Причиной изменения политического курса стало ухудшение ситуации на фронте. В декабре Сталин еще размышлял о том, каким будет мир после войны; теперь приоритетной задачей для него было укрепить англо-советский альянс, получить от Великобритании и США обещание открыть в 1942 г. второй фронт в Европе, что позволило бы снизить напряженность на Восточном фронте.
Сталин встречал 1942 год с уверенностью в победе. В начале января Ставка перегруппировала свои силы и приготовилась начать контрнаступление, чтобы разгромить немецкие войска по всему Восточному фронту. 10 января Сталин отдал своим командирам следующий приказ: «После того как Красной Армии удалось достаточно измотать немецко-фашистские войска, она перешла в контрнаступление и погнала на запад немецких захватчиков. Для того, чтобы задержать наше продвижение, немцы перешли на оборону… Немцы рассчитывают задержать таким образом наше наступление до весны, чтобы весной, собрав силы, вновь перейти в наступление против Красной Армии… Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам этой передышки, гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать свои резервы еще до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить таким образом полный разгром гитлеровских войск в 1942 году»134.
В результате наступления советские войска закрепили за собой занятые территории, но важнейшие задачи так и не были решены. К началу февраля их силы начали иссякать. 23 февраля – в день 24-й годовщины Красной Армии – Сталин подписал приказ, обращенный ко всем войскам. С политической точки зрения, основным мотивом этого приказа было то, что Красная Армия ведет «не захватническую, не империалистическую войну, а войну отечественную, освободительную, справедливую». Сталин также подчеркивал, что Советский Союз не стремится истребить немецкий народ или уничтожить германское государство: «Опыт истории говорит, что Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское – остается». Сталин обращал особое внимание на то, что Советское государство и Красная Армия выступают против расизма и стараются уничтожить захватчиков «не ввиду их немецкого происхождения, а ввиду того, что они хотят поработить нашу родину». В том, что касается военных действий, Сталин высказался уверенно и оптимистично. Он заявлял, что инициатива находится в руках Советского Союза и что «не далек тот день, когда Красная Армия… отбросит озверелых врагов… и на всей Советской земле снова будут победно реять красные знамена». Тем не менее, он не предсказывал победу в 1942 г. Вместо этого он говорил, что судьба войны будет решаться «постоянно действующими факторами: прочность тыла, моральный дух армии, количество и качество дивизий, вооружение армии, организаторские способности начальствующего состава армии»135. Все это давало основания полагать, что война будет выиграна не в короткие, а скорее в средние сроки.
В марте 1942 г. многоэтапное наступление советских войск было приостановлено из-за весенней распутицы. В апреле Ставка отдала приказ прекратить наступление, и Красная Армия перешла в оборону. В то же время, уже готовились планы о возобновлении контрнаступления летом 1942 г. Пригубив вкус победы под Москвой в декабре 1941 г., Сталин и его командование решили вновь перехватить стратегическую инициативу и держать немцев в обороне. Однако у Гитлера были собственные соображения: вермахт уже готовился развернуть в России новую молниеносную кампанию.
К концу 1941 г. потери, которые Красная Армия понесла в боях, достигли ошеломляющего масштаба: почти 200 дивизий и 4,3 миллиона человек убитыми. Еще больше солдат и дивизий было потеряно в ходе безрезультатного контрнаступления начала 1942 г. Однако советскому государству удалось выдержать начатую Гитлером войну на уничтожение, задержать и отбросить назад немецких захватчиков. Сталин был уверен, что удача в военных действиях и дальше будет на его стороне, но самое трудное испытание для советского строя и сталинского умения вести войну было еще впереди.
Глава 4 ПОБЕДА ПОД СТАЛИНГРАДОМ И КУРСКОМ
Сталин и его командование
На 1942 г. Гитлер планировал еще одну «молниеносную» военную кампанию в России. Ее масштабы и цели должны были отличаться от масштабов и целей операции «Барбаросса». Несмотря на большие победы, одержанные в 1941 г., войска вермахта сильно пострадали в боях с Красной Армией и уже не могли вести комплексное стратегическое наступление на Восточном фронте. К марту 1942 г. потери немцев составляли 1,1 миллиона человек убитыми, ранеными, пропавшими без вести или захваченными в плен – около 35 % всех сил, брошенных на Восточный фронт. Только 8 из 162 дивизий были в полной боевой готовности, требовалось восполнение потерь в личном составе в количестве 625 000 человек. Маневренная способность немецкой армии была серьезно снижена в результате потери 40 000 грузовиков, 40 000 мотоциклов, почти 30 000 автомобилей и нескольких тысяч танков. Для передвижения вермахт также использовал тягловых животных (главным образом лошадей); из них в ходе боев было потеряно 180 000, а восполнено только 20 0001.
Единственным реальным выходом для Гитлера было наступление по единому фронту, и главной целью для него теперь был юг с его запасами нефти. К югу от Кавказских гор располагались Бакинские нефтяные месторождения – источник почти 90 % советского топлива. Гитлер рассчитывал, что захват месторождений лишит СССР этого источника, обеспечит поставки топлива Германии и ее союзникам по «Оси», уменьшит зависимость вермахта от уязвимых нефтяных скважин Плоешти в Румынии. Еще до начала советско-германской войны Гитлер был обеспокоен нефтяным вопросом: «Теперь, в век авиации, румынские нефтепромыслы можно превратить в дымящиеся развалины в результате воздушного нападения из России… а ведь само существование держав “Оси” зависит от этих нефтепромыслов»2. Гитлера также все больше волновали возможные последствия вступления в войну Соединенных Штатов. Считалось, что экономическая и военная мощь Америки стала решающим фактором в смещении баланса сил против Германии во время Первой мировой войны, и Гитлер видел, какой опасностью угрожает его фестунг Ойропа («крепости Европа») англо-американское вторжение во Францию. Это вторжение началось лишь в июне 1944 г., но уже в начале 1942 г. казалось, что до него остались не годы, а месяцы. Начало вторжения означало бы необходимость вести войну в Европе на два фронта, и Гитлеру очень хотелось сначала свести счеты со Сталиным, а уже потом разобраться с англичанами и американцами. В перспективе Гитлеру нужны были средства для того, чтобы вести затяжную войну на истощение против союзников на нескольких фронтах – в Атлантическом океане, в Средиземноморье, в Северной Африке и на Ближнем Востоке, а также в Западной и Восточной Европе3. Цели летней кампании 1942 г. были сформулированы фюрером в директиве № 41 от 5 апреля 1942 г.: «Первоначально необходимо сосредоточить все имеющиеся силы для проведения главной операции на южном участке фронта с целью уничтожить противника западнее р. Дон и в последующем захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет»4.
