«Переправлялись мы через Ладогу на пароходе. Налетел на нас немец. Но твоя наука, Федор Степанович, не прошла даром. Пошел фашист в подводное царство...» — это из письма ефрейтора Деревянко с Ленинградского фронта. А вот весточка из-под Сталинграда от красноармейца Федора Сиротина. «Я сейчас командую зенитно-пулеметным расчетом. Воюем вроде ничего. На днях меня наградили орденом».
Сообщение Сиротина особенно порадовало Осетрова. Он помнил, как этот солдат твердил: «Не выйдет из меня пулеметчик. Я для этого мало жизнью приспособлен. Буду проситься в пехоту». Не пришлось Сиротину проситься в пехоту. Воспитал его Осетров, да и других солдат тоже. Отлично воевали они в Уваровке, сделали неприступной для вражеской авиации эту маленькую станцию. Я с большим удовольствием вручал потом Федору Степановичу Осетрову орден Красного Знамени — высокую награду за его мужество и воинское мастерство.
Орденом Красной Звезды были отмечены боевые заслуги наводчиков Антона Ивановича Гаранжи и Дмитрия Ивановича Курочкина. Правительственные награды вручили мы и другим героям боев в Уваровке, в том числе командиру отделения старшему сержанту Ф. Ревенко, наводчикам Ф. Зиненко, Н. Мироненко и другим. Их крупнокалиберные пулеметы метко разили воздушного противника. 19 марта наводчик Курочкин сбил Ме-110, 21 марта расчет старшего сержанта Ревенко уничтожил Ю-88, 28 марта два «юнкерса» нашли себе могилу от метких очередей наводчиков Мироненко и Ефимова, 29 марта наводчик Рыбачек сбил истребитель Ме-109, 6 апреля такой же самолет уничтожил наводчик Зипенко. За двадцать дней боев эти воины сбили шесть вражеских самолетов и один подбили.
[155]
Большие потери заставили противника заметно увеличить потолок полетов и отказаться от прицельного бомбометания станции. К тому же в апреле небо зачастую было затянуто плотной облачностью. Но и в этих условиях пулеметчикам лейтенанта А. И. Бондаря удалось сбить один из «юнкерсов», появившихся на какое-то мгновение в разрыве облаков.
Тогда же отличились пулеметчики, оборонявшие другой объект. Расчеты, подчиненные лейтенанту Андреенко и младшему лейтенанту Романову, сбили Ю-88 и Me-110, проявив при этом высокое мастерство и мужество. Ведя огонь по вражеским самолетам под разрывами бомб, воины расчетов одновременно обезвредили несколько десятков зажигалок, сброшенных противником на охраняемый объект и огневую позицию.
Эти боевые эпизоды свидетельствуют о том, что к всходу первого года войны мастерство наших воинов заметно возросло. Не прошли даром месяцы напряженной боевой работы и не менее напряженной учебы. Накопился опыт, возросла уверенность в своих силах, уверенность в своем оружии, что имело огромное значение для достижения победы над сильным противником в быстротечном бою.
Велика заслуга в этом не только командиров и политработников, но и наших партийных организаций.
Мне запомнилось выступление М. И. Калинина перед агитаторами Западного фронта, частей ПВО и Московского гарнизона 22 толя 1942 года. «В ходе войны армейские партийные организации непрерывно пополняются, растут, — сказал Михаил Иванович. — И чем острее положение на фронте, чем сильнее и ожесточеннее борьба, тем больше красноармейцев и командиров вливается в ряды партии. Уже один этот факт, что наш народ — а каждый красноармеец — это сын народа, а вся красноармейская масса — это теперь самая жизнедеятельная часть населения, — уже один этот факт, что наш народ, чувствуя опасность, нависшую над страной, в самые напряженные моменты борьбы теснее сплачивается вокруг партии, пополняет ее ряды, говорит об огромном авторитете нашей партии»[17].
[156]
За первое полугодие войны в частях 1-го корпуса ПВО было принято в партию 1728 человек. Общее число коммунистов корпуса возросло в три с лишним раза[18].
Большую роль в этом сыграла наша партийная комиссия и ее бессменный председатель батальонный комиссар И. И. Коровкин. Иногда прямо на огневых позициях члены парткомиссии принимали воинов в партию. Немало сделали они и для воспитания коммунистов в духе безупречного выполнения ленинских партийных норм.
Заседание партийной комиссии 1-го корпуса ПВО. Прием в партию сержанта С. И. Черепенкина. Слева направо: В. И. Соболев, И. В. Стрелков, И. И. Коровкин, Н. И. Кокин, С. И. Черепенкин
Огромную силу в войсках Московской ПВО представляли и комсомольские организации. Они мобилизовали молодых воинов на отличное овладение боевой техникой, на бдительное несение службы. Комсомольцы были верной опорой командиров в борьбе за постоянную и высокую боевую готовность. Особенно большую роль сыграли организации ВЛКСМ в подразделениях ВНОС.
Наша комсомольская организация, возглавляемая батальонным комиссаром И. В. Стрелковым, в 1942 — 1943 годах насчитывала более 33 тыс. человек. Она непрерывно росла, пополняясь передовыми представителями воинской молодежи.
Коммунисты и комсомольцы всегда показывали пример самоотверженного выполнения воинского долга, безукоризненного несения службы.
На одном из партийных собраний своей части выступил старший лейтенант Н. А. Семенов. Он дал слово добиваться победы в каждой встрече с врагом в воздухе. И вскоре доказал, что его слово не расходится с делом.
Весной 1942 года во время боевых вылетов Семенов четыре раза вступал в схватку с воздушным противником. И каждый раз добивался победы. За короткое время он уничтожил два Ю-88, один Хе-111 и один Ме-110.
29 сентября 1942 года летчики 28-го истребительного авиационного полка в районе Ржева провели бой с семнадцатью вражескими бомбардировщиками и истребителями и уничтожили десять из них. В этой схватке А. Я. Федоров сбил три самолета противника, Г. С. Богомолов и Е. Е. Лозовой — по два.
[157]
Алексей Яковлевич Федоров пришел в войска противовоздушной обороны Москвы в первые месяцы войны. Он был молодым, но уже обстрелянным летчиком. В воздушных боях над Днепром Федоров сбил два неприятельских самолета, а у нас успешно продолжил счет побед. Его боевой почерк постоянно совершенствовался, он стал зрелым воздушным бойцом, способным находить и уничтожать врага в любой обстановке — ночью и за облаками, на малых и больших высотах. Эти качества были характерны для подлинных асов, которых в тот период в частях становилось все больше.
Во время Великой Отечественной войны более двухсот советских летчиков применили воздушный таран. Среди них более двадцати — летчики Московской противовоздушной обороны. И мне кажется это весьма характерным. Ведь таран — самое решительное, крайнее средство, к которому прибегали авиаторы, чтобы пресечь полет вражеского самолета. Особенно остро эта необходимость возникала перед летчиками ПВО, несшими ответственность за оборону столицы нашего государства.
