Кло Андре - Харун Ар-Рашид

Отряды были сосредоточены вокруг крепостей авасим, 11 июня 806 г. армия пересекла границу в своем обычном порядке, которому следовала и на стоянках, и на поле боя.

Впереди двигался авангард, затем правое крыло, за ним — центр, левое крыло и арьергард. Разведчики следили за местностью и сообщали о любом подозрительном движении. Участки для лагеря подготавливали заранее в местах, где можно было обеспечить безопасность и снабжение, и к моменту, когда прибывали основные части, авангард уже занимал необходимые позиции. На следующий день войска выступали в направлении следующей стоянки, выбранной по тому же принципу, и двигались тем же манером до поля битвы. По возможности, его старались определить заранее с учетом, в частности, особенностей местности, возможного наличия рек и ориентации по сторонам света, чтобы воинам не мешало солнце (часто прибегали и к астрологу, который всегда присутствовал в окружении монарха).

Во главе каждого отряда, хамиса, стоял старший офицер, который, в свою очередь, подчинялся приказам главнокомандующего, амира, назначаемого халифом и обладавшего абсолютной властью над своей армией. Мелкие подразделения, из десяти и ста человек, также подчинялись своим офицерам. Командир хамиса, как и современный военачальник, имеющий под командованием крупное формирование, был свободен в выборе тактики на поле боя — разумеется, в той мере, в какой он брал в расчет общий план верховного командования. В некоторых сражениях войска выстраивались в единую линию, в других — сражались мелкими группами.

В первом ряду находились лучники и арбалетчики со своим грозным оружием, размеры которого могли варьироваться. Лук, не выходивший из употребления с самой глубокой древности и применявшийся, в основном, иранцами, как в бою, так и на охоте, долгое время оставался оружием пехотинцев, пока, по примеру степных народов, им не овладели и всадники. Обычная у тюрков техника стрельбы из лука верхом на коне, которая долгое время обеспечивала им неоспоримое превосходство, распространилась сначала у иранцев, а затем и у арабов, которые, впрочем, так и не освоили это оружие в полной мере. Арбалет вошел в обиход в начале IX в. Тогда уже использовались трубки для метания маленьких стрел и баллисты, пробивавшие крепостные стены тяжелыми снарядами, которые за счет упругости или скручивания тетивы иногда улетали на 300 метров. Естественно, луки и арбалеты, находившиеся на вооружении пехоты, были легкими, чтобы с каждым из них мог управляться один человек.

Во второй линии стояли другие пешие части, вооруженные копьями или саблями из стали, называемой дамасской; их защитное вооружение состояло из небольших щитов, чаще всего деревянных или кожаных.

Позади пехоты находилась конница с длинными копьями, дротиками или саблями, а также появившимися под тюркским влиянием луками, из которых противника осыпали стрелами, призванными сломить его боевой дух. Как сообщают хронисты, «они производили действие, подобное чуме или пчелиному рою». Лошадь и всадник были защищены легкими доспехами: кольчугой, кирасой из стальных пластинок. Они были гораздо легче, чем аналогичное вооружение на Западе. Использовались также палицы, мечи и пр. Это оружие, вес, форма и действенность которого могли колебаться, не претерпело существенных изменений до времени крестовых походов и появления монголов. В целом, на Востоке оружие всегда оставалось легким.

В бою коннице отводилась решающая роль, которая сохранялась за ней вплоть до распространения огнестрельного оружия. Лучники и пехотинцы подготавливали атаку, делая один, два или три приступа, пока им не удавалось прорвать ряды противника. Другие войска в это время ждали наготове, чтобы остановить контратаку неприятеля и не дать восстановить строй. Затем в дело вступала конница. Всадники старались добраться до вражеской кавалерии, смешать ее ряды, увлечь ее в погоню за собой, а затем развернуться и разгромить. Эта тактика, позаимствованная у тюрков, была чрезвычайно действенной в войне с византийцами, которым было нечего ей противопоставить.

Убивали как можно меньше. Первостепенная задача заключалась в захвате пленных, которых впоследствии можно было обменять на выкуп в деньгах или товарах, а также на мусульман, попавших в руки врага. Грабеж был нормой военного времени, а для воинов — даже основным побудительным мотивом. Каждый хватал то, что представлялось ему наиболее ценным, в основном юношей и девушек, которых затем продавали в рабство. Массовые избиения были редкостью, разве что противник обнаруживал стремление к убийству. В таком случае пощады не было никому, ни с одной, ни с другой стороны. Монарх, в принципе, имел право на пятую часть добычи, но контролировать ее размеры было сложно, и каждый хватал и уносил все, что мог. Мусульмане и христиане грабили с единственной целью приумножить добычу, которая, в случае регулярных войск, увеличивала жалованье[105]. Кочевники крушили все, что не могли унести, регулярные войска уничтожали урожай и скот, чтобы ослабить противника, но воздерживались от вырубки плодовых деревьев и разрушения ирригационных сооружений.

Если не возникало особых обстоятельств, войны продолжались недолго — один, иногда два сезона. Армии было трудно снабжать, а зимы на азиатских нагорьях длинные и суровые. Воины не испытывали большого желания оставаться вдали от дома дольше нескольких месяцев. Кроме того, нужно было вывезти добычу, которую, очевидно, невозможно было долго носить с собой. Армия отступала, предварительно одержав победу или заключив перемирие с противником, предусматривавшее уплату дани деньгами или натурой (Ирина расплатилась с Харуном шерстью). Армия халифа очень редко возвращалась без триумфа. О победе всегда объявляли, и в честь этого события устраивали празднества, особенно если во главе армии стоял сам халиф. Награды сыпались дождем, улицы Багдада украшала иллюминация, а населению было приказано веселиться.

Греки ждали новой войны, так как еще до того, как арабская армия вступила на византийскую территорию, они перешли в наступление и напали на Анаварз и его окрестности (805–806 гг.). В то время как Харун направился в сторону Тианы, где встал лагерем, один из его ведущих военачальников, Абдаллах ибн Малик, осадил Дхул-Килу (между Тианой и Кесарией), а другой, Дауд ибн Иса, прочесал весь район во главе 70 000 воинов, разграбив его и уничтожив встретившиеся ему конные отряды неприятеля. Другие части заняли Хисн ас-Сакалиба (сегодняшний Анаса Калеси) и Фабас в Каппадокии. Харун намеревался «пройтись» по всей территории между авасим и Каппадокией.