Не успел он произнести эти слова, как корабль содрогнулся от взрыва. "Это подводный взрыв", - воскликнул я и бросился к трапу, ведущему на мостик. Когда я поднялся на него, вахтенный офицер объявил боевую тревогу. Вдали без хода стоял "Набоб". Торпеда ударила его позади мидельшпангоута. Корма "Набоб" осела низко в воду.
"Кент" и "Трампетир" отвернули в сторону и увеличили ход, уходя из опасной зоны. Силы охранения следовало распределить в соответствии с создавшейся обстановкой.
"Первому дивизиону изменить курс всем вдруг на 140° вправо", - приказал я. В результате половина моей флотилии могла отойти на помощь атакованному авианосцу.
"Второму дивизиону образовать охранение вокруг "Кент" и "Трампетир".
"Всем кораблям поставить "Кат". По-видимому, "Набоб" был поражен в корму именно акустической торпедой.
Когда мы ложились на новый курс, я спросил Билла, наблюдавшего за действиями команды на юте: "Кат" уже поставлен?"
"Его как раз вываливают за борт, сэр", - ответил он. В этот момент корабль содрогнулся от сильного взрыва в кормовой части, а через несколько мгновений в воздух взлетел огромный столб воды. Вместе с ним поднялись глубинные бомбы, металлические листы и человеческие тела. Корабль начал сильно вибрировать. Завыли сирены Американские военные корабли, кроме обычной сирены, имеют туманный горн довольно низкого тона с пронзительным, раздражающим слух звучанием. "Бикертон", построенный в Штатах, имел именно такой горн. Находиться на корабле, когда его включали, было пыткой. Ужасный вой этого горна не давал возможности управлять кораблем, так как нельзя было передать какое-нибудь приказание, даже крича человеку в ухо.
Всеобщее смятение еще более усилилось, когда взрывом разворотило бак с жидкостью, который стоял на корме и являлся частью аппаратуры для постановки дымовых завес. Вентиляторы вдувной вентиляции тотчас же втянули облако дыма внутрь корабля. Этот удушливый дым распространился по всему кораблю от носа до кормы и сделал невозможным пребывание в корабельных помещениях и даже на верхней палубе. Приходилось находиться на наветренном борту, чтобы иметь возможность дышать. Внезапно, к своему ужасу, я увидел, что небольшая группа "зеленых" матросов впала в панику. Спустив вельбот, матросы начали прыгать в него. Я не имел возможности подать команду, так как ревел туманный горн. Поэтому я бросился вниз на верхнюю палубу и жестами остановил панику, заставив вельбот подойти обратно к борту. Когда матросы вскарабкались обратно на борт, они были сильно смущены.
Внезапно шум прекратился: кто-то из машинной команды нашел нужный клапан и перекрыл пар к туманному горну. Проходя мимо изуродованных трупов, обожженных и раненных людей, я увидел, что корма нашего корабля сильно разрушена. Корабль стоял без хода. Корма его была погружена в воду.
Было ясно, что корабль не сможет дать ход. Оставалась надежда отбуксировать его в базу, если только носовая часть не получила повреждений. Поэтому следовало осмотреть межпалубные помещения. Эта работа требовала крепких нервов, так как необходимо было спуститься внутрь корабля, очевидно, сильно поврежденного, низко сидящего в воде. Медленная валкая качка говорила о том, что корабль потерял остойчивость. Я знал, что если главная водонепроницаемая переборка не выдержит, корабль может внезапно затонуть. Для осмотра корабля выделили группу добровольцев. Вскоре они доложили, что, хотя большая часть кормы и юта оторваны, оставшаяся часть корабля - от переборки кормового машинного отделения - не пострадала. Таким образом, еще один из наших великолепных небольших кораблей доказал, что они способны выносить сильные удары и оставаться на плаву.
В первую очередь следовало снять с корабля раненых, а также членов экипажа, без которых можно было обойтись, и передать ях на один из наших кораблей. Немецкая подводная лодка каждую минуту могла возвратиться, чтобы атаковать "Бикертон" и "Набоб".
Старший радиотелеграфист подчеркнуто не торопился сойти с корабля и демонстративно медленно укладывал кода, переговорные таблицы и другие документы по связи. Это действовало успокаивающе на остальных.
Один из матросов, тяжело раненный в голову, упорно отказывался оставить корабль.
Когда последний матрос из первой партии эвакуированных покинул корабль и благополучно высадился на "Кемпторн", стало легче. Если теперь подводная лодка и возвратится, чтобы добить нас, из воды придется подбирать немногих.
Тем временем была сделана перекличка. Оказалось, что убито более сорока человек. Теперь встал вопрос, что делать с поврежденным "Бикертон". Мы находились в водах противника, вблизи от норвежского побережья, и если бы нам приходилось думать только о кораблях нашей флотилии, один из наших кораблей мог бы взять нас на буксир, чтобы довести до базы. Но ведь мы обеспечивали эскорт "Набоб", на котором предпринимались героические попытки ликвидировать повреждения и дать ход машинами.
Когда командир "Набоб" сообщил, что он сможет дать ход через несколько часов, я пришел к выводу, что надо пожертвовать "Бикертон", чтобы обеспечить необходимое прикрытие гораздо более важному кораблю - эскортному авианосцу. Запросив сигналом командующего, я получил разрешение выделить эскадренный миноносец для потопления "Бикертон" торпедой. Мой штаб перешел на "Эйлмер". Вскоре храбрый "Бикертон" вскинул в воздух свою носовую часть и быстро пошел под воду.
За те немногие месяцы, в течение которых я командовал этим кораблем, я очень полюбил его. Он, конечно, не был таким, как "Хесперус" или. "Уокер", но все же он показал, что умеет "давать сдачи".
Тем временем с "Набоб" из предосторожности эвакуировали весь личный состав, за исключением некоторых специалистов, на корабли эскортной группы. В течение следующих трех часов, пока мы ожидали возвращения подводной лодки, корабли флотилии окружили "Набоб" на случай атаки. Правда, из-за плохих гидрологических условий это прикрытие было малонадежным.
В один из моментов сигнальщик с "Блай" доложил об обнаружении лодки: она на мгновение показалась на поверхности. Однако "Блай" и "Эйлмер" не смогли установить с ней акустического контакта. В таких условиях мы были беспомощны, но, по-видимому, командир лодки не решился на атаку. В 22.30 "Набоб" дал ход 6 узлов.
Постепенно увеличивая скорбеть, он довел ее до 10 узлов. Этот ход он и удерживал, пока благополучно не прибыл на базу.
Немецкая подводная лодка "U-354", которая добилась некоторого успеха, при большей решимости могла бы потопить эскортный авианосец. Застигнутая на поверхности самолетом "Суордфиш" с авианосца "Виндекс", она несколькими днями позже была отправлена на дно.
