Что касается «Дамы с камелиями», то сыграть роль Маргариты Готье было давней мечтой Веры Холодной. Еще с гимназических времен, когда и речи не было о кино, Верочка мечтала сыграть страдалицу-куртизанку на сцене – хотя бы в любительской постановке. Вдруг теперь эта мечта воплощалась… Были сшиты роскошные костюмы, Вера волновалась больше обычного и репетировала дольше обычного, и окружающие начали замечать, что она снова словно побледнела и осунулась, но думали – просто так глубоко погрузилась в роль.
Маргарита Готье умирала от чахотки и неправедной жизни, осложненной еще и любовью.
Вера Холодная репетировала ее трагическое и прекрасное умирание, выступала на благотворительных концертах… Уставала.
В Одессе было страшно холодно.
В середине зимы старшая дочка Женечка заболела скарлатиной, и всю семью попросили выехать из гостиницы – скарлатина считалась смертельно опасной и очень заразной болезнью. Екатерина Сергеевна и Соня вместе с больной девочкой вынуждены были перебраться в частную квартиру в доме Попудовой на Соборной площади. Вера, до того жившая вместе с другими актерами отдельно от семьи, в вилле на Французском бульваре, переехала вместе с ними – чтобы ухаживать за дочерью.
Женечка поправилась, и Вера с сестрой Соней снова переехали в гостиницу – так было дешевле и удобнее, но только в другую, в гостиницу «Бристоль» на Пушкинской улице, в один из лучших ее номеров – просторный, с мраморной ванной и огромным венецианским окном. Правда, в такую холодную зиму да при нехватке топлива вся эта роскошь казалась безрадостной и неуместной.
В фильме «Песнь Персии»
Температура в номере была минус девять градусов.
Восьмого февраля 1919 года Вера Холодная выступала на концерте в пользу фонда профсоюза театральных художников Одессы. Концерт состоялся в театральном зале литературно-артистического общества – нынче там располагается Одесский театр музыкальной комедии. В феврале 1919 года театр практически не отапливался, и публика не раздевалась – так и сидели в пальто и шубах, но артисты все равно выходили на сцену в костюмах и концертных платьях. В крайнем случае допускалась тонкая шаль на плечах у дамы… Но – не больше. Искусство требует жертв. Больших жертв.
Еще до начала концерта Вера почувствовала себя нехорошо. Ее бил озноб. Она попросила позволить ей выступить первой – хотелось поскорее вернуться домой.
Дома она сразу легла. Всю ночь промаялась в жару. Утром испуганная Соня побежала за врачом. Веру перевезли в квартиру матери…
Диагноз был поставлен сразу – «испанка». Особая форма гриппа, завезенная, как считалось, из Испании. В 1918 году в Европе от «испанки» умерло, по разным данным, от трех до шести миллионов. В Одессе эпидемия «испанки» миновала уже в октябре, да и вообще в сильные холода гриппом болеют редко. Но доктора все-таки решили, что у королевы экрана именно «испанка», осложненная воспалением легких, отчего и протекала она как легочная чума – с сильным жаром, удушьем и болью. Лечить подобные болезни в те времена еще не могли. Не было пенициллина, а без него любое воспаление в организме грозило гибелью, тем более – такое опасное, как воспаление легких. Кололи камфору, натирали камфорным спиртом, делали согревающие компрессы от боли в груди, чередуя их с прохладными обертываниями – от жара. Положительных результатов такое лечение не приносило.
Цыганка Маша
Вера Холодная проболела восемь дней. Ее лечили лучшие врачи Одессы – Усков, Коровицкий, Бурда, Тальпин, Зильберберг… День и ночь дежурили у ее постели мать и сестра, сменяя друг друга. К Вере не пускали никого – даже друзей. Один раз позволили ее навестить Харитонову и Чардынину, но Вера была в забытьи и попросту их не узнала. Последние четыре дня и четыре ночи под окнами их квартиры стояла толпа поклонников актрисы, жгли костры, и врачи начали поговаривать о том, чтобы вывешивать бюллетень… Но около полуночи в воскресенье 16 февраля 1919 года Вера Холодная умерла.
Перед смертью она совершенно пришла в себя и ясно сознавала, что умирает. Говорила о смерти с родными. Просила позвать священника, успела причаститься и собороваться, успела благословить детей.
Потом Соня вспоминала: «Зачем мы только в эту Одессу приехали?! Может быть, Вера жила бы и жила. Там она заразилась этой ужасной «испанкой». В Одессе была настоящая эпидемия, и болезнь протекала очень тяжело, а у Веры как-то особенно тяжело. Профессора Коровицкий и Усков говорили, что «испанка» протекает у нее как легочная чума. Теперь это называется вирусным гриппом. Все было сделано для ее спасения… Как ей хотелось жить! Перед домом нашим постоянно – день и ночь – стояла толпа молодежи. Вера говорила: «Володя там, в Москве, не чувствует, наверное, что я умираю». Все понимала, знала, что это конец. Харитонов и Чардынин плакали, сидя на кухне. Она умерла шестнадцатого февраля 1919 года. Хоронил ее весь город буквально. Двадцать шесть ей было…»
Спешно было произведено вскрытие, в отчете – «постмортуме» – указан тот же диагноз: отек легких. Тело Веры Холодной набальзамировали (для отправки в Москву, как было сказано), то есть обработали сложным раствором на основе глицерина, карболовой кислоты, спирта и камфоры. От этого раствора кожные покровы меняют цвет и как бы сжимаются, но тление долго не касается усопшего. При удачно проведенном бальзамировании родственники в Москве могли бы без опасения вскрыть гроб и провести повторную церемонию прощания.
А пока с Верой Холодной прощалась Одесса.
Ее положили в гроб в том самом платье, в котором она два года назад играла княгиню Лидию Ланину в фильме «У камина» – одном из самых популярных своих фильмов. Парадокс судьбы… Если бы тогда, всего полтора года назад, двадцатичетырехлетней, прекрасной, счастливой, удачливой актрисе сказали, что пройдет совсем немного времени и именно в этом платье она будет лежать в гробу! Нет, наверное, она бы не поверила, сочла бы шуткой дурного тона. Но это случилось, и в двадцать шесть с половиной лет она – в гробу, в этом самом строгом и элегантном, закрытом платье, на волосах – фата, на лбу – церковный венчик, кисейное покрывало скрывает все тело от подбородка до кончиков туфель… Гроб полон цветов, в основном хризантем: белых, желтых, бледно-лиловых. Их легче других цветов найти в феврале. К тому же хризантемы – цветы скорби и смерти – подходили к случаю. Лицо актрисы было покрыто слоем желтоватого театрального грима, чтобы скрыть следы болезни и того, как потемнела кожа от воздействия бальзамических составов.
В газетах напишут: «Мертвая королева наряжена в один из лучших своих туалетов и тщательно загримирована».
