В предисловии к одной из книг Лакшмана Шарма рассказывается, что случилось после этого:
Два или три года он (Лакшман Шарма) много раз пересматривал свой перевод. Бхагаван руководил этой работой и помогал ему. Он всегда ценил его искренние усилия и однажды заметил: «Постоянно выверять свой перевод столько раз – для него это серьезный тапас».
Вначале Лакшман Шарма вовсе не собирался опубликовывать свой перевод «Улладу Нарпаду» на санскрите, поскольку составлял его для себя, и уж тем более не собирался писать никаких длинных истолкований трудов Бхагавана[144]. Однако к концу 1931 г. была опубликована одна книга («Сат даршана бхашья») – подразумевалось, что это комментарий на труды Бхагавана. Когда Лакшман Шарма прочитал ее, он, к своему неудовольствию, обнаружил, что в ней дается очень искаженное истолкование наставлений Бхагавана.
Он подошел к Шри Бхагавану и сказал: «Если ваши наставления так искажают еще при вашей жизни, что же будет с ними в будущем? Люди подумают, что вы согласны с этой книгой! Разве не следует публично осудить такое неверное истолкование вашего учения?»
Но Шри Бхагаван ответил: «Одно и то же учение по-разному отражается в умах разных людей, в зависимости от чистоты их умов. Если ты думаешь, что можешь изложить эти наставления более точно, можешь написать свои собственные комментарии[145]».
Несмотря на то что Бхагаван знал, что перевод «Сат Даршана» не в полной мере отражает его учение адвайты, он не хотел публично критиковать его. Когда речь шла об истолковании его наставлений, он никогда не вставал на сторону одних преданных против других, хотя всегда с радостью разъяснял их правильное значение, когда у кого-либо из преданных были сомнения относительно их смысла.
Комментарий к «Улладу Нарпаду», который Лакшман Шарма написал позже, был без всяких оговорок одобрен Бхагаваном и написан при его участии – об этом повествует следующая история. Рассказывает Аннамалай Свами:
Поскольку Бхагаван думал, что Лакшман Шарма непременно должен ознакомиться с текстом [ «Улладу Нарпаду»], он предложил ему разъяснить его, строчку за строчкой. В последующие недели Лакшман Шарма пользовался редкой привилегией – с ним лично занимался Бхагаван. Бхагаван разъяснял ему значение каждого стиха, а он записывал, и впоследствии использовал эту информацию при написании комментария к этой работе на тамильском языке…
Этот комментарий вначале издавался в виде серии в еженедельной газете «Джана Миттиран». Когда номера этой газеты с соответствующими публикациями оказались в ашраме, Бхагаван вырезал комментарии и положил их рядом со своим диваном.
Лакшман Шарма хотел, чтобы ашрам напечатал этот комментарий в виде книги, но Чиннасвами отказался, потому что они с Лакшманом Шарма перед этим поссорились из-за какого-то предмета, не имевшего отношения к этой работе. В конечном итоге Лакшману Шарма пришлось опубликовать эту книгу на свои средства.
Бхагаван почти никогда не вмешивался в повседневные дела администрации ашрама, но когда узнал, что Чиннасвами отказался напечатать эту книгу, сделал исключение. Он подошел к помещению, где жил Чиннасвами, и пятнадцать минут стоял перед его окном, глядя внутрь. Чиннасвами проверял какие-то счета и не видел его. Наконец кто-то пришел и сообщил ему, что Бхагаван давно уже стоит перед его окном. Когда Чиннасвами встал, чтобы поприветствовать Бхагавана, Бхагаван сказал: «Все говорят, что комментарий Лакшмана Шарма к „Улладу Нарпаду“ – самый лучший. Никто не изучил „Улладу Нарпаду“ так, как Шарма. Почему ты отказался опубликовать его книгу?»
Чиннасвами понял этот «намек». Он согласился опубликовать книгу от имени ашрама, как только выйдет из печати тираж, заказанный Лакшманом Шармой.
Когда книга вышла из печати, он скупил большую часть тиража, который не успели продать, наклеил слова «Шри Раманашрам» поверх названия и адреса издательства и продавал эти книги в книжном магазине ашрама[146].
Бхагаван ясно давал понять, что это его собственный комментарий и истолкование. До того как комментарий Лакшмана Шармы был опубликован в виде книги, когда Бхагавана спрашивали о значении какого-нибудь стиха из «Улладу Нарпаду», он доставал свой альбом с газетными вырезками, куда вклеивал заметки из еженедельной газеты «Джана Миттиран», и показывал соответствующее место в комментариях.
В течение следующих нескольких лет Лакшман Шарма составил много разъяснений и комментариев к другим трудам Бхагавана. Его санскритские переводы «Улладу Нарпаду» и «Улладу Нарпаду Анубандхам» были опубликованы под названием «Откровение» [147]. В 1937 г. он выпустил «Маха-йогу» – перевод на английский язык уроков по истолкованию «Улладу Нарпаду», которые давал ему Бхагаван. Он также перевел 300 стихов из «Гуру Вачака Ковай» – наставлений Бхагавана в изложении Муруганара, и опубликовал их под заголовком «Гуру Рамана Вачана Мала» [148].
Лакшман Шарма написал большинство своих работ под псевдонимом «Кто». Когда его спрашивали, почему он выбрал такое имя, он отвечал: «В этих книгах я писал только то, что узнал от Шри Бхагавана и Шри Муруганара, и поэтому я думал: „Кто написал это?“ [149]»
В 1950-х гг. Лакшман Шарма написал еще одно сочинение на санскрите – «Шри Рамана Паравидья-упанишада», в котором были систематически изложены наставления, данные ему Бхагаваном. Этот труд вместе с переводом Лакшмана Шарма на английский язык и его же комментариями выходил в виде серии в журнале The Call Divine, в котором впервые публиковались многие книги Раманашрама, но так и не был издан в виде книги. В нем наставления Бхагавана были изложены в стихотворной форме – так же, как в «Гуру Вачака Ковай». Некоторые из этих стихов представляют собой переводы уже существовавших материалов, таких как поэмы и переводы самого Бхагавана, но большая часть стихов – собственные переложения Лакшманом Шарма наставлений, которые он слышал от Бхагавана.
Оставшаяся часть главы – избранные стихи. Заголовок представляет собой перевод Лакшмана Шармы «Шри Рамана Паравидья-упанишады». Подзаголовки мои. В некоторых местах я менял последовательность стихов, чтобы стихи, объединенные одной темой, стояли вместе.
Высшая наука в изложении Шри Раманы
Природа «Я»
381 Как только рождается тот, кто называется «я», с ним вместе рождается целый мир. Когда «Я» становится неактивным, например, в состоянии сна, мир также исчезает. Из-за этого мир считается формой «я».
