Бирманской буржуазии в кредитах и компенсации было отказано. Считалось, что она не понесла никаких потерь во время войны. Бирманских промышленников даже полностью отстранили от торговли и переработки риса в Нижней Бирме — основном рисовом районе страны. Положение было хуже, чем во времена японцев. В результате этих мер англичан даже правые круги бирманской буржуазии скорее были склонны поддерживать Лигу, чем английского губернатора.
Росло влияние Лиги среди рабочих и крестьян. В 1945 и 1946 годах было создано несколько профсоюзов. Прошли первые после войны забастовки. Теперь уже англичанам не удалось нейтрализовать борьбу рабочих национальными распрями. Когда забастовали докеры, англичане срочно привезли в доки индийцев. Но на следующий день ни один из индийцев на работу не вышел. Они вечером встретились с представителями бастующих и присоединились к ним.
Пришлось бросить на разгрузку кораблей японских военнопленных.
И в деревне англичане потребовали, чтобы все вернулось на довоенные позиции. Ряд законов, которые они издали для деревни, требовал выплаты задолженности по арендной плате, налогам и ссудам. Все земли, что крестьяне захватили во время войны, надо было возвращать помещикам. После этих законов Лига могла полностью рассчитывать на полную поддержку всего крестьянства.
Крестьяне надеялись, что документы на владение землями потерялись во время войны. Оказалось, ничего подобного. Их вывезли помещики в Индию, и в сорок четвертом году перед началом наступления передали англичанам на хранение. Тридцать шесть кули перетаскивали эти бумаги по улицам Симлы, укладывая в несгораемые шкафы правительства Дорман-Смита.
В ответ на меры английского правительства крестьянство организовывалось под руководством Лиги и компартии. Уже в январе 1946 года была создана Всебирманская крестьянская лига. Времена восстания Сая Сана прошли. Теперь крестьяне были организованы и отлично знали, за что борются.
И вот складывается парадоксальное положение. Практически вся страна за исключением небольшой кучки компрадорской буржуазии и нескольких оторвавшихся от народа политиков поддерживает Аун Caна, поддерживает Антифашистскую Лигу. И все-таки Лигу продолжают не признавать в Лондоне, продолжают считать ее экстремистской организацией. И если убрать Аун Сана, слышатся рассуждения и в Лондоне и в Рангуне, то Лига сама собой распадется и к власти придут «правильные, верные» люди.
Лига знала о поддержке масс и была уверена в своих силах. Для Аун Сана вопрос стоял не в том, получит ли Бирма независимость или нет. Вопрос стоял, получит ли она независимость в этом году, в следующем или через два года. Но это будет полная независимость, без скидок и оговорок.
Осенью 1945 года Лига сама пошла навстречу губернатору и предложила превратить его Исполнительный совет в настоящий, представительный орган с тем, чтобы он потом превратился в учредительное собрание. И Лига представила губернатору проект, по которому из пятнадцати членов совета одиннадцать должны быть членами Лиги. Причем требования Лиги были вполне умеренными, ведь среди одиннадцати ее кандидатов не все были йебо и коммунистами. Некоторые выдвигались от «Мьочи» — бывшей партии У Со, некоторые от «Синьета» — бывшей партии Ба Mo. Обе эти партии в то время поддерживали Лигу в едином народном фронте.
Губернатор решительно отказался от таких требований. В первую очередь вычеркнул коммуниста Тейн Пе. Тогда Лига отказалась принимать участие в Исполнительном совете. Правда, узнав об этом, члены Лиги из партий «Мьочи» и «Синьета» срочно покинули ее и вошли в Исполнительный совет. На силе Лиги это не отразилось, а бирманцам еше раз показало действительное лицо этих партий.
Но к зиме сорок шестого года губернатор стал уже куда более серьезно относиться к Лиге, чем летом. Он пригласил к себе Аун Сана.
— Я предлагаю вам вступить в совет. Это ни к чему вас не обязывает. Но совет будет по-настоящему представительным, и вы сможете в нем стать легальной оппозицией.
— Оппозицией?
— Ну, как консерваторы в Вестминстере.
— Простите, но как мы можем выступать в оппозиции к силам, которые никого не представляют? Мы не считаем, что в Бирме есть оппозиция нам, если не считать вас, англичан.
Во главе нового совета встал знакомый Аун Сану сэр По Тун. Это он, будучи премьером перед войной, арестовывал такинов. И теперь он ничего лучше не придумал, как обратиться к губернатору с предложением арестовать Аун Сана.
Губернатор колебался. Он уже не очень доверял и своим бывшим друзьям. Друзья выступали на митингах и волей-неволей говорили о независимости. Они не могли говорить ни о чем другом — их просто никто бы не стал слушать. А Аун Сана губернатор начинал побаиваться.
Он писал в Лондон: «Насколько сильно действительное влияние Аун Сана, сказать трудно. Никто не устраивает демонстраций против него. Даже члены совета предпочитают помалкивать при народе, когда разговор заходит об Аун Сане». Особенно смутил губернатора Аун Сан тогда, когда после памятного разговора об оппозиции вынул из кармана генеральских, уже поношенных брюк декларацию, которую должны были обсуждать вечером того же дня на массовом митинге Лиги. В декларации, в частности, говорилось, что губернатор Дорман-Смит не имеет права представлять Англию в Бирме.
— Я могу вас уверить, что эта резолюция будет принята на митинге единогласно, — сказал он, прощаясь с губернатором.
Однажды сэр По Тун принес новость о беспорядках в городе Пегу. Там в окрестностях города орудовала какая-то банда.
— Это не иначе, как начало всеобщего восстания. Надо сегодня же арестовать Аун Сана и послать туда войска.
Губернатор запросил тамошнюю полицию. Никакого восстания не намечалось.
Оставалось два пути. Или ждать, пока влияние Аун Сана ослабнет, и тогда убрать его без шума, или найти вполне легальный и официальный предлог, приписать ему какое-нибудь преступление, что-нибудь пострашнее. Так, чтобы под этим предлогом не только физически изолировать Аун Сана, но и уничтожить его морально.
На первый путь надежды было мало. Популярность Аун Сана никак не сходила на нет. Но противники боджока не оставляли надежды скомпрометировать его.
На бурном заседании Законодательного совета представители англичан Пирс, Вайз и другие требовали, чтобы, не считаясь ни с чем, правительство все-таки арестовало президента Лиги.
— Это очистит воздух, — настаивали они. — Аун Сан уже сейчас потерял многих сторонников. Посмотрите, верхушка партии У Со и Ба Mo перешла на нашу сторону.
— Предлог?
— Его речи. Каждая из них отлично подходит под статью о подстрекательстве к бунту. А это наказуемо. Вот посмотрите.
