— Так что же все-таки за должность "ведущий конструктор" и какова его роль в создании нового объекта? — вправе, спросить неискушенный читатель. Если ответить коротко, то ведущий конструктор — это организатор работ и контролер за их исполнением. Особую заботу "в.к." уделяет обеспечению работ на «стыках», увязке между многочисленными устройствами, установками и системами, в изобилии заполняющими современный летательный аппарат или- иной технический комплекс. Конструктор — разработчик каждого из этих устройств, стремясь выполнить все заданные ему требования, подчас может и "потеснить соседа по объекту" и ухудшить тем самым условия работы другого устройства, что недопустимо. При отработке своего устройства этот разработчик может не учесть влияния его конструкции на другую, создаваемую не в его организации. Все эти и подобные им комбинации различных малоприятных ситуаций обязан знать, учесть и предусмотреть ведущий конструктор.
Можно сказать, что когда у всех соразработчиков элементов технического комплекса обстановка характеризуется словами "все в порядке", то ведущий конструктор темы и его помощники вроде бы и не нужны — дело идет и без них. Но вот с какого-то участка поступил сигнал об отставании, а на другом участке и того хуже — при испытаниях что-то сломалось… Вот тут все и вспомнят о ведущем: как он мог это допустить? Почему не предусмотрел и т. д.
Читатель, хотя бы отдаленно связанный с техникой, вероятно, слышал о штатных и внештатных ситуациях при испытании или эксплуатации сложных технических объектов. Одной из служб-инициаторов разработки "системы нештатных ситуаций" для каждого конкретного объекта, а также мероприятий по их ликвидации, была служба ведущего конструктора темы.
Особенности службы ведущего конструктора по теме вырабатывают у него профессиональный "настрой на неприятности". Не то чтобы подозрительность, на повышенное критическое отношение ко всем событиям, связанным с его темой. Безусловно, такой «настрой» не способствует ни формировавнию «привлекательных» черт его характера, ни улучшению отношений ведущего с руководством, которое начинает относиться к нему, как к "вестнику недоброго".
Думается, что следующий эпизод дополнит наш рассказ о роли ведущего конструктора. Только что назначенный начальник отдела «40» в силу свойственной ему любви к порядку и точности в делах и вспомнив формулировку В.М. Мясищева: "ответственный работник от безответственного отличается тем, что четко знает границы своей ответственности", пришел как-то вечером к генеральному конструктору с «бумагой». Это было детально проработанное и четко изложенное "Положение о правах и обязанностях ведущего конструктора по теме", то есть о своих правах и обязанностях.
Генеральный долго и внимательно изучал три листа машинописного текста. Затем вздохнул, снял и протер очки, надел их, помолчал и, поблагодарив автора документа за то, что «бумага» без грифа, медленно и аккуратно порвал ее на мелкие кусочки, приветливо при этом улыбаясь…
Опешившему от такого оборота дела автору документа генеральный мягко пояснял: "Это чтобы вы не писали "для себя". А мне и без этого ясно, что по данной теме я буду спрашивать с вас все и обо всем. Вот так!"
После этого, взглянув на часы, стрелки которых приближались к двенадцати, добродушию сказал: "Давайте-ка я вас подброшу до дома, а то поздновато уже".
Может быть, читателю теперь станет очевиднее необозримость поля деятельности ведущего по теме и необходимость поручения некоторых участков работ своим помощникам. А еще один конкретный пример поможет пониманию некоторых основных сторон работы ведущего конструктора.
… Еще раз приглашаю читателя мысленно войти в тот же кабинет В.М. Мясищева, с которого началось наше повествование. Здесь собрались постоянные члены технического совета ОКБ, а также начальники конструкторских отделов и лабораторий, руководители производства и ведущие конструкторы во главе с Д.Ф. Орочко.
— Товарищи, — поднялся со своего кресла Мясищев, — сегодняшнее заседание технического совета в расширенном составе посвящено одному, но весьма важному вопросу: рассмотрению плана лабораторно-стендовой и летной отработки технического комплекса «40». По заданию Георгия Николаевича вопрос готовила группа ведущих конструкторов Дмитрия Федоровича Орочко. Он предложил сделать доклад по этому вопросу ведущему по испытаниям Козлову. Пожалуйста, Павел Яковлевич, вам слово.
Я впервые выступал на техсовете, да еще со столь серьезным докладом, и многих интересовали не только техническая сторона доклада, но и поведение докладчика на этом представительном заседании. В ОКБ Мясищева я был переведен из родственной организации, где в течение нескольких лет работал дублером ведущего конструктора изделия. Разместив в центре демонстрационной доски большой красочный плакат с изображением ступенчатой пирамиды (впоследствии получившей шутливое прозвище пирамиды Хеопса), я начал докладывать:
— Тщательно проработав заявки всех конструкторских подразделений на автономные лабораторные, комплексные стендовые и летные испытания агрегатов и систем изделий «41», «42» и объекта «40». в целом, учтя также пожелания организаций наших соразработчиков, группа ведущего конструктора по теме «40» предлагает на рассмотрение технического совета комплексный план организации и проведения этих испытаний. Сразу же должен сказать, что по числу и сложности подлежащих изготовлению опытных образцов, созданию специальных испытательных стендов с имитацией условий работы объектов, и трудоемкости самих испытаний, масштабы этого плана превосходят известные вам внушительные объемы испытаний, проведенных нашим ОКБ по самолетам 103М и 201М.
— На плакате мы попытались дать наглядное представление об этом плане. В основании солидной ступенчатой пирамиды, состоящей из четырех «этажей» (по числу этапов испытаний), — автономные лабораторные испытания и доводки опытных образцов механизмов, узлов и агрегатов, разработанных нашими конструкторами и предприятиями-смежниками. Это первый этап комплексного плана, потребующий значительных усилий нашего производства и лабораторий, так как здесь будет нужна параллельная работа по изготовлению и испытаниям значительного числа образцов, а также их доводке по результатам испытаний.
— Второй «этаж» пирамиды включает изготовление, испытания и доводки систем изделий «41» и «42». Сложность второго этапа и его трудоемкость увеличивают работы по созданию, т. е. проектированию и постройке довольно сложных испытательных установок для наших лабораторий. Объектами испытаний третьего этапа являются изделия «41» и «42» в сборе. Как вы знаете, это уже продукция серийного завода. Но нашему производству и некоторым лабораториям легче не будет, так как предстоят большие работы — участие в изготовлении нескольких испытательных установок с уникальными тепловыми имита-
