…На поднятых оглоблях телеги покачивался фонарь, тускло освещая сидевших вокруг людей. На ступице высокого колеса сидел еще молодой сухощавый мужчина и помахивал плеткой. Он, казалось, так был занят этим делом, что позабыл о своем пленнике.
Андрей Перистый со связанными руками стоял перед ним. Руки затекли, голова тупо болела.
— Ну-с, господин Перистый, — наконец заговорил Филатов, продолжая играть плеткой, — сколько же большевики за мою голову положили? Молчите?.. Ну что ж, ваше счастье, что позабавиться с вами некогда — спешим-с. Так что смерть у вас будет легкая. Только быть вам на том свете непременно минут этак через десять. Никифор!
В тот же миг у повозки появился тощий вертлявый человек и замер перед Филатовым. Главарь плеткой указал на Перистого. Но неожиданно из темноты выплыла фигура Виктора Кузьмичева.
— Дозвольте мне, господин Филатов, — сказал он, вытягивая руки по швам. — Он же в плен меня брал.
Филатов усмехнулся:
— Что ж, давай, Кузьмичев, по знакомству…
Смертник и конвоир ушли в темноту. «Вот и раскаялся бандит, — горько подумал Перистый. Ненадолго у тебя раскаяния хватило… Чего же мы так далеко идем?» И словно в ответ на эту мысль раздался хриплый голос Кузьмичева, приказывающий остановиться и стать лицом к дереву. Последние секунды. Андрей слышал, как щелкнул затвор. Ну, все. И в ушах — выстрел, другой.
Почему же я не падаю? Ранен? Но нет боли. Не мог же Кузьмичев промахнуться с такого расстояния… Перистый повернул голову. Виктор подходил к нему.
— Ну чего стоишь?! — шепотом спросил Кузьмичев и ткнул в спину прикладом.
— Издеваешься, гад?! — прохрипел Перистый. — Стреляй же, если вызвался!..
— Тебе говорят — беги! — почти крикнул Кузьмичев. — Авось, живы будем — свидимся…
Жизнь медленно возвращалась к Андрею. Он взглянул в глаза Виктора. Нет, не издевается, не обманывает.
— Развяжи руки, — попросил Перистый.
Кузьмичев молча освободил ремни и, ни слова не сказав больше, ушел во тьму…
На рассвете банда Филатова была частью уничтожена, а частью взята в плен подоспевшим отрядом чекистов. Кузьмичева в числе убитых и пленных не оказалось. Как выяснилось потом, за несколько часов до боя он тайком оторвался от ехавшей банды и исчез в лесу…
Сорок лет прослужил в органах охраны общественного порядка Андрей Романович Перистый. Участвовал в десятках важных и опасных дел. Был награжден орденом Красной Звезды, медалями, Почетными грамотами. Много изъездил дорог, много узнал людей. Но ни разу больше не довелось ему встретить человека по имени Виктор Кузьмичев. Ни разу не пришлось и услышать о нем. Перистый не знает, как сложилась дальше судьба Кузьмичева. Но ему хочется верить, что человек, в чьем сердце пробудилась совесть, сумел вернуться на правильный путь.
П. САМОЙЛОВ, майор милиции в отставке,
И. АНТИПОВ, сотрудник МООП.
Кокчетав — Уральск.
Пока
за нашим
октябрьским гулом
и в странах
в других
не грянет такой —
стой,
береги своим караулом
копейку рабочую,
дом и покой.
В. Маяковский.
Перелистываешь подшивку газеты «На страже»[15], вчитываешься в лаконичные строки приказов министра: «Отмечая… объявить благодарность… наградить Почетной грамотой… присвоить досрочно звание… представить к правительственной награде…»
Приказы предельно кратки. Но не нужно обладать большой фантазией, чтобы представить себе скромных тружеников милиции, без громких фраз и самолюбования стоящих на своей нелегкой вахте. Люди на службе. Далеко не всегда она романтична — служба охраны общественного порядка. Ведь сталкиваться приходится, как правило, отнюдь не с лучшей частью человечества… Пьяницы, дебоширы, опустившиеся до скотского состояния, хапуги, любители легкой, «красивой» жизни за счет чужого добра, люди, потерявшие совесть, элементарные понятия о чести, товариществе, правилах социалистического общежития, — кто только не проходит перед глазами работника милиции.
В целом их не так уж и много. Но каждый из них опасен, каждый может нарушить покой, отравить жизнь многих советских граждан. И милиция всегда начеку. Ее девиз — всегда на посту. А на посту случается всякое. И серьезные чрезвычайные происшествия, требующие от работника милиции полной отдачи сил, а иной раз и исключительного мужества, сопряженного с риском для жизни. Это входит в повседневные обязанности милиции, и тогда в буднях рождаются подвиги.
Итак, о чем же поведали нам приказы министра и подшивки газеты «На страже» хотя бы за несколько месяцев 1965 и 1966 годов?
Дело было в БалхашеНочь уже давно опустилась над городом. Тишина…
Старого пенсионера Василия Николаевича Хомича мучает бессонница. Он лежит, слушает ночную тишину, прислушивается к ночным шорохам. Но на этот раз тишину нарушают не шорохи, а пронзительный скрежет, выдираемых гвоздей, треск взламываемой двери, неясная возня и приглушенный разговор.
…На столе дежурного по Балхашскому отделу милиции зазвонил телефон.
— Говорит Тузова — дежурный пульта сигнализации. Из молочного магазина № 42 по улице Мира поступил сигнал… нарушена блокировка.
Не успел дежурный положить телефонную трубку, как снова раздался звонок:
— Это говорит Хомич. Пенсионер. Из окна квартиры вижу двух подозрительных, они пытаются взломать дверь магазина № 43, он в одном здании с магазином № 42…
Через четыре минуты ответственный дежурный капитан милиции Рахимбек Сагинтаев был на месте происшествия. Вскоре подоспели и сторожа — Василий Иванович Свицкий и Надежда Дмитриевна Колпакова.
Дверь в магазин была распахнута настежь. Что таит в себе эта черная пустота двери?
Первым переступил порог магазина Свицкий. Увидел в беспорядке разбросанные на полу сетки, набитые консервными банками. Мимо сторожа быстро прошел в глубь магазина капитан.
И вдруг две мужские фигуры метнулись из-за прилавка в «подсобку», захлопнув за собой дверь. Послышалась отчаянная возня у зарешеченного окна. Свицкий толкнул дверь, но она не поддавалась. Видно, кто-то подпер ее изнутри.
— Выходи! Стрелять буду! — крикнул сторож.
