Время от времени вражеские корабли в заливе давали нам великолепную цель для атак, поэтому в мае и июне я обучил 10 пилотов искусству пикирования. Мы установили под крыльями «мессершмиттов» держатели для 50-кг бомб, которые сбрасывали с малой высоты, пикируя под углом 45 градусов. Мы использовали мишень 15 на 25 метров и постоянно добивались 3 попаданий из 4 сброшенных бомб. Мы очень хотели атаковать корабли, однако командование, которое не желало терять драгоценные истребители, необходимые для защиты городов и военных объектов, категорически отказалось дать разрешение на подобные атаки, и от затеи пришлось отказаться.
Когда лето было в разгаре, характер войны изменился. Утром 9 июня 1944 года началось генеральное наступление Красной армии на Карельском перешейке, русские войска атаковали при мощной артиллерийской поддержке и под прикрытием сотен самолетов. Начались жестокие бои, однако русские неожиданно усилили нажим вдоль побережья Финского залива, полностью дезорганизовав нашу оборону. На следующее утро я получил приказ собрать вместе все три звена и перелететь в Иммола, чтобы принять участие в сражении. Наш наземный персонал поспешно побросал в грузовики оборудование и запчасти и выехал на новую базу. Но наши истребители смогли вылететь туда только 12 июня из-за погодных условий.
В третий раз мне предстояло летать из Иммола, но теперь база просто бурлила. Четыре истребительные эскадрильи приготовились к бою, который, как оказалось, был началом конца.
Через 2 дня после прилета наша эскадрилья вступила в жестокие бои, которые развернулись над главной линией обороны, шедшей от Ваммелсуу через Куутерселка на Сииранмаки. Под нами разворачивались кровавые рукопашные схватки, линия фронта колебалась взад и вперед, позиции переходили из рук в руки. Наша группа из 12 самолетов получила задание сбить 2 аэростата, которые корректировали огонь русской артиллерии. Мы заметили их, но увидели также и десяток истребителей, которые должны были защищать аэростаты. Мы летели прямо навстречу русским истребителям, и я едва успел покачать крыльями, давая сигнал к атаке, прежде чем самолеты смешались в дикой свалке. Мои снаряды разорвали фюзеляж «Аэрокобры», которая возникла на прицеле. Когда расстояние между нами было не более трех длин самолета, мой противник завертелся, за ним потянулся шлейф бензина из пробитого бака и струйка дыма. Затем он пошел спиралью вниз и разбился на вспаханном поле возле дороги Кивеннава – Куутерселка.
Вместе с другим пилотом, который также сбил «Аэрокобру», я на полном газу пошел вверх на юго-запад, куда сместился эпицентр боя. Когда мы приблизились, из общей свалки выскочил истребитель Ла-5, волочивший за собой хвост черного дыма. Я поймал его на прицел, но, судя по всему, моя короткая очередь прошла мимо цели, так как русский резко пошел на снижение, стремясь побыстрее пересечь линию фронта. Непроизвольно он дал мне преимущество, так как если бы он заложил крутой вираж, я бы не смог поймать его. Зато теперь я погнался за противником. Я быстро настиг Ивана и уже был готов открыть огонь, как сообразил, что русский пилот не управляет самолетом. Похоже, моя первая очередь все-таки настигла цель, так как летчик не попытался покинуть кабину, когда Ла-6 врезался в деревья внизу.
Я теперь летел на малой высоте и видел на горизонте только один аэростат. Я не сомневался, что вокруг него расставлены зенитки, и чтобы использовать элемент внезапности, я зашел со стороны солнца. Передо мной раскинулся огромный Ленинград, а чуть справа виднелась крепость Кронштадт. Аэростат был закреплен возле Терийоки и держался на высоте около 600 метров. Я опустил нос своего Мерсу и начал пикировать на него. Хотя я не дал полный газ, очень быстро моя скорость достигла 600 км/ч, но стрельба по неподвижной цели не представляла никаких трудностей. Первая же моя очередь привела к тому, что из аэростата вылетел белый клубок дыма. Потом появился язычок пламени, и вскоре огонь охватил весь баллон, который начал падать. Корзина наблюдателей беспорядочно моталась из стороны в сторону.
Как только мы заправились, нас снова послали в район Сииранмаки – Куутерселка. Каждый вылет завершался тяжелым боем, у нас никогда не было недостатка в целях, так как повсюду мелькали русские истребители и штурмовики. Главной задачей было самому не превратиться в чью-нибудь мишень. К концу дня мы сбили 11 самолетов и 4 аэростата, потеряв только сержанта Саарни. Он не вернулся на базу и считался пропавшим без вести.
16 июня в Иммола начали прибывать немцы, причем без всяких предупреждений. Поток транспортных самолетов привел в полное замешательство наш наземный персонал, и без того страдавший от нехватки оборудования. Мы вернулись с вылета как раз вовремя, чтобы спасти личные пожитки, так как немцы, по-видимому, решили, что захватили вражескую базу. Истребители FW-190 и пикировщики Ju-87 прилетели, чтобы принять участие в защите Карельского перешейка, поэтому мы решили перебраться на аэродром возле Лаппеенранта, где к нам присоединилась эскадрилья HLeLv 24. Вместе с ней мы вылетели с новой базы на перехват к Уусикирко, и капитан Лаури Пекури был вынужден прыгать с парашютом, так как его подбил стрелок атакованного Ил-2. Он приземлился на вражеской территории и был взят в плен. В качестве командира звена его заменил Поке Покела.
Ранее Лаппеенранта использовался только как запасной аэродром, его взлетная полоса была слишком короткой для Мерсу, поэтому я сразу начал искать новую базу. Имелся аэродром в Тайпалсаари, примерно в 40 километрах на север. Хотя он был отнюдь не идеальным, но после маленького ремонта стал явно лучше, чем Лаппеенранта. И более ничего подходящего вокруг не имелось.
Частые полеты вскоре сократили численность наших самолетов, и у нас очень быстро остались всего исправных 10 машин. К счастью, замена поступала из Германии постоянно, хотя и по каплям. Часть наших пилотов пришлось выделить для постоянной работы по перегонке самолетов. Но донесения из армейских штабов были нерадостными. Все резервы, имевшиеся в Восточной Карелии, были брошены на перешеек в напрасной попытке затормозить наступление русских. 18 июня наши войска отступили на линию, проходящую от Хумалахти через Рёмпётти, Сумма, Муолаярви, Юксярви и Вуокси до Тайпале.
19 июня, накануне падения Выборга, мы получили задание прикрывать войска, пытавшиеся задержать русских в районе Яряпяя – Сумма. Наши 10 Мерсу взлетели в 10.25, облака пыли поднялись от наших бешено вращающихся винтов, когда истребители разбегались по сухому аэродрому Лаппеенранта. Это был уже второй наш вылет в этот день, и мы летели на малой высоте. Это ставило нас в невыгодное положение в случае атаки русских истребителей, но отсюда мы могли легче заметить вражеские батареи и войсковые колонны. На самом горизонте, далеко на юго-востоке, появилась колбаса очередного аэростата, но других Иванов нигде не было видно. Хотя я прекрасно знал, что русские окружают аэростат большим количеством зениток и что любая атака, кроме пикирования со стороны солнца, будет смертельно рискованной, я все-таки оказался законченным дураком. Я сообщил остальным пилотам, что намерен атаковать аэростат, и приказал им держаться подальше от зениток, которые его окружают.
