Так быстро мы еще никогда не ездили. Магомет приказал всем спрятаться, потому что нас могли снова обстрелять. Бэла забилась чуть ли не под самый низ капота, где шепотом быстро молилась и тихо плакала. Мы с Зиной пригнулись на заднем сиденье так, чтобы нас совсем не было видно. Магомет одной рукой держался за руль, а другой — за рацию, в которую начинал громко говорить всякий раз, когда мы проносились мимо постов ГАИ: «Всем постам! Всем постам! Совершено покушение на президента. Немедленно выехать на место происшествия!»
Что случилось, мы узнали только дома, я наконец-то смогла обнять своего Деги. Операция готовилась заранее. На обочину дороги была поставлена легковая заминированная машина, издалека управлявшаяся террористами. Она должна была взорваться, как только рядом окажется вторая черная машина с президентом. Если бы эльдиевская черная «Волга» не заняла в кортеже место «Мерседеса», на воздух взлетел бы президент. Погибли Магомет Эльдиев, его заместитель Сайд-Али Батаев и его младший брат, сидевший за рулем машины. Ближе всех к месту взрыва оказался милицейский «Форд» Рукмана. Деги сидел на заднем сиденье и видел все, что происходило сразу после оглушительного взрыва. Части горящей «Волги», поднимаясь, мгновенно разлетались в воздухе. На Деги посыпались осколки разбитого стекла, что-то застучало по обшивке машины. Он забился под сиденье и увидел, как Рукман начал «вылезать» в открытое окно. И только когда сапоги Рукмана, зацепившись за дверную раму, потащили за собой дверь, а потом и сама дверь, вдруг оторвавшись, полетела вслед за Рукманом, наконец, понял, что случилось. Какое-то время машина неслась без управления, пока сидевший рядом гвардеец не перелез на место Рукмана, не перехватил руль и не остановил машину. Позже Рукмана нашли лежащим без сознания в 60 метрах от дороги. Следующей, третьей по счету, машиной был президентский «Мерседес», который во время взрыва приподняло в воздух, на огромной скорости он перемахнул большую воронку, мгновенно образовавшуюся посередине дороги, и въехал в черное облако дыма и обрушившихся на него сверху комьев земли. И вдруг из этого черного дыма показалась фигурка медленно бредущего маленького Деги, которого вел к Джохару гвардеец. Они оба были в крови и в осколках стекла. Итак, Деги был в первой, Джохар — в третьей машине, и взрыв, как букет красных гвоздик, между ними!..
В республике начала действовать неведомая сила, которая организовывала побеги из тюрем, антиправительственные митинги, бандитские группировки. Работа этих группировок усиленно поддерживалась оружием и финансами из России. Одной из самых одиозных была фигура Руслана Лабазанова (полковника ФСК, с момента ввода российских войск воевавшего на стороне российской армии). Лабазанов, обыкновенный уголовник, был завербован и освобожден из камеры смертников в Пятигорске для выполнения особого задания ФСБ. Он пытался приблизиться к Джохару под видом друга командира президентской гвардии, которым к тому времени стал уже Абу Арсунукаев.
В один из весенних дней его люди появились у нас дома с предложением помочь милиции, которая явно не справлялась со своей задачей. Группировка называлась «Серые волки». Джохар, как всегда, отреагировал четко: «Волков у нас своих хватает. Но если действительно хотите помочь, вставайте в строй государственных правоохранительных органов и работайте на здоровье». «Волки» в растерянности отступили, в общем строю им работать явно не хотелось, тем более подчиняться кому бы то ни было.
Спустя какое-то время прошел слух, что у нас в Чечне появился новый Робин Гуд, защитник слабых и угнетенных. Российские СМИ усиленно раздували и поддерживали эту очередную провокацию, одновременно утверждая, что Робин Гуд — бандит с большой дороги. Если у кого-то крали автомобиль, немедленно появлялся Лабазанов, договаривался с потерпевшими хозяевами и… угнанная машина возвращалась на место, а известная мзда шла к нему в карман. А так как угоны машин подозрительно участились, его бизнес процветал. Он участвовал в разборках, применяя силу, когда надо было заставить должника вернуть деньги, и страх перед его вооруженными людьми бывал сильнее судебных инстанций.
Полный беспредел начался, когда трех лабазановцев посадили в ДГБ (Департамент государственной безопасности). По всему городу разъезжали лабазановцы на «Джипах» с ручными пулеметами и АГСами (автоматическая гранатометная система), демонстрируя силу и полное пренебрежение к государственным органам. Бандиты поставили ультиматум, что разнесут ДГБ, если не выпустят их товарищей. Джохар на совещании приказал: «Арестовать Руслана Лабазанова», и все силовики его поддержали. Но из-за утечки информации уже через полчаса Руслан узнал о готовящемся аресте и забаррикадировался в 4-м микрорайоне. На крышах высотных домов расставили снайперов и пулеметчиков, приготовившись дать бой законной власти. Началась операция по обезвреживанию банды в четыре часа утра и длилась до обеда. Большая часть бандитов была обезоружена и взята в плен. Сам Лабазанов бежал, бросив своих товарищей. Позднее, во время Российско-чеченской войны, машины Руслана беспрепятственно пропускали на дорогах все российские блокпосты. Его позывной в ФСБ был, кажется, «семнадцатый». Впоследствии он был убит своим другом и «правой рукой» во время денежных разборок.
В конце мая после четвертого покушения на Джохара я решила снова написать его портрет. Но эта работа продвигалась очень медленно, я писала его по фотографии и преимущественно поздними вечерами. А так как по ночам у нас все чаще взрывали и стреляли, моя тревога усиливалась и, видимо, передалась картине. Джохар на ней получился с очень бледным лицом и печальными серьезными глазами. За ним туманный зеленовато-голубой земной шар с маленькой Чеченской Республикой между Черным и Каспийским морем, сгорающей в пламени огня. Красные подтеки кадмия кроваво стекали вниз… Атам, внизу, в бешеной пляске под дьявольскую скрипку танцевали и радовались какие-то странные колдовские существа, те тайные силы, которыми затевалась и управлялась будущая война. Джохар, в черной шляпе и таком же костюме, на зеленом фоне чеченского развевающегося знамени смотрел прямо перед собой, туда, где совершенно неожиданно для меня появились белые худощавые всадники на белых конях… Всем своим обличьем они напоминали фигуры, виденные мной раньше на плакатах и рисунках. Один из них, под названием «Голод в Поволжье», напоминал бегущего и кричащего старика в белой рубахе. Второй рисунок — тоже старика, но чеченского, скачущего на лошади с возгласом «Орцдала!» (тревога).
