1930 годах я командовал Особой бригадой, в которую входили три обычных полка и три национальных: грузинский, азербайджанский, армянский. Кстати, последним командовал бывший конармеец, ныне Маршал Советского Союза, И. X. Баграмян. С начала 1938 и до середины 1940 года я был командующим Закавказским военным округом. Там в 1940 году мне, командарму 1 ранга, было присвоено звание генерала армии...
И пот не прошло еще и двух лет, как я снова направляюсь в Закавказье.
Южный фронт
Южный фронт имел перед собой правофланговую группировку группы армий "Юг": 11-ю немецкую, 3-ю и 4-ю румынские армии и венгерский корпус. Этой группировке противостояли 28 наших дивизий.
Расстановка сил и средств со стороны противника отвечала заранее намеченному им плану: сковать войска Южного фронта и в то же время оказывать активную помощь своим 17-й и 6-й армиям и танковой группе в разгроме войск левого крыла Юго-Западного фронта. С выходом основных сил группы армий "Юг" в район Белая Церковь, Казатин, Винница гитлеровцы намеревались перенести свой главный удар по войскам Южного фронта.
Равнинные степи облегчали действия всех родов войск. В то же время нужно отметить одну характерную особенность, оказавшую в то время отрицательное влияние на ход боевых действий Южного фронта.
Реки Прут, Днестр, Южный Буг протекают в основном с северо-запада на юго-восток. Немецко-фашистское командование, сковывая наши войска, оборонявшие эти водные рубежи, основными силами наносило удар в юго-восточном направлении с целью выхода во фланг и в тыл.
Вот почему по мере осложнения обстановки на левом фланге Юго-Западного фронта мы, южане, вынуждены были отходить в условиях тяжелых боев. С 22 июня по 25 июля наши войска отступали от Прута и Днестра, к середине августа немцы оттеснили нас к Южному Бугу, а с 15 августа бои шли уже на левом берегу Южного Буга и правом берегу Днепра.
В районе боевых действий войск Южного фронта было построено немало всевозможных искусственных оборонительных сооружений и заграждений траншеи, противотанковые рвы, надолбы, ежи, огневые позиции.
Однако все они, за исключением одесского рубежа, из-за отсутствия у командования фронта резервов не использовались в полную меру.
После двухнедельных боевых действий в связи с тяжелым положением на левом крыле Юго-Западного фронта пришлось отводить войска правого крыла Южного фронта и перестраивать оборону.
Упорно отражая натиск врага, наши воины проявляли мужество и героизм, часто сами переходили в контратаки, нанося гитлеровцам большие потери в живой силе и технике.
Так, 8 июля в районе Фельчиу противник форсировал Прут и стал, наращивая усилия, продвигаться в восточном направлении. 150-я стрелковая дивизия контратаковала врага и, нанеся ему значительные потери, отбросила на западный берег, восстановив положение.
А на следующий день 95-я стрелковая дивизия, перейдя в контратаку с другого рубежа, разбила 67-й немецкий пехотный полк и два дивизиона 63-го артиллерийского полка румын, захватив немалые трофеи для первого месяца войны: 82 пленных, 20 орудий, 68 автомашин, 400 повозок и 600 лошадей.
В ходе боевых действий нам удалось установить, что в районе Ботошаны, Яссы противник сосредоточил крупную группировку (15-20 дивизий), что подтверждало наше первоначальное предположение о его намерении нанести сильный удар в направлении Бельцы, Винница, окружить основные силы Юго-Западного и правого крыла нашего фронта.
К этому времени враг имел перед войсками Южного фронта более чем двукратное общее превосходство в живой силе и более чем полуторное - в артиллерии. Оперативная плотность наших войск составляла одну дивизию на 70 километров фронта. Такое положение позволяло противнику создавать еще большее превосходство в силах на направлениях намечаемых ударов.
При создавшихся условиях мы могли выполнить поставленные перед нами задачи только методом подвижной обороны, используя укрепленные районы и речные преграды для выигрыша времени и нанесения врагу максимального урона.
Командование Южного фронта планировало запять оборону отходящими войсками на рубеже Летичевский укрепрайон, река Днестр. Основные усилия предполагалось сосредоточить на правом фланге. Причем мы считали целесообразным для лучшего управления войсками весь этот укрепрайон подчинить Юго-Западному фронту, так как Летичевский укрепрайон большей частью располагался в его полосе.
* * *
Стоял жаркий июль.
Раскаленная земля полыхала нестерпимым зноем. А в населенных пунктах было еще жарче: горели дома, деревья, в безветренном воздухе недвижно стояли столбы дыма.
Я возвращался из Котовска, из 102-го стрелкового полка, прославившегося на весь наш фронт. Этим полком командовал волевой, отчаянно храбрый, чем-то похожий на Чапаева полковник Лапшов.
