Вскоре вышла замуж за коллегу оперуполномоченного Борисова, которого вскоре перевели в Ленинград. Он был коренным жителем Северной Пальмиры.
В июне 1940 года Федосья Борисова тоже оказалась в северной столице. Война застала сотрудницу НКВД внезапно, как и всех советских людей. За каких-то полгода голодной блокады Федосья Фе-досьевна потеряла свою монументальность, сбавила вес. Ещё бы, голодала как все, прыгала по крышам, сбрасывая или туша на месте зажигалки, обслуживала через Ладогу «Дорогу жизни». Помогала, чем могла, родственникам мужа. Одним словом, метеор, а не женщина, везде успевала.
Потом с нею познакомились работники Особого отдела Краснознаменного Балтийского флота. Забрали её в Ленинградскую морскую базу КБФ. Предложили работу по обслуживанию морских госпиталей. На первый взгляд объекты слабые в смысле разведывательных устремлений гитлеровских спецслужб, но старший оперуполномоченный Федосья Борисова нашла сферу приложения своего богатого опыта и на этих объектах.
Как-то через агентуру она получила сигнал, что один из медиков с высшим образованием стал проводить с врачами странные беседы по склонению их к измене Родине. Нужно было перепроверить эти 20 сведения. И вот на её столе лежат несколько мелким почерком исписанных донесений. Она читает, и кровь приливает к щекам:
«Как же так можно вести себя в годину тяжелейших испытаний?! На нас напал враг, а не мы на него. А этот тип твердит: люди, бегите из страны, потому что Германия нам родная страна, она добра желает. Что он не видит, что фашисты сделали за несколько первых месяцев войны? Нет, он настоящий враг!»
Она ещё раз перепроверила эту информацию. Факты подтвердились. И только после этого материалы с делом, назовем его «Предатель», стали достоянием Особого отдела НКВД Ленморбазы КБФ…
А вот другой случай, когда сотрудница военной контрразведки предотвратила идеологическое разложение среди медперсонала одного из оперативно обслуживавших госпиталей. Один санитар етап активно распространять сведения антисоветского содержания с призывами бросать оружие и сдаваться немцам. Сначала медперсонал считал его, чуть ли не больным на голову, но потом выяснилось, что он вполне здоров и обиделся на власти за отсидку в тюрьме, — обворовал магазин…
Всяких историй было много за время блокады.
* * *
В 1943 году, как известно, особые отделы приобрели новое название — СМЕРШ. Федосья Борисова стала старшим лейтенантом. Госбезопасность тоже на плечи положила погоны. 18 января 1943 года силами Ленинградского и Волховского фронтов блокада была прорвана, а через год она была полностью снята.
Госпиталя пошли вслед за фронтами загонять фашистского зверя в берлинское стойло. Чего только не насмотрелась мадонна СМЕРШа. Были и казусы.
Так, развернули госпиталь в Койвисто, теперь это Приморск, стали принимать раненых с островов Биорки, Тюрисари, Пейсари. Госпиталь так и шел за армией, за частями, личный состав которых отбивал эти острова у противника.
Сотруднице СМЕРШа доложили, что среди раненых какой-то иностранец. Заинтересовалась Борисова этим человеком.
На раненом одежда окровавлена, изодрана, ее сразу выбросили. Ночью подобран на поле брани, почти без сознания. Подходит врач к чекистке и говорит:
— Этот тип, наверное, вашу службу заинтересует. Он, очевидно, не немец, а финн. Посмотрите, поговорите.
— А откуда известно, что он финн? — спрашивает Федосья Федо-сьевна Борисова.
— Говорит не по-нашему и не по-немецки, впрочем, и на финский язык его речь очень мало похожа.
Сотрудница СМЕРШа захотела сама поговорить с ним. Зашла в палату, присела у кровати. Пыталась заговорить с ним. Странные слова человек произносит. Решила подождать несколько дней, понимая, что не только лекарства, но и время лекарь. Зашла снова в палату и спрашивает его:
— Ты сам-то откуда будешь?
На лице появилась маска осмысленности. И вдруг он отвечает:
— С Урала! С Урала я буду!
Оказалось, свой боец был. Просто от болевого шока стал заговариваться…
Летом 1944 года Борисова трудилась в администрации госпиталя для выздоравливающих офицеров. Приходилось работать и с военнопленными.
Вели себя со слов Федосьи Федосьевны последние послушно, отвечали на все поставленные вопросы. Эсесовцы были высокомерны, но спесь с них быстро сбивали разоблачениями их участия в конкретных преступлениях.
Со слов Елены Серебровской, побывавшей у нее дома в северной столице, — «…она не одинока. Чуть ли не на каждом этаже многоквартирного дома есть у неё знакомые, друзья. У одних она, случается, посидит, покараулит дошкольника. Другие забегут к ней: «Чего вам купить в молочном магазине? Рощинский творог привезли, и сметана свежая…»
Простыми, земными людьми были сотрудницы СМЕРШа.
Это сегодня некоторые болтуны и Иваны, не помнящие родства, хотят их сделать зверьми, не от мира сего существами.
Не дадим!
Они были людьми!
СОТРУДНИЦА ШТАБНОГО ОТДЕЛА
Старший лейтенант госбезопасности в отставке Валентина Андреевна Воробьева — ветеран СМЕРШа и ведущего штабного отдела ВКР, прослужившая в центральном аппарате на Лубянке более сорока лет. Она практически летописец и свидетель истории возникновения, развития и существования СМЕРШа и дальнейшего совершенствования контрразведывательных органов.
Война!..
Для многих из сегодняшних современников она виртуальна, познаваема только через книгу, кино, телевидение и как редкость — устные повествования тех, кто ее пережил, за исключением «афганцев» и «чеченцев», участвующих в этих сумасбродных сшибках.
А очевидцев-участников Великой Отечественной войны остается все меньше и меньше. Поэтому надо спешить, чтобы уловить через живое слово реальный отзвук того страшного времени для страны и нашего народа, которое наступило после 22 июня 1941 года.
Сороковые-роковые, особенно их первая половина, были своего рода травматической эпидемией, безжалостно отправившей на тот свет миллионы жизней. Наполеон I не случайно заметил, что война состоит из непредусмотренных событий. Жизнь многих советских граждан была поломана именно этими непредусмотренными событиями.
Одной из героинь, пытавшейся вместе с коллегами по службе на Лубянке предусмотреть возможность нападения фашистской Германии, а потом участвовала в незримой битве спецслужб, была и остается в моей памяти и многих моих коллег В.А. Воробьева. Для старшего поколения военных контрразведчиков — наша «Валюша», для нас, более молодых, — наша «Андреевна», — бывший секретарь 1-го отдела 3-го Главного управления КГБ СССР старший лейтенант в отставке Валентина Андреевна Воробьёва.
