Вполне закономерно, что за ними установили слежку. Агенты наведывались к ним в дом и расспрашивали об отце. Когда Надежда осознала ошибку, то через знакомую Н. В. Звонареву, работавшую по линии Разведуправления, вернулась в СССР. Больше они Льва не видели, лишь иногда получали от него письма, да и то недолго.
В декабре 1929 г. Маневич легализовался в Австрии, открыв в Вене патентное бюро, которое вскоре приобрело хорошую репутацию. Хозяин был летчиком, инженером, разбирался в самолетах, заводил знакомства среди авиаторов и фирм-производителей оборудования для военной техники, например аккумуляторов для подводных лодок. В 1931 г. разведчик переехал в Милан. Здесь он тоже открыл патентную контору «Эврика» с правом представлять некоторые известные чешские, австрийские и немецкие компании. Основной и одной из самых трудных задач для Льва было узнать как можно больше о характеристиках самолетов относительно полетов по приборам в условиях плохой погоды. Никто такие данные напрямую разведчику не предоставил бы, и ему пришлось длительное время собирать косвенную информацию. Он внимательно изучал схемы обычных самолетов Италии и Германии, посещал солидные международные авиационные соревнования и выставки, общался с конструкторами, завязывал полезные знакомства.
В итоге Лев проанализировал огромный массив информации, как правило, опытно-практического характера, поэтому особенно важной. В немалой степени благодаря ему советские бомбардировщики в любую погоду действовали слаженно, пока противник, сетуя на непогоду, был прикован к аэродромам. Впрочем, в круг его интересов входило и судостроение.
Контакт с Москвой поддерживался через радистку, специально посланную в Италию. Гражданка Австрии по имени Ингрид продолжала получать музыкальное образование, а радиопередатчик был встроен в ее патефон.
На первых порах вопрос вербовки агентов для резидентуры стоял очень остро. В газете «Иль Соле» Маневич опубликовал объявление: «Конторе «Эврика» требуется секретарь». Из всех откликнувшихся Этьену более других подошла Джаннин Эспозито.
Резидентура советского разведчика была довольно обширной. Осведомители находились во многих портовых городах страны, благодаря чему можно было следить за переброской военных грузов. Но закон перехода количества в качество неумолим. Чем больше у разведчика сеть, тем выше вероятность провала.
В 1932 г. Лев не раз просил, чтобы его заменили. Работа на него давила в психологическом смысле, изматывала. Ему никак не могли найти замену, того, кто смог бы совмещать знания и навыки летчика, предпринимателя и разведчика, к тому же говорящего на нескольких иностранных языках. Выходит, незаменимые люди все же бывают. В конце концов 25 августа Центр дал добро, необходимого человека, вроде бы, подыскали, однако приехать он не успел. На Этьена вышли через П. Эспозито — отчима Джаннин, сказав, что схватили ее. 3 октября 1932 г. Лев собирался последний раз встретиться с ним и уехать в Швейцарию, поскольку заподозрил слежку. На встрече его и арестовала политическая охранка Италии.
Предвоенная Италия могла похвастаться высоким технологическим уровнем. Этот факт теряется на фоне не слишком успешных военных кампаний страны. Однако многие достижения, в частности по части авиации, подводных лодок, скоростных катеров, были поразительны. Подробную информацию об этом полковник ГРУ Л. Маневич переправлял в Москву.
Когда Джаннин узнала, что Этьена выдал ее отчим, то отказалась навещать П. Эспозито в тюрьме. А он, узнав, что падчерица на свободе и его обманули, повесился.
Агентурная сеть «австрийского предпринимателя» за 2 года разрослась до 9 источников и 3 агентов. В Москве получили 190 ценных документов и информационных сообщений, из которых примерно 70 % командование оценило очень высоко.
16 декабря 1935 г. советское руководство секретно повысило Маневича до полковника. В это время он находился под следствием в Италии. 3 января 1937 г. ему предъявили обвинение в шпионаже и приговорили к заточению в тюрьме Кастельфранко дель Эмилия в Неаполе. Даже здесь преданный Советскому Союзу разведчик при помощи арестантов продолжал собирать важные разведданные и пересылать в Центр.
В СССР о нем также не забыли и продумывали разные варианты освобождения, начиная с юридических и заканчивая насильственными. Подготовить и осуществить побег советские спецслужбы не успели, поскольку весной 1941 г. Маневича, заболевшего туберкулезом, перевели в каторжную тюрьму на острове Санто-Стефано. Здесь он пребывал до 9 сентября 1943 г., когда американские войска освободили политических заключенных. Льва отправили в итальянскую Гаэту. Но город успели занять немцы, и его опять арестовали.
В австрийский концлагерь Эбензее Лев приехал в куртке другого заключенного, умершего по дороге. Он убедил надзирателей в том, что с его именем произошла путаница, и назвался человеком, биографию которого он знал. Такие ухищрения понадобились для того, чтобы легенда выглядела правдоподобно, поскольку в лагерях даже у стен были уши и на мелочах могли раскусить.
1 мая 1945 г. военнопленных из лагеря освободили американские войска. Оказавшись на воле, Этьен поселился в Спорт-отеле г. Штайнкогель, где 9 мая и умер от добившей его болезни. В 1965 г. Л. Маневич стал Героем Советского Союза и был официально рассекречен. После этого советские разведчики отыскали его могилу и перезахоронили останки в австрийском Линце, на мемориальном кладбище Санкт-Мартин, где на памятнике с красной звездой горит: «Герой Советского Союза полковник Л. Е. Маневич».
Он, безусловно, один из самых известных советских разведчиков. То, что его настоящее имя Вильям Фишер, оставалось тайной вплоть до развала Советского Союза. Интересно, что разведчик с настоящим именем Рудольф Абель также существовал и даже некоторое время воевал вместе с Фишером на полях сражений Великой Отечественной. Впоследствии, когда Фишера, работавшего в США, раскрыли, он послал сообщение Центру от имени своего товарища, чтобы там сообразили, какая именно группа попалась, и не пытались связаться. Настоящий Абель занимался Европой и вернулся в СССР после войны.
Родился Вильям Фишер 11 июля 1903 г. в идиллически спокойном провинциальном городке Ньюкасл-на-Тайне в Великобритании. Его родители были убежденными русскими революционерами (отец — обрусевший ярославский немец, мать — из Саратова). Поэтому сын с раннего возраста приучался к основам конспирации. Условия эмигрантской жизни закалили характер мальчика. Он много читал, любил узнавать что-то новое. Окончив школу, Вильям в 1 6 лет поступил в Лондонский университет и получил британское подданство.
