И тем не менее Власов был уверен, что неотвратимый ход предстоящих военных событий продиктует и Гитлеру отказаться от своих безумных восточных планов, чтобы не погубить всю Германию.
Но наряду с партийной элитой, захватившей ключевые позиции в стране и диктовавшей свою волю германскому народу, как было указано выше, во всех областях жизни народа были здравомыслящие люди, занимавшие ответственные посты и понимавшие подлинно тяжелое положение своей страны и искавшие пути ее спасения. На таковых громкие обещания фюрера вроде следующего: «Сталинград будет взят, когда я прикажу!» — уже не звучали убедительно. Факты говорили о том, что успехи германской армии на Востоке уже кончились. Гитлер окружил Германию одними только врагами, и рассчитывать не на кого. Единственный союзник Гитлера, Муссолини, сам нуждается в помощи, чтобы не сдаться. Что касается другого союзника — Японии, то у нес свой путь. Япония для Германии — только моральный союзник. Во время войны в Берлине японский посол защищал в Германии интересы Советского Союза и всячески старался услужить советской власти, чтобы не ухудшить отношения между Советским Союзом и Японией. Так, например, когда в 1944 году в Праге состоялось обнародование Манифеста КОНРа, японский посол в германском Министерстве иностранных дел стукнул кулаком по столу, выразив таким образом свой протест против разрешения немцами этого акта. Но вся его добросовестность не помогла, и после капитуляции Германии Сталин в спешном порядке перебросил свои войска против японцев.
Возвращаясь к вышеупомянутым оппозиционным кругам германской общественности, нужно заметить, что с первого же дня появления генерала Власова в германском плену оппозиционеры отнеслись к нему благосклонно. Когда только что плененного Власова привели к командовавшему 18-й германской армией генералу Линдеманну, тот встретил Власова, как боевого товарища, тепло и приветливо, и эти их дружелюбные отношения сохранились до конца войны. При этом нужно заметить, что не только Линдеманну, но и остальному старшему командному составу Власов был известен как незаурядный советский генерал. Вот почему, когда Власов, еще сидя в лагере, сделал немецкому главнокомандованию письменное предложение формировать в оккупированной зоне русское союзное правительство со своей освободительной армией, в действующей армии целый ряд ответственных немецких командиров живо откликнулись на это предложение и стали обсуждать его между собою. И, несмотря на то что главнокомандующий предложение генерала Власова оставил без ответа, закулисная межведомственная связь заработала полным ходом.
Тут я должен сделать небольшое отступление. Трудно сказать, чем руководствовались германские оппозиционеры, работая за спиной Гитлера против его планов и мероприятий. Руководствовались ли они моральными соображениями, обвиняя Гитлера в аморальных и жестоких мероприятиях, позорящих доброе имя немцев и их страны, или руководствовались политическими соображениями, считая гитлеровскую политику утопической, или же руководствовались стратегическими соображениями, видя гибельность гитлеровских военных планов? Думаю, что эта оппозиция, со временем развернувшаяся в целое течение, в которое входила почти вся элита немецкого общества, начиная с фельдмаршалов, генералов и полковников всех родов оружия и кончая лицами из дипломатического корпуса и финансового мира, руководствовалась всеми вышеупомянутыми соображениями, и цель была одна: избавиться от Гитлера и спасти свою страну и честь своего народа. В Берлине несколько смелых священников в своих проповедях открыто с амвона обличали аморальные поступки нацистов и, конечно, поплатились за это своей жизнью.
Эта элита относилась к России, и Власову в частности, доброжелательно, и ее чаяния вполне совпадали с желаниями и стремлениями русских патриотов. Немцы старались спасти свою страну от разгрома, а русские старались спасти свою страну и от Гитлера, и от Сталина. Власов не раз это подчеркивал, когда говорил: мы с немцами — два соседних народа и для блага наших народов должны искать правильные пути содружества, другого пути нормального сосуществования нет. Если у кого-нибудь из вас в доме возникнет пожар, другому не только во имя моральных соображений, а во имя собственной безопасности нужно помочь соседу потушить пожар, пока его собственный дом не загорелся. Во имя этого мы протягиваем немцам руку искренне, не держа камня за пазухой, но и немцы должны понять, что без нас они тоже погибнут, таков неотвратимый ход событий. При этом долг велит подчеркнуть, что вышеупомянутые немецкие друзья вполне искренне и жертвенно в условиях нацизма старались и делали все, что могли, чтобы помочь Власову осуществить его идею создать освободительную армию. Мало того, в обстановке германской действительности того времени группа немецкой общественности, сочувственно относившаяся к идее русской освободительной борьбы, не составляла исключения. Если власть имевшие были зверьми и причиняли много горя и страдания ни в чем не повинным русским военнопленным и рабочим с Востока, то широкие слои германского народа открыто осуждали зверские и аморальные поступки своих соотечественников — нацистов и, подставляя свою жизнь под удар, шли с ними на разрыв. Сколько священников, профессоров и врачей пошли на открытое осуждение нацистских деяний и потом оказывались в подвалах гестапо и в концлагерях рядом с иностранцами и разделили их судьбу. Ведь недаром в связи с покушением на жизнь Гитлера были расстреляны около двух тысяч элиты германского народа, главным образом лица из старшего командного состава. Положа руку на сердце и не кривя душой, определенно можно сказать, что все немцы, которые были далеки от нацистской одержимости и боялись за судьбу своей страны, все сочувственно относились к идее создания русского освободительного движения вместе с немцами, лишь бы к ним не пришли большевики.
Приведу несколько характерных примеров того времени:
1) не дождавшись разрешения Русской освободительной идеи через правительственные инстанции, представители дирекции Дрезденского банка пришли к Власову с предложением финансировать его дело, чтобы он приступил к формированию, но Власов поблагодарил и ответил, что нам нужны не деньги, а права, что мы представители целого народа и можем выступить только как равноправные, иначе наш народ нас осудит и за нами не пойдет;
2) в 1940 году, к столетию рождения П.И. Чайковского, все витрины музыкальных и больших магазинов были завалены его произведениями и портретами;
3) во время войны на Курфюрстендамме долго шел в кино старый фильм «Бисмарк», построенный на союзе России и Германии и на том, как вступивший на престол Вильгельм Второй порвал с Россией и заключил союз с Австро-Венгрией и тем самым толкнул Россию в объятия Франции. (Кстати, этот союз в 1914 году вызвал казус: перед Первой мировой войной в Петербург приехал французский президент Пуанкаре, и для его встречи оркестр должен был в спешном порядке разучить французский гимн — запрещенную в России «Марсельезу». Во время встречи не только войска должны были взять на караул, но и сам Государь должен был взять под козырек при исполнении «Марсельезы».)
