Война нового типа
Несмотря на опасения Гиммлера[226], поражение, нанесенное ваффен-СС на Крайнем Севере, было благополучно скрыто от немецкой публики. В то же самое время на основном фронте дивизии СС одерживали одну впечатляющую победу за другой. Уже с самого начала бои на русском фронте приняли характер совершенно отличный от всего того, что приходилось испытывать раньше. Подобно доисторическому чудовищу, попавшему в капкан, Красная армия сражалась отчаянно и по мере того, как рефлексы постепенно доходили до отдаленных частей ее тела – со все большим ожесточением. Прежде немцы всегда наблюдали, как побежденные враги падали и умирали… Скорость и глубина танковых прорывов, неустанная работа люфтваффе, сверх того, блестящая координация действий всех родов войск обеспечивали немцам ауру непобедимых, которой доселе не могла похвастаться ни одна из армий мира со времен Наполеона. Только русские, казалось, не замечали этого и действовали против всех прописанных в учебниках правил военного искусства[227].
Несмотря на большие потери территории, людей и военного имущества, русские продолжали упорно сопротивляться. И, несмотря на астрономические потери в своих рядах, урон, нанесенный ими немцам, был весьма ощутимым.
Кроме того, обе стороны игнорировали общепринятые конвенции ведения боевых действий. Некоторые германские части (в особенности ваффен-СС) исполняли печально известный приказ о комиссарах (Kommissarbefehl), согласно которому все политработники Красной армии, захваченные в плен на поле боя, подлежали расстрелу на месте. С другой стороны, фельдмаршал фон Манштейн в своих послевоенных мемуарах пишет, что в самый первый день наступления «наши войска наткнулись на попавшую в окружение немецкую разведгруппу. Все входившие в ее состав военнослужащие были зверски убиты»[228]. Сходным образом две недели спустя саперная рота дивизии СС «Дас Рейх» оказалась во временном окружении и была частично рассеяна. Когда оставшиеся в живых были, наконец, спасены, обнаружилось, что русские расстреляли «всех раненых и всех попавших в плен»[229]. В еще одном схожем инциденте шестеро военнослужащих дивизии СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» были взяты в плен, находясь в разведке; несколько месяцев спустя, когда немцы заняли город Таганрог, изуродованные тела пленных эсэсовцев были найдены во дворе местного управления НКВД. Выжившие гражданские заключенные описали, как шестеро эсэсовцев, находившихся в заключении в советской тайной полиции с момента своего взятия в плен, незадолго до прихода немецких войск были выведены во внутренний двор, где избиты и изрублены топорами, саперными лопатами, штыками и прикладами, после чего их тела были брошены в колодец[230]. В ответ командир «Лейб-штандарта» Зепп Дитрих приказал своим людям расстреливать всех русских военнопленных, которых удастся взять в течение следующих трех дней. В результате было казнено около 4000 русских солдат за преступление, в совершении которого они были неповинны[231].
Таковы были ненависть и варварство, порождаемые идеологической войной. Хотя в военных преступлениях повинны обе стороны, мало у кого возникает сомнение, что основная тяжесть вины лежит на немцах, чье систематическое и намеренное пренебрежение конвенциями ведения войны стоило жизни миллионам русских военнопленных[232].
Несмотря на то что сохранилось мало доказывающих это письменных документов, военнослужащие ваффен-СС заслужили репутацию людей, убивавших большую часть военнопленных на месте сдачи, а потому неудивительно, что эсэсовцы, боясь возмездия, нередко предпочитали покончить жизнь самоубийством, но не сдаться русским.
В любом случае чем более варварской становилась война, тем выше поднимались боевые качества дивизий СС. Как объяснял Гиммлер Геббельсу и его штабу, идеологическая убежденность позволяет войскам СС «продолжать сражаться там, где обычно уже ломаются» и в «час испытания позволяет [им] превзойти себя».
К середине ноября, когда группа армий «Центр» подошла к Москве для нанесения решающего удара по гибнущему русскому медведю[233], ваффен-СС произвели учет своих потерь. Цифры были шокирующими. С начала осуществления плана «Барбаросса» ваффен-СС потеряли 407 офицеров и 7930 солдат убитыми, 816 офицеров и 26 299 солдат ранеными, 13 офицеров и 923 солдата пропавшими без вести, еще 4 офицера и 125 солдат погибли в результате несчастных случаев[234]. Но через четыре месяца ожесточенных боев ваффен-СС заслужили воинскую славу, сохранившуюся среди друзей и врагов на протяжении всей войны.
Примерно шесть недель спустя, когда немцы были отброшены от ворот Москвы мощным и неожиданным контрнаступлением русских, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер получил письмо от командующего 3-м танковым корпусом генерала Эберхарда фон Макензена.
Возможно, вам следует услышать из уст действующего генерала, под командованием которого «Лейбштандарт» сражался на протяжении этой долгой и трудной кампании, а также не эсэсовца, но военнослужащего вермахта о том, что в других дивизиях думают о данном соединении.
«Господин рейхсфюрер, могу заверить вас, что «Лейб-штандарт» по праву пользуется выдающейся репутацией не только среди своих врагов, но также и среди боевых товарищей в армии. Каждая дивизия хочет, чтобы «Лейбштандарт» был ее соседом, как в наступлении, так и в обороне. Своей внутренней дисциплиной, холодной храбростью, задорной инициативностью, непоколебимой твердостью в критических ситуациях (даже когда положение становится трудным или серьезным), образцовой стойкостью, товариществом (которое заслуживает особой похвалы) – все эти выдающиеся качества, которые невозможно превзойти. В противоположность всему этому офицерский корпус отличает скромность. Подлинное элитное подразделение, которым я счастлив и горд командовать, и, более того, одно из тех, которое искренне надеюсь сохранить под своим руководством! Настоящее широкое признание получено «Лейбштандартом» всецело благодаря его достижениям и целиком и полностью опирается на его боевые качества, проявленные в столкновении с врагом, чье мужество, упорство, численное превосходство[235] и вооружение невозможно переоценить. Славу, естественным образом окружающую гвардию фюрера, здесь, на передовой, не подделаешь, и она никому не достается даром»[236].
Это хвалебное послание с Восточного фронта заставило многих генералов, смотревших на ваффен-СС как на необученную банду выскочек, изменить свое мнение. Соответствующим образом похвала Макензена «Лейбштандарту» вскоре нашла отклик в отзывах других генералов в связи с боевыми успехами дивизии ваффен-СС[237]. Со строго военной точки зрения вышеприведенные слова могли бы послужить отличной рекомендацией всем войскам СС, принимавшим участие в Восточной кампании.
