В готовящийся номер «Нового журнала» (1954, кн. XXXVIII) вошло восемнадцать стихотворений Г. И. под общим заглавием «Дневник (1954)». В том числе и стихотворение «На полянке поутру…», расхваленное Гулем в письме от 27 июня 1955 г.: «…в кенгуру такое „милейшее уродство" и такое „веселое озорство" — что убивать их никак не возможно. Протестую, хочу их увидеть напечатанными. К тому же „вертебральную-то колонну" надо же подарить русской литературе, до этого — у нее ее не было. <…> Дабы засвидетельствовать мою полнейшую искренность в отношении кенгуру – то предлагаю Вам даже посвятить их “Р. Б. Гулю”. Ей-Богу» (BLG. BOX 19, Folder 449). Г.И. тут откликнулся на это предложение, но Гуль от него в конце концов уклонился, получив взамен посвященное ему стихотворение «Нет в России даже дорогих могил…».
Только что вышедший роман «Оставь надежду навсегда»
Владимир (первоначально С.) Юрасов, наст, имя Владимир Иванович Жабинский (1914-1997) – прозаик, учился в ЛГУ, в 1937 г. арестован, в 1941 г. бежал, жил и воевал с поддельными документами, в 1947 г., посланный по работе в Германию, перешел в Западный Берлин. С 1951 г. жил в США. Гуль 12 июня 1954 г. сообщал Г. И., что Юрасов хочет написать об «Оставь надежду навсегда» и что книга ему «очень понравилась». Рецензия Юрасова была напечатана («Новый журнал». 1954, кн. XXXIX).
В «Гранях» (1951, № 12) напечатана повесть Юрасова «Встреча», один из сюжетов, вошедших затем в главный роман писателя «Параллакс», изданный в окончательном виде в 1972 г. Первая его часть под названием «Враг народа» вышла отдельной книгой в Нью-Йорке в 1952 г.
«Всадник без головы» («The headless horseman») — роман Томаса Майн Рида, переведенный в России уже в 1868 г., через два года после появления по-английски, одна из популярнейших переводных приключенческих книг.
Г. И. перефразирует растиражированное советской пропагандой изречение Сталина о Ленине: «Ленин умер, но дело его живет».
Эммануил Павлович Беннигсен (1874—1955) — граф, член III и IV Государственной думы, член партии «Союз 17 октября», участник Белого движения, в эмиграции с 1920 г. В «Возрождении» (1954, № 33) напечатан его очерк «Первые дни революции 1917 года».
См. примеч. 113.
Владимир Кириллович (1917—1992) — в 1938 г., после смерти отца, вел. князя Кирилла Владимировича Романова, провозгласившего себя в 1924 г. Императором Всероссийским, стал главой Российской Династии. В 1948 г. Владимир Кириллович женился на дочери главы Грузинского царского Дома в изгнании князя Георгия Александровича Багратион-Мухранского Леониде (род. в 1914), разведенной (с 1937) вдове шотландца С. М. Керби (Kirby). Ее брат Ираклий Багратион-Мухранский (1909—1977) в 1942 г. съездом грузинской диаспоры был признан «царем Ираклием», но в 1946 г. главой царского Дома утвердили его отца. Во время Второй мировой войны Леонида Георгиевна жила в Испании под покровительством Франко. После бракосочетания в 1948 г. вел. князь Андрей Владимирович предостерегал ее: «Больше гадостей, чем говорили про Императрицу, никто, никогда, ни о ком не говорил. Поэтому, что бы тебе ни делали, что бы о тебе ни говорили, не обращай внимания, исполни свой долг. Помогай Владимиру».
Гонорар за роман Одоевцевой «Оставь надежду навсегда».
LederPlex (Ледерплекс) — витаминизированное лекарство способствующее кровообращению. Гуль и другие знакомые Г. И. регулярно посылали его Ивановым из США. Сейчас с производства снято. Г.И. по-русски большей частью пишет «ледерплякс»
Роман Николаевич Гринберг (1893—1969) — редактор, издатель, в эмиграции с 1918 г., жил в США, в 1953—1954 гг. соредактор (вместе с В. Л, Пастуховым) «Опытов».
Софья Михайловна Гринберг, рожд. Кадинская (1902—1980) – художница, автор обложки «Опытов», жена Р. Н. Гринберга.
Ведетт (от фр. vedette) — театральная или кинозвезда, но и – «часовой».
Начальные три главы «Других берегов» под заглавием «Воспоминания» («Опыты». 1954, кн. 3, с. 3—49) печатались под собственным именем Набокова, а не под псевдонимом Сирин, который писатель перестал использовать по приезде в Америку. Отношения между Г. И. и В. В. Набоковым были открыто и неизменно враждебными как минимум с 1928 г., когда началась «война» между Г. И. и Ходасевичем, чьим поклонником был Набоков. В письмах обоих писателей разным лицам, когда им случалось упоминать друг друга, кроме бранных слов, их перья на бумаге не оставляли ничего. Через неделю-другую после этого письма Г. И. вновь пишет Гулю почти то же самое, о чем тут говорится дальше (см. «Звезда». 1999, № 3, с. 143—145).
Во второй главе «Воспоминаний» Набоков пишет: «…при отсутствии всякою надзора над штатом в полсотни с лишком человек, и в усадьбе и в петербургском доме шла веселая воровская свистопляска».
«Как я любил кольца на материнской руке, ее браслеты! Бывало, в петербургском доме, в отдаленнейшей из ее комнат, она вынимала из тайника в стене целую груду драгоценностей, чтобы позанять меня перед сном».
В. И. Рукавишников в 1914 г. «в последний раз уехал за границу и спустя два года там умер, оставив мне миллионное состояние и петербургское свое имение Рождествено…».
См. начало третьей главы, в которой Набоков все же говорит: «Гораздо ближе мне другой мой предок, Николай Илларионович Козлов (1814—1889), патолог…».
«Среди отдаленных ее предков, сибирских Рукавишниковых (коих не должно смешивать с известными московскими купцами того же имени), были староверы…». В данном случае Г. И. прав: мать В. В. Набокова — из петербургских купцов Рукавишниковых, состоявших в близком родстве с московскими купцами Рукавишниковыми.
«Могу по бедности понять и принять цыгановатую скрипку, <…> но концертное фортепиано с фалдами и решительно все духовые хоботы и анаконды в небольших дозах вызывают во мне скуку, а в больших — оголение всех нервов и даже понос».
Про какое «варенье на комоде у Софьички» идет речь, неясно. Возможно, Гуль в Нью-Йорке передал с Гринбергами эту банку для Ивановых.
