В остальном же все шло по-прежнему. Агенты, поступившие в распоряжение Карранти, доставляли ему самые разнообразные сведения как о партизанах, так и о немцах. В доме Мазелли продолжали принимать вечерних посетителей и сдавать им меблированные комнаты.
Мазелли прекрасно понимал, почему Карранти до сих пор не предложил ему "прикрыть лавочку". Отказать в приеме клиентам - значило бы вызвать их живейшее любопытство. О том, что заведение неожиданно закрылось, могли прослышать и лица, которым очень бы хотелось узнать, где поселился Карранти. Так или иначе, дом был бы поставлен под подозрение.
Мазелли решил сыграть на этом. Как-то раз, зайдя к Карранти поужинать, он со вздохом заявил ему, что хочет закрыть свое заведение. Мазелли бил наверняка. Он был убежден: Карранти начнет доказывать ему (и будет совершенно прав), что все должно остаться так, как есть. А он, Мазелли, поломается немного, а потом даст американцу "уговорить" себя, пойдет на уступки, лишний раз проявив преданность и услужливость: только так он и мог влезть к Карранти в доверие, а после - и в карман. Мазелли надеялся урвать хоть малую толику из тех денег, что достаются предприимчивому янки. Он не прочь был бы вообще избавиться от американца и заполучить все его деньги... Но это было опасно: прирежешь его, а потом не оберешься хлопот.
Выслушав Мазелли, Карранти глотнул виски и отставил рюмку в сторону:
- Закрыть? А зачем, собственно, это вам понадобилось?
- Сами знаете: по вечерам у нас шум, толкотня.
Карранти пристально посмотрел на Мазелли:
- Но ведь терпели же вы этот шум до сих пор? И толкотня вам, кажется, не мешала?
- Да, но тогда не было вас. Вы в городе - человек новый. И я обязан оберегать вас от всяких случайностей.
- Ах, вот оно что! - протянул Карранти. - Вы, значит, заботитесь обо мне?.. Что ж, я вам очень признателен.
Карранти понимающе улыбнулся, глядя Мазелли прямо в глаза. А Мазелли при виде этой улыбки ощутил острое желание швырнуть ему в голову стоявшую на столе бутылку.
- А это не ударит вас по карману? - с сочувствием осведомился Карранти.
- Может быть.
- И вы готовы пойти на жертву?.. Любопытно, чем же это я заслужил такую любовь...
- Да ведь оно и для меня хлопотно держать эти комнаты! - Мазелли вздохнул. - А хлопот и без того много.
Карранти встал с места, прошелся по комнате.
- Ну что ж! - повернувшись к Мазелли, решительно сказал он. Закрывайте свой храм!
Мазелли опешил от неожиданности. Чего-чего, а этого он никак не ожидал! И черт его дернул начинать этот разговор. Ведь он же знал, с кем имеет дело! А теперь вот выкручивайся, как хочешь. Отступить, пока не поздно? Но это значит выдать себя американцу с головой. Закрыть заведение? Еще того хуже. Сказать, что он "пошутил"?.. Гм... хороши шутки.
Американец, улыбаясь, смотрел на Мазелли. Тот поднялся с места, мрачно буркнул:
- М-да... Я еще подумаю, - и направился к двери.
* * *
Если бы Мазелли видел, каким взглядом проводил его Беннет, ему наверняка стало бы не по себе.
Мазелли казался Беннету человеком опасным и ненадежным. Первые неясные подозрения родились у Беннета еще тогда, когда Мазелли вызвался устроить ему встречу с Шульцем. Когда Беннет спросил у Мазелли, как ему удалось это сделать, Мазелли начал вилять. Беннет, конечно, не мог знать, что Мазелли "слуга двух господ", но он догадался, что тут дело нечисто... Не нравилось Беннету и то, что Мазелли всюду сует свой нос, старается "запастись секретами"... "Торговец секретами"... Представитель крупнейшего разведывательного треста, Беннет считал, что Мазелли работает порой грубо, кустарно, по мелочам. Один этот последний разговор чего стоит! А кто знает, на какие еще фокусы способен Мазелли?.. От него в любую минуту жди подвоха. Нет, он явно не годился для серьезной и крупной игры и только путался в ногах у Беннета. Опасный, ненадежный компаньон!
Размышления Беннета прервал условный стук в дверь. И вскоре перед Беннетом предстал человек, приход которого решил очень многое, в том числе и судьбу Мазелли.
Это был рослый, широкоплечий мужчина. Ему, наверно, не было и тридцати лет, но старомодное пенсне старило его, и он выглядел на все сорок. Движения у него осторожные, вкрадчивые, но за этой вкрадчивостью угадывались и сила и ловкость. Глаза были неприятные: глаза хитрого, но не умного человека. Беннет даже подумал с сомнением, сможет ли он выполнить то поручение, которое на него возложили.
Человек снял шляпу, и черные, непослушные волосы упали ему на лоб. Карранти пригласил гостя сесть и сам опустился в кресло.
- Меня предупредили, - начал Карранти, - что я должен сообщить вам кое-какие сведения. Какие же именно?..
- Все, что вы знаете о партизанах.
- Ну, многое вы увидите на местах. Когда, кстати, вы собираетесь отправляться в бригаду?
- Чем скорее, тем лучше. Меня торопят. Вы же знаете: наших там не осталось...
- М-да... Простите, как мне называть вас?
- Зденеком. Просто Зденеком. Мне надо привыкать к этому имени.
- Вы хорошо проинструктированы?
- Я жду советов от вас.
- Так вот, господин 3денек...
Рассказывая Зденеку о том, где ему примерно нужно искать сейчас третью бригаду, ушедшую, по последним данным, в леса, и как держать себя с партизанами, Карранти в то же время внимательно разглядывал его лицо. Оно менялось на глазах у Карранти, словно человек этот уже представлял себе, что находится не у Карранти, а среди партизан. "Неплохая выучка! - одобрительно подумал Карранти. - Ценный материал! Нечто вроде пластилина: лепи из него, что хочешь... Такой на все пойдет, все сумеет... Не очень, правда, умен... Своего "я" у него нет... Но ничего. То, что ему поручают, он делает, как видно, отлично!"
Зденек вытащил из кармана аккуратно сложенный носовой платок и, сняв пенсне, стал вытирать вспотевшие стекла.
Карранти оторопело замолк...
Без пенсне у агента был совсем другой вид. Высокие брови, черные глаза, слегка припухлые веки... Если бы не волосы на лбу, то Зденека легко можно было бы принять за Михайло...
Рука Карранти нащупала в кармане пистолет. Не пропуская ни одного движения этого человека, он приподнялся.
Поднялся и Зденек.
- Что с вами? - настороженно спросил он заметив, как побледнел Карранти.
- Вы не Зденек, - глухо процедил Каранти.
- Да, я не Зденек, - спокойно ответил собеседник...
Еще никогда за всю свою жизнь Карранти не испытывал такого страха, какой он чувствовал перед Михайло. Даже перед мертвым Михайло, ибо он был убежден, что покончил с ним. Был убежден и в то же время почему-то ждал его, беспощадного и мстящего. Вот и сейчас, отчетливо представляя себе, что этот человек не может быть Михайло, Карранти невольно сжимал в руке пистолет и никак не мог взять себя в руки.
