С. Вы уверены, что Борман мёртв?
М. Ещё раз уверяю вас, что мёртв.
С. Что можете вы сказать о свадьбе Гитлера с Евой Браун, состоявшейся в бункере?
М. Сплошной театр. Регистрировал какой-то мелкий чиновник из фольксштурма, и он… с ним вскоре что-то случилось. Он погиб. Тех, кто присутствовал, тоже уже нет: либо уехали, либо умерли.. Геббельс, Борман, Кребс… Подписать эту бумажку мог любой. И дату можно было поставить какую угодно: хоть 20-е, хоть 29 апреля.
С. Что стало с личными секретаршами Гитлера?
М. Одна из них была молода и глупа, а та, что постарше, очень предана хозяину. Первую ничего не стоило обмануть, а вторая, если и знала, никогда ничего не скажет.
С. Но вы всё-таки опасались, что пусть гораздо позднее, но кто-то из обслуги расскажет о вашей операции? Ведь почти все они сидят в тюрьме у русских.
М. Время играло на нас. Кроме того, даже такие близкие к Гитлеру люди, как Линге и Раттенхубер, достоверно не знали, куда он направился.
С. Как, по-вашему вопрос о судьбе Гитлера можно считать открытым?
М. Вот что я вам отвечу. С точки зрения полицейского сыщика, каковым я когда-то являлся, дело обстоит довольно просто. Вы же смотрите на вещи как офицер разведки, а может, как историк, не знаю, и для вас это всё сложнее. Мы создали двойника, одели его в мундир Гитлера, потом пристрелили и похоронили там, где он наверняка будет найден. Так зачем теперь забивать себе голову вопросами, жив Гитлер или умер? Мы провели свою операцию с единственной целью: скрыть тот факт, что Гитлер остался жив и покинул Германию. Вам понятно это?
С. В вашем ответе есть логика.
М. Это самый простой ответ… Кстати, скажите, почему русские не нашли в саду канцелярии ещё чьих-то трупов? Почему не обнаружили генерала Фегеляйна, которого, как считают, Гитлер приказал застрелить? Да просто потому, что трупов там не было. У вас наверняка есть свой источник в советской разведке, который поставляет вам различную информацию. Я только что закончил читать эти донесения. Интересно, для кого они предназначены: для вас или для высшего начальства? И что содержат специально состряпанную ложь, чтобы прикрыть собственную неумелость, или всю правду, которую они способны изложить?.. Ни одного тела не найдено! А? Как вам нравится? Но почему? Почему надо скрывать что-то, если нашли? Почему не представить на всеобщее обозрение труп того же Фегелайна с дырками в голове? Или Гитлера? Или его жены? Можно изобретать десятки причин и резонов, но в конце концов лучшим из ответов является самый простой. Я вам дал его. Конечно, он может не удовлетворить историка или офицера разведки, которые обожают казаться умнее всех на свете, но это не означает, что он неправилен. Надо бы поручить полицейским детективам писать историю. Она будет, возможно, не такой захватывающей, но во всяком случае куда более точной. Опирающейся на реальные факты.
С. Размышления, наверное, тоже не всегда вредны.
М. Они лишняя трата времени вашего и моего. Нужны исключительно факты.
С. Тогда разрешите спросить вас о факте. Куда отправился Гитлер?
М. В Испанию, в Барселону.
С. А потом? В Южную Америку? Или остался в Испании?
М. Вполне возможно. Франко мог оказать ему помощь. Во всяком случае, до той поры, как об этом разнюхают. Вы должны бы знать всё это лучше, чем я. Последний раз, как я уже говорил вам, я видел его в саду рейхсканцелярии. После этого ничего о нём не слышал и не могу сказать, что с ним случилось потом. Я выполнил свои обязательства, сдержал слово и теперь имею право думать о себе и о своей семье.
С. Но, по крайней мере, у вас есть хоть какое-нибудь предположение, что с ним могло случиться впоследствии?
М. Послушайте меня. Гитлер отправился в Испанию. Я достоверно знаю, что его самолёт благополучно приземлился там. И это всё. Моё мнение о дальнейшем ровно ничего не значит. Я могу предполагать, что ваши люди обедали с ним на прошлой неделе.
С. Это оскорбительное предположение. Если бы мы поймали его, то предали бы суду. Но мы не знаем, где он и есть ли он вообще на земле.
M. Может быть, да, а может быть, и нет. Во всяком случае он не попал ни к вам, ни к русским, а просто исчез. Испарился. По мне, если он даже умер в своей постели через месяц после исчезновения, тут есть о чём порассуждать. И я не согласен с тем, что высказанное мною предположение оскорбительно. Ваши люди моют руки в самых разных водах, и мы оба знаем, о чём я говорю. Хотите обсудить со мной здесь и сейчас этот вопрос для вашего отчёта?
С. Никому в данное время не интересны эти оскорбительные выпады. Хотя прояснить кое-что необходимо.
М. И вы сделали это?
С. В общем, да… Но прежде чем закончим разговор, хочу задать вам ещё несколько совсем коротких вопросов, которые должны подытожить… Вы согласны?
М. Продолжайте.
С. Итак, вы безоговорочно утверждаете, что, насколько вам известно, Адольф Гитлер покинул Берлин 22 апреля 1945 года. Верно?
М. Именно так. Я категорически утверждаю, что, насколько мне известно, он покинул Берлин именно в этот день, живой и невредимый.
С. И отправился в Испанию? В Барселону, насколько вы знаете?
М. Да, именно так.
С. Вы также утверждаете, что его двойник оставался в канцелярии после отлёта Гитлера?
М. Да.
С. И этот человек был убит выстрелом в лоб?
М. Да, в самую середину лба.
С. Можете вы назвать калибр оружия, из которого был произведён выстрел?
M. Насколько мне известно, двойник был убит единственным выстрелом, произведённым из полицейского пистолета системы «Вальтер ППК», калибр 7, 65 миллиметра. Пуля осталась в голове.
С. Что вы знаете о смерти генерала СС Германа Фегеляйна в период между 20 и 29 апреля 1945 года?
М. Лучше сформулировать вопрос таким образом: что я знаю о смерти Фегеляйна в Берлине в этот период?
С. Да, именно так.
М. Ответ: я ничего не знаю об этом.
С. Насколько вам известно, генерал Фегеляйн покинул Берлин? Так?
М. Насколько мне известно, да.
С. И последний, наиболее важный вопрос: Мартин Борман мёртв?
М. Насколько мне известно, нет. Как я предполагал, он был каким-то образом связан в это время с личным врачом Гитлера Штумпфеггером, но никаких фактов и доказательств у меня нет. Однако позвольте добавить следующее: если бы Мартин Борман остался жив и уехал в Испанию, я бы сразу узнал об этом. Однако после падения Берлина я ничего не слышал о Бормане и полагаю, что он мёртв. Быть может, это не так, но я придерживаюсь своего мнения. Больше мне нечего сказать.
С. И в заключение: какова судьба плёнок, взятых вами из личного архива Гитлера?
М. Они все у меня. Гитлер велел мне сохранить их для него.
С. Склонны ли вы показать их нам?
М. Ни при каких обстоятельствах.
С. Тогда наша беседа закончена. Благодарю вас за вашу любезность, генерал.
