В марте Гвиана освободилась из-под власти Виши. В течение долгого времени она стремилась к этому. Еще в октябре 1940 я видел, как в Свободной Французской Африке высадилось подразделение в составе двухсот человек под командованием майора Шардана, прибывшего с берегов Мариони. Позже был образован под председательством мэра Кайенны Софи "комитет по присоединению". 16 марта 1943 население собралось на площади Пальмиста; громко требуя удаления губернатора, люди направились в город с плакатами, на которых был изображен Лотарингский крест, скандируя имя генерала де Голля. Увидев всеобщее возбуждение, губернатор подал в отставку. Тогда Софи телеграфировал мне, сообщая о присоединении к нам, а также обратился с просьбой направить в Кайенну нового губернатора колонии. Но под нажимом консула Соединенных Штатов он послал аналогичную телеграмму и генералу Жиро. А в ту пору еще не было достигнуто единства между лондонским комитетом и правительством в Алжире. Поэтому-то американцы, под чьим контролем находились внешние коммуникации Гвианы, устроили так, чтобы губернатор Рапен - представитель Жиро - достиг Кайенны быстро, тогда как посланный мною генерал Берто вообще не мог туда добраться.
Далее, пользуясь тем, что снабжение колонии зависело от наших союзников, они принудили Гвиану принять администратора, человека вполне уважаемого, но не отвечавшего чаяниям островитян. Правда, два месяца спустя образование в Алжире Комитета освобождения позволило уладить то, что весьма походило на прямую мистификацию.
В июне ряд решительных шагов предприняла Мартиника. В течение многих месяцев адмирал Робер получал от своих подопечных несчетное количество петиций с просьбой дать возможность этой территории, пламенно преданной Франции, выполнить свой долг. Я нашел случай в апреле 1943 отправить в Фор-де-Франс генерала медицинской службы Ле Дантека, который должен был предложить Роберу удовлетворительное решение; потом, в мае, я предложил Жиро послать верховному комиссару письмо за двумя нашими подписями с предложением вновь начать военные действия на нашей стороне. С этими демаршами мы адресовались к адмиралу Роберту. Но они остались без ответа. Напротив, угрозы и санкции против сторонников Сопротивления усилились.
Тем временем появился на свет Комитет освобождения во главе в Виктором Сэвэром, депутатом-мэром Фор-де-Франс, Эманюэлем Рембо, Леонтелем Кальвером и другими. 18 июня, в годовщину моего призыва 1940, Комитет возложил на памятник павших Лотарингский крест. Затем он призвал все население устроить массовую манифестацию, что и произошло 24 июня.
Пять дней спустя майор Турте со своим батальоном присоединился к движению. Волнение перекинулось во флот. Адмирал Роберт вынужден был подчиниться. 30 июня он объявил, что "обратился к Соединенным Штатам с просьбой о присылке представителя, чтобы установить формальности, необходимые для замены французских властей, вслед за чем сам он покинет свой пост". После этого заявления восстановилось спокойствие, хотя никто не одобрял и не считал необходимым обращаться к американцам для улаживания этого чисто национального дела. Два дня спустя делегация с Мартиники, прибывшая на Доминику, уведомила Жана Массипа о присоединении колонии и просила генерала де Голля направить туда полномочного делегата.
В Гваделупе события развертывались примерно так же. Уже давно население возлагало на "Свободную Францию" все свои чаяния и надежды. Председатель исполнительной комиссии Генерального совета Валентино{64}, Мелуар, Жерар и другие деятели образовали "Комитет Сопротивления". Валентино был арестован, привезен в Гвиану, но после освобождения этой колонии ему удалось тайно добраться до Гваделупы. 2 мая 1943 в Бас-Тер в честь Сражающейся Франции состоялась манифестация, закончившаяся стрельбой полиции по толпе - были человеческие жертвы. 4 июня Валентино вместе со своими друзьями тщетно пытался захватить власть, однако позже ему удалось присоединиться к Жану Массипу. В конце того же месяца, в связи с уходом Роберта с поста на Мартинике, вопрос о Гваделупе был улажен.
3 июля Комитет национального освобождения, узнавший о всех этих событиях, назначил в качестве "чрезвычайного делегата на Антильских островах" своего представителя в Вашингтоне - посла Анри Оппено. Последний, в сопровождении высших офицеров армии, флота и авиации, прибыл в Фор-де-Франс 14 июня. Среди моря знамен с изображением Лотарингского креста, под бурю возгласов "Да здравствует де Голль!" он был встречен Сэвэром и его комитетом при огромном стечении народа. Оппено и его миссия тут же взяли дело в свои руки. С твердостью и прямотой они поставили каждого на подобающее ему место. Адмирал Роберт уехал в Порто-Рико, а оттуда перебрался в Виши.
Губернатор Понтон, прибывший из Французской Экваториальной Африки, был назначен губернатором Мартиники. Управление Гваделупой было возложено на генерального секретаря Пуарье, затем на губернатора Берто. Золото Французского банка, депортированное в Фор-де-Франс, перешло под контроль алжирского комитета. Эскадра была отправлена в Соединенные Штаты и после восстановления ее боеспособности прибыла в Северную Африку. Сухопутные войска были включены в армию освобождения. В частности, Антильскому батальону, под командой подполковника Турте, предстояло отличиться в руайянских боях во Франции, где Турте погиб.
Присоединение Антильских островов было завершающим звеном в решении крупной национальной проблемы, которая привлекала внимание правительства Третьей республики еще в дни катастрофы, затем была поставлена "Свободной Францией" сразу же после "перемирия" и с тех пор неизменно продолжала нас интересовать, между тем как правители Виши, сознательно или бессознательно следуя указке врага, упорно сопротивлялись решению "антильского вопроса". Таким образом, за исключением Индокитая, который был во власти японцев, все территории империи вновь включились в борьбу за освобождение Франции.
Что касается наших заморских сил, то все они также присоединились к нам. Эскадра, стоявшая в Александрии и обреченная сохранять нейтралитет еще с начала 1940, в июне 1943 решением ее командира отдала себя в распоряжение правительства. В августе адмирал Годфруа привел в североафриканские порты через Красное море, мыс Доброй Надежды и Дакар следующие корабли: линкор "Лоррен", крейсеры "Дюге Труэн", "Дюкен", "Сюфран", "Турвиль", контрминоносцы "Баск", "Форбен", "Фортюне" и подводную лодку "Проте". Эти великолепные суда, так же как и те, что прибыли с Антильских островов, также присоединились к борющимся. Это было значительное подкрепление, особенно если учесть, что оно пополнило собою суда, стоявшие в африканских портах, а также те, на которых уже развевался флаг с Лотарингским крестом; все это позволило нам вновь вывести значительные французские силы на моря, то есть туда, откуда в Европу должна была прийти победа.
