Задача буксирных пароходов заключалась в том, чтобы проводить баржи в этот узкий подводный пролив и не посадить баржу на песчаную отмель. Это была сложная и опасная операция. Один из буксиров пытался ввести в устье реки баржу, груженную имуществом, полученным на рейде с океанского парохода неизвестной нам организации. После штормовых дней волна за волной высоким пенистым валом катились на берег бурные накаты. Бурный накат при входе в пролив подхватил буксирную баржу и швырнул ее как щепку на подводную отмель. Лопнул буксирный трос. Вторым накатом баржу перевернуло на бок. Находившиеся на барже пять моряков с большим трудом были спасены буксиром.
Эта картина наглядно показала, как много трудностей должны преодолеть солдаты и офицеры, пока доставят все грузы на свои пункты.
На второй день погода была хорошая, накат значительно уменьшился. Плавотряд «Камы», усиленный плавсредствами 52-го полка, совместно с личным составом, находящимся на борту парохода, приступил к выгрузке техники и имущества.
Дополняет этот рассказ В. А. Темнов, один из первых офицеров научно-испытательной станции: «Заключительным этапом разгрузки явилась высадка женщин. Пользоваться тралом для этой цели было нельзя, так как сама баржа плясала на волнах. Капитаном и нашими начальниками было принято решение выгружать женщин в веревочных сетках, на дно которых были уложены щиты. С помощью корабельных лебедок эти сетки, со стоящими вплотную друг к другу женщинами, потихоньку подняли над палубой, затем перенесли за борт и, улучив момент, опустили на баржу, на которой их переправили на берег. Все это происходило при свете прожекторов, и зрелище было не для слабонервных. Часов через пять, закончив все дела, офицеры и солдаты покинули пароход. На берегу тьма, хоть глаз выколи, горят костры, движутся тени людей. С трудом найдя свою палатку, мы с товарищем застали там своих жен в полном здравии. Выпив за благополучное окончание путешествия, все завалились спать».
Возвратившись в Ключи, на второй день Нестеренко решил облететь на вертолете все измерительные пункты в следующем порядке: ИП-16, -13, -15, -12, -17, -14. Погода благоприятствовала. Рано утром взяли курс на ИП-16, который был расположен на самом высоком месте по сравнению с остальными пунктами. Отсюда просматривался почти весь район падения: и центр квадрата падения, и районы расположения ИП-15 и ИП-17. Для проведения измерений ИП-16 был размещен идеально, но дальнейшая жизнь показала, что ИП мало подходил для проживания на нем. Он был продуваем со всех сторон. Зимой ветер с океана нес такие заряды снега, что территорию и здания засыпало начисто. Иногда пурга продолжалась больше недели. Порой терялось чувство времени. Из землянки выйти было невозможно, а кто по делам службы оказывался наверху, с трудом держался на ногах. В такие дни личный состав находился в казарме, караул снимался с постов, натягивались канаты между казармой, столовой, туалетом. Дневальные все время освобождали выход из казармы от снега. Зимой все источники воды находились под толщей снега, поэтому она добывалась из снега. Можно себе представить, сколько его надо было растопить, чтобы накормить солдат. Зимой рабочий день офицера начинался с откапывания выхода из собственной землянки. Иногда на помощь приходили солдаты, посланные дежурным.
Личный состав гарнизона был размещен в малых палатках, поставленных в строгом порядке с очищенными линейками, одним словом, по-военному.
Спешно строились продовольственный склад, хлебопекарня и баня-прачечная. Внизу, у ручья, основная масса людей работала на заготовке лесоматериалов для строительства казарм, землянок и столовой.
При ознакомлении с генеральным планом строительства, а также с планом и очередностью строительных работ, были внесены некоторые поправки и уточнения. Даны рекомендации, на чем надо в первую очередь сосредоточить усилия и как готовиться к зиме и т. д.
Нестеренко вспоминал: «В своей беседе с личным составом я еще раз напомнил им о важности и необходимости выполнения всех работ в заданные сроки. Всему личному составу перед строем заявил, что мы уверены в том, что гарнизон ИП-16 с честью выполнит свою задачу и обеспечит ведущее место среди других гарнизонов. Объявил благодарность начальнику пункта подполковнику А. В. Сальникову, офицерам, солдатам и сержантам за организацию работы и добросовестное выполнение поставленных перед ними задач. Попрощавшись и пожелав успеха, хотели было отправиться к вертолету, но начальник пункта подполковник Сальников обратился ко мне со следующими словами: “Товарищ генерал, вы еще не все посмотрели”. — “А что именно?” — спрашиваю его. Он ответил: “У нас ведь здесь есть и семьи с детишками, они расположены отдельным ‘гарнизоном’, вон в тех кустах”.
Пошли смотреть этот “гарнизон”, там оказалось пять-шесть семей в полуземлянках с палаточными верхами. Когда мы подошли, нас встретили женщины и дети. Все были приветливые и жизнерадостные (очевидно, потому, что была хорошая погода). Все приглашали к себе в гости, просили посмотреть, как они устроились. Я пообещал зайти в каждую палатку. Начали с ближайшей. Когда мы зашли в палатку, то были удивлены уюту, который женщины смогли создать в таких суровых условиях. Нас стали угощать чаем с вареньем своего производства. Все хвалились, сколько и какого наварили варенья, а главное, убеждали нас в том, что оно очень полезное, особенно из брусники и рябины. Варенье действительно нам понравилось, и мы с удовольствием выпили по чашке чаю в первой палатке, а в последующих только пробовали варенье и хвалили его.
Поблагодарив за гостеприимство, я попросил всех женщин собраться в одну палатку для беседы. Ожидая, что они меня атакуют многими вопросами, претензиями и упреками, обдумал план, как буду отбиваться. Но мои опасения были напрасны. Атаки не было, а на мой вопрос, какие просьбы и претензии, они очень скромно сказали, что имеется две просьбы. Первая — хорошо было бы, если сюда хоть изредка привозили свежие овощи: капусту, картофель, лук (овощи в Ключах имеются). И вторая просьба, чтобы регулярно доставляли почту и увозили письма хотя бы два раза в месяц. Я сказал, что мы обсудим этот вопрос и постараемся обеспечить свежими овощами.
Пожелав успеха и бодрости духа, мы направились к вертолету. В это время я еще раз подумал о том, какой же замечательный у нас народ, какие славные эти женщины — жены наших офицеров».
Учитывая ограниченный лимит моточасов и сложность трассы полета для вертолетов, с ИП-16 Нестеренко вылетел на ИП-13, расположенный на самом берегу Тихого океана.
Состояние строительства было несколько лучше, чем на ИП-16, так как не требовалось тратить время на доставку стройматериалов и имущества. Настроение личного состава было такое же приподнятое, как и на ИП-16.
