Иванов наконец-таки дождался этой минуты после следующей фразы сэра Колина:
— Дела плохи, Юджин. Это я знаю точно. Дней через пять, максимум через неделю, казначейству придется существенно изменить курс фунта к доллару. Речь идет о девальвации до максимально допустимой планки, друг мой.
Услышав это, у советского разведчика сразу же пропал интерес к политике — он озаботился экономикой. Он задал несколько наводящих вопросов, чтобы уточнить, насколько изменится курс английского фунта стерлингов к американскому доллару и когда именно. Сэр Колин был только рад случаю продемонстрировать свое понимание капитализма в условиях кризиса перед советским дипломатом.
Вернувшись после обеда в свой рабочий кабинет на Кенсингтон Пэлас Гарденс, 16, Иванов составил донесение в Центр, которое тут же отнес резиденту ГРУ. Тот велел зашифровать эту информацию и срочно передать ее по назначению. Генерал Павлов сумел правильно оценить важность «непрофильной» информации, полученной помощником военно-морского атташе.
Иванов, впрочем, тогда не придал этой шифровке большого значения. Финансовая обстановка в Великобритании военного разведчика мало интересовала. Только по возвращении в Москву он узнал, что Генштаб получил благодарность от правительства за его информацию из Лондона. Эта благодарность последовала от Анастаса Ивановича Микояна, в ту пору работавшего заместителем председателя Совета министров СССР и курировавшего вопросы внешнеэкономических связей.
Узнал об этом Иванов случайно. Если бы не откровенность маршала Бирюзова, возглавлявшего тогда Генеральный штаб Советской Армии, Евгений Михайлович так и остался бы в неведении об этой благодарности Микояна, равно как и о том, что ей предшествовало.
Летом 1964 года маршал вызвал Иванова к себе. Вопрос стоял о продолжении карьеры военного разведчика после возвращения из Лондона. Бирюзову был по душе этот офицер ГРУ. А Иванову нравился маршал, человек деловой, принципиальный и честный. В годы войны Бирюзов прославил себя как выдающийся военачальник, возглавляя поочередно штабы 3-го и 4-го Украинских фронтов. После Великой Отечественной он трудился на постах командующего Прибалтийским военным округом, Центральной группой советских войск в Австрии, сил ПВО страны, а с 1963 года — на посту начальника Генерального штаба.
Маршал, очевидно, хотел поддержать Евгения Михайловича и по-дружески сказал:
— Не грусти, кавторанг. Все будет хорошо. Пойдешь пока в Академию Генштаба. Подучишься там года три-четыре всяким штабным премудростям. Тем временем в твоем управлении пыль осядет. Ну, а дальше видно будет.
— Есть оформляться в Академию Генштаба, — отчеканил Иванов.
— Ну-ка, подойди сюда, — сказал затем Сергей Семенович и вынул из лежавшей на краю стола папки письмо с грифом «совершенно секретно» и плашкой Совета министров СССР. — Читай. Наверное, не знаешь, какой подарок ты своей информацией Микояну преподнес два года назад. Как никак дело-то миллионами пахло.
Иванов прочитал короткое взятое маршалом из архива письмо за подписью Анастаса Ивановича Микояна, адресованное начальнику Генштаба. В нем была благодарность за своевременно переданную в Совет министров СССР информацию о предстоявшем существенном изменении курса английского фунта стерлингов. Проведенные с учетом этой информации мероприятия, сообщалось в письме, позволили Советскому Союзу заработать на международных рынках значительную сумму в конвертируемой валюте, исчислявшуюся семью нулями.
— Тебе, Иванов, орден за это следовал, — сказал Бирюзов, запирая письмо Микояна в ящик своего стола. — Да твое начальство в управлении пошустрей тебя оказалось. Награда досталась тому, кто твою информацию наверх доложил. А о тебе вроде бы как и забыли. Ну да я эту ошибку исправлю. Дай только срок. Вернусь из командировки в Югославию и оформлю на тебя наградное представление в Верховный Совет.
Представление маршал так и не оформил. «Ил-18», на котором маршал Бирюзов летел в Югославию на празднование 20-летия годовщины освобождения страны, разбился 19 октября 1964 года. Самолет заходил на посадку в Белграде у горы Авала в штормовых условиях. Командир «Ила» сообщил маршалу, что вынужден запросить посадку в другом месте. Но Бирюзов не хотел опаздывать на праздник и настоял на рискованной посадке. Садиться пришлось практически вслепую. Самолет врезался в гору. Погибло семнадцать человек, находившихся на борту, в том числе Бирюзов и начальник административного отдела ЦК КПСС Миронов.
После трагической гибели Сергея Семеновича Иванов долгое время не возвращался к истории с миллионным подарком сэра Колина Кута. Хотя ему, конечно, было любопытно узнать, как же все-таки удалось нашим казначеям превратить информацию, переданную им из Лондона, в крупную сумму денег. В конце концов, его любопытство взяло верх и он поинтересовался у одного из знакомых, работавших долгие годы специалистом по западным валютам в Министерстве внешней торговли СССР, как и что можно было заработать при практическом использовании подобной информации. Чтобы уяснить, что к чему, Евгению Михайловичу пришлось выслушать целую лекцию из области валютно-финансовых отношений.
Существовавшая тогда система валютного регулирования теперь изменилась весьма основательно. В ту же пору в основе этой системы лежали договоренности Бреттон-Вудской международной конференции 1944 года. На ней доллар был провозглашен основой всей мировой валютной системы. Второй резервной валютой в мире был объявлен британский фунт стерлингов. Но только доллар мог реально конвертироваться в золото — он стал базой валютных паритетов. Доллар фактически выполнял роль эталона ценности для установления золотого содержания всех остальных валют, курсы которых жестко привязывались к доллару.
Такой финансовый диктат был обусловлен послевоенной мощью Америки и слабостью всего остального мира. На США приходилось тогда 75 % золотых резервов и 55 % мирового промышленного производства. Господство доллара немедленно привело к послевоенной девальвации всех других мировых валют. Курс британского фунта упал с довоенного уровня почти вдвое. Значительно выросли и потребительские цены в стране.
Но к началу 1960-х годов соотношение сил в мировой экономике стало меняться. Начали резко расти финансово-экономические потенциалы двух держав, проигравших Вторую мировую войну, — Германии и Японии. Британский фунт стерлингов, как партнер американского доллара, зашатался. Дефицит платежного баланса страны усиливал колебания фунта. Лондон и Вашингтон до поры могли гасить свой дефицит, включая печатный станок. Но устойчивость британского фунта в результате оказалась подорвана.
