В конце этого года Ганнибал, успешно выполнивший миссию на переговорах, торжественно принят при дворе в Санкт-Петербурге. Императрица Елизавета лично вешает ему на грудь орден и ленту Святой Анны. Теперь его должно именовать «генерал и кавалер Абрам Ганибал»{168}.
Этот приезд в столицу он использует и для встреч со своими старыми друзьями, в том числе Алексеем Бестужевым, который в 1744 году стал великим канцлером.
Семья Ганнибалов за это время сильно выросла. 20 января 1744 года появился на свет третий сын, Осип (вначале отец хотел назвать его Януарием, но жена категорически воспротивилась этому «чертовскому имени»), а в 1747 году — четвертый, Исаак. А уже в следующем году Христина-Регина разрешилась еще одним сыном — Яковом. Итак, к 1748 году семья Ганнибалов насчитывает десятерых человек: супруги, пятеро сыновей, две дочки и Авдотья, дочь от первого брака, которой к этому времени уже полных 17 лет.
Старший сын Иван, которому исполнилось тринадцать лет, записан с 1744 года в армию. Его сестре Елизавете — одиннадцать лет, Анне — семь, братьям Петру и Осипу — соответственно шесть и четыре.
В родне со стороны жены также произошли большие перемены. В 1743 году Юлия-Шарлотта родила девочку, которую назвали Христиной-Региной. Анна-Густавиана в 1746 году вышла замуж за кондуктора Инженерного департамента Георга-Симона Соколовского. В том же году Георг-Карл Шеберг стал капитаном ревельского гарнизона.
Но не все так безоблачно в семействе Ганнибалов, как может показаться. Не будем забывать, что формально Абрам по-прежнему состоит в браке с Евдокией Диопер. Развод должен утвердить Синод, в который бракоразводное дело попадает только… в 1743 году. А поскольку первый брак не расторгнут, дети Христины «должны были признаваться… незаконнорожденными: лишались права на поступление в какое бы то ни было заведение и сословие, за исключением крестьянского»{169}.
В 1737 году дочь капитана Диопера послала жалобу в Синод, где обвиняла своего мужа в насилии. Только через шесть лет, пройдя через все бюрократические инстанции, дело пришло в Синод. 3 декабря 1743 года преосвященный Никодим, епископ Санкт-Петербургский, поставил резолюцию: до окончательного решения дела «отдать рабу Божию Евдокию на поруки, для него освободить ее из-под стражи и разрешить поселиться в столице». Присмотр за ней поручен приходу церкви апостола Андрея Первозванного.
В Петербурге Евдокия сошлась с подмастерьем Академии наук Абумовым и в 1746 году… вновь забеременела. А вот этого в ее положении допускать было нельзя. По совету священника Андреевской церкви Андрея Никифорова Евдокия пишет прошение в консисторию. Точнее, пишет за нее Никифоров, поскольку Евдокия была неграмотна. В нем она сознавалась во всем, содеянном прежде, в том числе в том, что «такою же своею виною одержима есть, как и ныне имеется чревата». Теперь Евдокия уже сама просит развести ее с мужем, у которого есть другая жена и с нею дети.
Не будь этой последней фразы, быть может, в том же году дело и закончилось бы. Но теперь в консистории всполошились и послали Ганнибалу опросный лист следующего содержания: 1) действительно ли он повенчан? 2) кто и в какой церкви венчал его? 3) по чьей венечной памяти? 4) которым показан браком?
Ганнибал раздраженно отвечал, что он уже излагал все обстоятельства императрице. (Действительно, он попытался решить этот вопрос в обход Синода, послав прошение Елизавете, но той оказалось не до Абрамовых семейных неурядиц.) Дело вернули в Синод. Прошло еще несколько лет. За это время Евдокия разрешилась дочерью Агриппиной, которая умерла вскоре после родов.
В сентябре 1749 года генерал и кавалер Ганнибал решает, что пришла пора действовать. 15-го числа он направляет в консисторию письмо, в котором просит в «разсуждение его долговременной и безпорочной службы и вторичнаго брака, его всемилостивейше оборонить, и бывшую… жену Евдокию взять в Консисторию и за чинимое ею прелюбодеяние опуреишть от него вовсе, дабы оная прелюбодеица долее не называлась его женою и, таскаючись на воле, своими непотребствами более его к безчестию не довела»{170}. К прошению приложил он и аттестат, выданный ему в перновской гарнизонной канцелярии.
Наконец, дело рассмотрел петербургский архиепископ Феодосии, который предложил:
1) Евдокию с Ганнибалом разлучить.
2) По силе указа от 8 января 1744 года, «учиня ей наказание», послать в Оренбург, или, по рассмотрению Синода, в отдаленный монастырь, «на монастырския труды вечно», потому что «таковая сквернодеица в резидующем граде быти не может».
3) «Генерал-майору Ганибалу к тому второбрачию не малую подала причину сентенция суда о наказании жены и ссылки ея на Прядильный двор на работу вечно, что и всякому не совершенно знающему духовных прав, покажется за действительное разлучение. Сверх же всего, с нынешнею его второбрачною женою в сожитии уже 13 лет и имеет 6 детей, чего ради, вместо разлучения, снабдить его церковною эпитимиею, и, сверх того, денежным штрафом, а с сею его женою брак его утвердить. Что ж военный суд, забыв публикованной имянной блаженной и вечно славы достойной памяти государя императора Петра Великаго в 1724 г. указ, по которому повелено прелюбодейным делам быть ведомыми в Святейшем Синоде, не токмо единый суд производили, но и сентенцию над прелюбодеициею утвердили и тем оному Га-нибалу ко второбрачию оказию дали, кои под аттестатом подписались, подлежат суду»{171}.
Решение архиепископа также должно быть подтверждено Синодом. А на это опять потребуется время. Пока же Евдокия снова отдана на поруки, дабы «удалялась от прелюбодейнаго жития, под опасением наижесточайшего наказания, без всякаго помилования». Однако 5 декабря 1749 года поручители от нее отказались. Того же числа Ганнибал подал в консисторию прошение, чтобы «жену… ради ея непотребств, на поруки не отдавать, а, до решения дела в Синоде, содержать в консистории под караулом». За ее содержание он готов платить.
Дело, однако, опять затягивается. В 1750 году в Санкт-Петербург назначен новый архиепископ — Сильвестр Кулябка, которому 17 ноября Святейший синод посылает это дело на рассмотрение. Его преосвященство нашел дело неполным. Нужно выяснить еще одно обстоятельство: вероисповедание второй жены и, соответственно, основание, на котором супруги были повенчаны. Дело в том, что брак между православным и протестанткой мог быть заключен только по письменному разрешению епархиального начальства. Ганнибал этим вопросом, естественно, не озаботился, и это дало повод к новой переписке. Дело опять затягивалось. Теперь требовалось найти священника Петра Ильина, который заключил этот брак 14 лет назад, чтобы выяснить все обстоятельства дела и примерно его наказать. Это тоже занимает время. Выяснилось, что наказывать некого: Ильин незадолго до того скончался.
