а „Еженедельник советской войны“ продавался через обычную книготорговую сеть в количестве около пятидесяти тысяч экземпляров.
Это наше мероприятие имело несомненный успех, чему в немалой степени способствовал удачный выбор редактора в лице С. Н. Ростовского. Ростовский был человек политически очень знающий и образованный, превосходный знаток международных отношений, способный журналист, владеющий несколькими языками.
В предвоенные годы он опубликовал за рубежом под псевдонимом Эрнст Генри две книги „Гитлер над Европой“ (Hitler over Europe) и „Гитлер над Россией“ (Hitler over Russia), которые в то время пользовались большой популярностью. Вдобавок Ростовский был настоящим газетчиком и отличался большой работоспособностью. А это было очень важно, ибо с самого же начала мы убедились, что материалы, присылавшиеся нам для бюллетеня и еженедельника из Москвы, не могут публиковаться в Англии без самой серьезной переработки.
Вкусы и привычки русских и англичан далеко не одинаковы. Так, русские легко проглатывают длинные статьи, англичане, наоборот, читают только короткие статьи: длинные статьи они просто отбрасывают в сторону (я имею в виду, конечно, среднего читателя). Русские не возражают, если в статье, скажем, экономического характера, имеется много цифр, англичане, наоборот, крайне не любят большого количества цифр.
Наши московские товарищи имели, конечно, самые лучшие намерения и часто присылали „Советским военным новостям“ чрезвычайно ценные материалы, но почти все они, за редкими исключениями, писали по-русски — не в смысле филологическом, а в смысле стиля и манеры. Все это в Лондоне приходилось переделывать и приводить в доходчивый до английского сознания вид.
Практически редакция „Советских военных новостей“ (т. е. прежде всего сам Ростовский) обычно брала из присланного материала факты и события и заново писала пригодные для английского восприятия статьи. Это была очень сложная, тонкая, спешная работа, с которой Ростовский справлялся превосходно».
В Москве внутри Совинформбюро существовал большой отдел международной жизни. В его составе в декабре 1942 года создали английский отдел, поскольку работа на Лондон имела особое значение. Из Москвы в Лондон непрерывным потоком шли материалы, которые Эрнст Генри должен был предлагать английским газетам и журналам. Но уговорить британцев напечатать их было крайне трудно — это были две разные журналистики, казенные пропагандистские материалы после перевода на английский лучше не становились. Эрнст Генри и его сотрудники переписывали их как могли, пускали в ход все свое искусство убеждения, но задача часто бывала невыполнимой. А в Совинформбюро успешность работы лондонского представительства оценивалась количеством перепечаток….
С помощью своих связей Эрнст Генри наладил отношения с Би-би-си, что было крайне важно. Посол Майский, довольный его успехами, осенью 1942 года писал в Москву: Би-би-си «каждый вечер в 8 часов присылает к Ростовскому специального курьера за свежими материалами из Москвы».
Радиоинформации на заграницу придавалось исключительное значение. В Москве приняли особое постановление Государственного комитета обороны: «Для улучшения иностранного вещания по радио и передачи информации ТАСС за границу Государственный Комитет Обороны постановляет:
Обязать Наркомат связи (тов. Пересыпкина) в двухмесячный срок установить в гор. Куйбышеве два 60-киловаттных коротковолновых радио-передатчика, один из которых демонтирован с московского передающего центра № 8/1 и второй комсомольского радиоцентра № 10/1. Установить срок пуска в эксплуатацию для первого передатчика — 20 января 1942 года…»
А еще Эрнст Генри занялся книгоизданием. Договорился о переводе на английский язык книг таких заметных и популярных советских авторов, как писатель Илья Григорьевич Эренбург и академик-историк Евгений Викторович Тарле.
Сталинград. Битва миров
Победа под Сталинградом произвела на англичан невероятное впечатление. Корреспонденции из города на Волге были нарасхват. Эрнст Генри был счастлив.
На рассвете 31 января 1943 года бойцы Красной армии стояли у входа в сталинградский Центральный универмаг. Верхние этажи были разрушены, дом выгорел, но в просторном подвале, где до войны был склад, скрывались немецкие генералы во главе с командующим 6-й полевой армией Фридрихом Паулюсом. За день до этого фюрер и канцлер германского рейха Адольф Гитлер присвоил ему высшее воинское звание генерал-фельдмаршала. Адъютант командующего сделал соответствующую запись в военном билете. Но положенный ему жезл и новенькие погоны сдавшийся в плен Паулюс получить не успел.
Красноармейцам бросились в глаза чисто нацистские объявления: «Не для русских!» Последнее убежище генерал-фельдмаршала больше походило на отхожее место, чем на штаб командующего армией. В подвале были два туалета. Повсюду грязь, нечистоты, человеческие экскременты и еще Бог знает что… Немцы боялись выходить на улицу и справляли нужду прямо в подвале.
Спальню Паулюса от помещения штаба отгородили ширмой. Но и сюда проникали смрад и зловоние.
— Паулюс лежал на кровати, когда я вошел, — рассказывал один из советских офицеров. — Он был в шинели и в фуражке. На щеках двухнедельная щетина. Похоже, он начисто утратил мужество.
У схоронившихся в подвале офицеров вермахта еще оставалось личное оружие. Могли застрелиться, но предпочли этого не делать. Взявшие их в плен советские офицеры презрительно говорили, что генерал-фельдмаршал Паулюс и его офицеры явно не хотели отдавать свою жизнь за Германию. А выведенные из подвала немецкие генералы с изумлением разглядывали взявших их в плен советских солдат. «Немцы, — вспоминал один из помощников Паулюса, — ободранные, в тонких шинелях поверх обветшалой форменной одежды, с запавшими, небритыми лицами. Солдаты Красной армии — полные сил, в прекрасном зимнем обмундировании. Это был облик победителей. Я был поражен и другим. Наших солдат не били и не расстреливали. Советские солдаты — среди развалин разрушенного немцами города — вытаскивали из карманов и предлагали немецким солдатам свой кусок хлеба, папиросы и махорку».
Сталинградские немцы никак не походили на победоносных солдат вермахта, покоривших пол-Европы, каких показывала немецкая кинохроника. Они вызывали брезгливость и ненависть. Все! Не только окруженные на Волге. Немцы убивали мирных жителей, беззастенчиво их грабили, тащили все, что попадало под руку. А вот советские солдаты уже ничем не напоминали жалкие фигуры красноармейцев, которые мелькали в пропагандистских фильмах, созданных подчиненными имперского министра пропаганды Йозефа Геббельса. Уверенные в себе, они не собирались мстить побежденным. А уж сталинградцы-то имели на это право.
Ожесточеннее боев еще не было. Накануне контрнаступления советские войска удерживали лишь узкую полоску берега и небольшую часть города, от которого остались одни развалины. То и дело схватывались врукопашную. Дрались штыками и ножами. Но сбросить красноармейцев в Волгу и овладеть городом у немцев не получалось. Взять Сталинград и перерезать главную
