Став мадам д’Этиоль, Жанна Антуанетта наконец могла строить четкую стратегию выхода в свет. Не представляя четко, как реализовать план своего возвышения в обществе, она сделала основную ставку на выразительность и исключительность создаваемого образа. Тут следует сделать небольшое отступление относительно причин предпринятых попыток, ведь отныне она могла безбедно существовать и жить в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая. Как кажется, существует целый набор причин активности будущей «некоронованной королевы» двора. Главная, по всей видимости, заключается в сформированной матерью психологической установке вырваться из заколдованного круга второсортного представителя общества. Стать дамой высшего света для девушки было равносильно подтверждению своей самооценки, доказательством того, что такие общественные нагромождения, как фамильная родословная и деньги, являются вторичным. Кроме того, Жанна Антуанетта была демонстративной личностью, и ей необходима была большая сцена для крупной игры – способ самовыражения сильных и независимых натур. Она жаждала творить, чтобы плоды ее деятельности воспринимались обществом не как самодурство случайно получившей доступ к средствам странной дамы, а как самобытный талант, которым восхищаются все. Без исключения. Это намерение далеко выходило за рамки жажды любой женщины быть любимой и желанной и, наконец, позволяло главное – стать исключительной, неподражаемой, не похожей ни на кого из известных доселе женщин. Только такое положение может позволить как высшую творческую свободу, так и навязывание своих собственных убеждений обществу. Вот к чему подсознательно стремилась эта женщина: ей хотелось блистательного сияния собственными руками зажженной звезды, она желала жить более полно и более раскованно, нежели предлагали рамки загнанного в рамки затхлой дворцовой морали общества. И конечно же, если впереди девушке указывало путь заманчивое мерцание блуждающей далекой звезды успеха, то сзади ее подстегивал вечный страх оказаться изгоем общества, как ее родители. Она, в отличие от баронесс и герцогинь, прекрасно знала цену нужде и общественному порицанию; падение в социальную бездну казалось жутким и невыносимым. А такая перспектива существовала всегда. Движимая неослабевающим страхом падения и жаждой успеха одновременно, она была обречена на активные действия в течение всей жизни, поскольку положение ее никогда не могло стать настолько прочным, чтобы игнорировать окружающее общество, бо́льшая часть которого в силу извечно доминирующей тривиальности и беспринципности ненавидела все сколько-нибудь одухотворенное и выразительное. Подспудно молодая женщина осознавала: для защиты и признания нужно влияние в обществе, по сути, нужна власть.
Получив все возможности для старта в виде доброго имени и доступа к материальным благам, юная мадам д’Этиоль наметила в своей стратегии две параллельные линии, которые должны были вывести ее на новую орбиту, заманчивую и искрящуюся совершенно невообразимыми возможностями. Для начала она сознательно покорила мужа, фактически отработав на нем технологию обольщения и управления мужчиной при помощи женского искусства, возведенного в степень таланта неистово и утонченно любить. Понятное дело, женитьба и замужество для обоих были делом формальным, а близкие душевные отношения между супругами могли бы никогда и не появиться, если бы не мудрость женщины. Молодые не испытывали взаимного влечения, но история свидетельствует о том, что молодая жена как на супружеском ложе, так и в духовных отношениях оказалась настолько одаренной, что супруг… неожиданно для самого себя потерял голову от охватившей его любви и страсти. Любовь мужа, ставшего баснословно богатым как раз благодаря выполненной договоренности жениться на безродной Жанне Антуанетте, открыла возможности к реализации второго этапа плана – создания подходящего влиятельного окружения. Авторитетные интеллектуалы, то тут то там с восхищением упоминающие ее имя, должны были содействовать ее узнаваемости в высшем обществе, идентификации личности на властном Олимпе. Сближение с неординарными личностями, обладающими весом в обществе и окруженными ореолом интеллектуального могущества, должно было, по смелой задумке женщины, создать ей самой специфический и выразительный имидж одаренной и необычной фигуры. У одних она должна будет возбудить любопытство, у других вызвать негодование, у третьих – восхищение и, может быть, любовь. Не важно, какие именно чувства и эмоции пробудит упоминание ее имени, но ее заметят, ее будут знать!
Жанна Антуанетта была уверена, что основой ее восхождения должна стать исключительная новизна и экстравагантность жизненного уклада. Сначала она шокирует и возмущает своей необычностью и резонансом с общепринятыми нормами, затем подавляет масштабностью и мощью задуманного и, наконец, укореняется во взглядах общества как носитель новаторства и искрометного таланта, позволяющий опережать само общество на несколько шагов. Но, воспринимая такие действия, как способность предугадывать моду, большинство наблюдателей ошибается. Потому что речь идет не о способности видеть будущее, а о силе интеллекта и воли, способной разрушать старые устои и навязывать новое.
Именно такой интеллект вырастила в своей маленькой изящной головке Жанна Антуанетта. Она верила в себя – ей не оставалось ничего другого, потому что эта вера означала для нее жизнь. Ее обширные, многогранные знания вполне позволяли ей не признавать никаких авторитетов; особенно эта уверенность усилилась после знакомства с лучшими представителями литературы и философии. Наконец она знала, что женственность и очарование обладают гигантской разрушительной силой. И всегда была готова пустить в ход свое оружие. Так делала ее мать, и это позволило выжить, она же должна была достичь большего, потому что задумала большее. Действительно, самое главное заключалось в том, что, в отличие от утопающего в праздности и роскоши высшего света, эта маленькая женщина имела совершенно четко сформулированные цели на ближайшее время и на далекую перспективу. Она была похожа на птичку, которая рвется из сковывающей пространство клетки; и конечно же, ее взгляд был устремлен гораздо выше, нежели у холеных птиц за пределами клетки, привыкших лишь оценивающе оглядывать друг друга. Если большинство женщин рассматривали счастливое замужество как ключевой эпизод своей жизни, позволяющий в лучшем случае сосредоточиться на помощи мужу, создании уютного домашнего очага, воспитании детей, то для Жанны Антуанетты это было лишь первой ступенью, необходимой для самовыражения творческой натуры. Она мыслила иначе, хотела увидеть более яркие краски жизни, а также защитить свое будущее благополучие настолько, насколько это было возможным в социальных условиях, когда женщина способна сама позаботиться о себя при помощи единственного оружия. Это и смущало ее, и раздражало, заставляя действовать активнее и быстрее. Ведь еще напоминало о себе слабое здоровье, словно сигналя, что времени для претворения в жизнь всех планов было слишком мало.
