Вторым был выделен Глен Широн, гражданин США, который после службы в одном из спецподразделений после полученного ранения перешел на работу в военную полицию. Через какое-то время он попал в разработку всего лишь по одному факту косвенной причастности к торговле наркотиками. Прямых фактов, как таковых, не было, но общая сумма косвенных фактов все-таки привела к разработке Глена, в биографии которого, ко всему прочему, было много неясного.
Третьим лицом, привлекшим внимание Патрика, был крупный чиновник английской полиции Вильям Перси, за которым давно тянулся шлейф многих грехов и который находился в разработке около пяти лет.
Патрик вызвал своих помощников и дал указание заложить в программу все возможные сочетания и комбинации данных о перемещениях вышеуказанных лиц за последние десять лет с учетом интересов их фирмы, прежде всего в точках особой ее активности. Его интересовали любые совпадения или возможные связи таких перемещений с деятельностью его конторы. Затем Патрик пригласил еще четырех сотрудников своего подразделения и, не вдаваясь в подробности, дал каждому индивидуальное задание (с обозначением персональной ответственности) по такой же проработке остальных лиц, находившихся в списке.
Каждый сотрудник заходил в кабинет начальника и, проделав процедуру допускного обеспечения, получал пакет с заданием, который Патрик всегда печатал на старенькой механической машинке, стоявшей на маленьком столике рядом со своими компьютерными прапраправнуками.
Сотрудники шутили, что если бы не специальные стены, то по всему зданию был бы слышен стук пишущей машинки Патрика. Ундервуд, так в шутку называли старый агрегат коллеги, напечатал за свою жизнь больше секретных документов, чем все ее потомство. А злые языки поговаривали, что Патрик получил машинку по наследству от своего отца, а тот от деда и что это их фамильное достояние. Так что процедура выглядела как обычно, только всегдашняя улыбчивость скандинава сменилась деловой холодностью, а речь стала четкой и лаконичной. Его жесткие фразы отбивали у подчиненных малейшее желание шутить со своим начальником. Каждый выходивший от него сотрудник, вернувшись в свой кабинет, докладывал о прибытии на рабочее место. После этого Патрик вызывал следующего коллегу…
Проработав еще пару часов, Патрик понял, что мысли и рабочее настроение вновь улетучились и уступили место привычной рутине, которая вряд ли принесет успех, да еще в условиях цейтнота. Он вышел из-за стола и, пройдясь по кабинету, ощутил, что голод стал перебивать все остальные инстинкты. Нажав кнопку прямой связи с Шефом, Патрик получил разрешение на двухчасовой перерыв. Мгновенно сбросив кобуру и оставив все документы, кроме двух спецпропусков, швед отправился в ближайший китайский ресторанчик.
Подмигнув официанту и сказав, что у него только двадцать минут, Патрик разместился за столиком в самом углу уютного зала… Через полчаса он покинул ресторанчик так же молниеносно, как совсем недавно покинул свой кабинет…
Джон сидел перед монитором компьютера в своем отсеке, который все сотрудники называли крысиной норой, и лениво постукивал пальцами по клавишам клавиатуры. В его картотеках сложно было найти что-либо подобное материалам Патрика, но он включил программу поиска мероприятий, которые проводились по его линии и могли затрагивать интересы погибших сотрудников. Крейзи Драйвер не любил лишний раз беспокоить своих подчиненных, когда речь касалась аналитической работы, но зато когда он выходил на уровень реализации программы, его подчиненные нагружались на всю катушку и поблажек не было ни для кого. Теперь все подразделение, получив индивидуальные задания, которые Джон всегда писал от руки, сидело в своих одиночках, как предпочитали называть сотрудники свои маленькие одноместные офисы, и выполняло трудовую повинность.
На столе Джона замигала одна из лампочек на пульте, и одновременно раздался легкий зуммер. Джон включил видеомонитор и увидел на экране усталое лицо Мартинеса.
– Босс, у меня для вас неприятные новости, – без обычного приветствия сообщил Мартинес. – Я выяснил, что кузен дважды принимал участие в мероприятиях по учебной программе.
– Жду, – коротко бросил Джон и выключил монитор.
Через минуту Мартинес был уже в кабинете начальника и излагал полученную им информацию. Майкл и Марсель три года назад проводили мероприятия, которые обеспечивали работу подразделения Джона, а Бланк обращался с подобным вопросом полтора года назад. Джон выслушал доклад и вопросительно уставился на Мартинеса.
– Босс, – с нажимом произнес испанец, – вы понимаете, во всем этом нет ничего необычного, но я позволил себе поиграть кодами и получил очень интересные данные.
Мартинес мельком взглянул на начальника, проверяя реакцию: работать с шифрами и электронными подписями было категорически запрещено без специальной санкции. Джон сидел совершенно спокойно и никак не реагировал на слова Мартинеса. Испанец понял, что ему дали санкцию на продолжение доклада, и в своей обычной, несколько эмоциональной манере, но очень конкретно и четко изложил результаты своей работы. По его словам, были получены интересные данные по людям, осуществлявшим контроль от лица руководства. Дважды операции по одной линии контролировал человек, имеющий один и тот же цифровой набор. Мартинес с увлечением школьника, который наконец решил сложнейшую задачу, рассказывал о тех комбинациях и идеях, которые позволили ему получить весьма интересный результат. Джон внимательно слушал подчиненного, стараясь проникнуться ходом рассуждений Мартинеса и попытаться найти в нем ошибки или дополнительные варианты решений. Наконец Мартинес закончил рассказ и, положив перед начальником листок с несколькими комбинациями цифр, поднялся с кресла. Джон посмотрел на стоявшего Мартинеса снизу вверх и спокойно проговорил:
– Сейчас ты отправишься в свой кабинет, напишешь на мое имя подробный отчет обо всем, что произошло, не забыв изложить причины, по которым ты нарушил инструкцию, и все это немедленно представишь мне.
Мартинес молча снял кобуру с пистолетом и положил ее на стол своего начальника вместе с пропуском в зону отдела и пропуском на право нахождения в здании фирмы. Джон, так же молча, принял переданные ему предметы и, предварительно разрядив пистолет, убрал все в один из больших сейфов, вмонтированных в стены его кабинета. Мартинес четко, по-военному развернулся и покинул кабинет, а Джон достал кассету, на которую фиксировал все разговоры в своем кабинете, и стал ее прослушивать еще раз, периодически посматривая на листок с цифрами, лежавший на его столе.
