Внутренняя дрожь мгновенно отпустила. По существу, это было все, что хотелось услышать человеку, озабоченному надвигающейся старостью. И сразу же мысли потекли в привычном русле. Самодовольство это или нет, но Стигу нравилось смотреть на себя как на высококвалифицированного международного шпиона-профессионала. Где-то он читал, что психологи называют подобную жажду признания «тоской по оценке». Что ж, решил он, возможно, что они правы.
– При таком раскладе ты получаешь то, к чему стремился, – продолжил Петр. – Прекрасное место, чтобы поселиться там после пенсии. Кажется, ты именно этого хотел, когда подписывал контракт в Москве?
Предыдущие варианты, которые приходилось обдумывать как альтернативу, теперь казались уже совершенно неинтересными. Без всякого сожаления и с большим удовольствием Веннерстрем забыл о них, едва услышал упоминание о Средиземном море.
А Петр заговорил снова:
– Тебе необходимо проштудировать все, что имеет отношение к району Средиземноморья. География, политика, экономика, военное положение и прочее. Думаю, это приятно займет твое свободное время.
Он оказался прав: последующий процесс познания действительно был приятным и интересным.
Затем перешли к специальным вопросам, думая о которых, Стиг испытывал особое беспокойство.
– Нашей постоянной и главной задачей в Стокгольме должно стать освещение военно-политических проблем. Будешь составлять самостоятельные повседневные донесения, так же как в Вашингтоне. Как у тебя на этот счет с целенаправленными контактами?
Разумеется, с контактами все было в порядке. Положение в экспедиции как нельзя лучше соответствовало заданной цели. Веннерстрем объяснил, как обстоят дела. Петр задумался: по его мнению, один очень важный источник информации отсутствовал. Он поинтересовался, можно ли завести знакомства в дипломатическом корпусе на уровне послов.
Стиг тут же прикинул, что это вполне возможно, но перед Петром предпочел усомниться.
– Не могу сказать заранее, – ответил он. – Но попытаюсь сделать все, что в моих силах.
На практике задание оказалось достаточно легким: игра в бридж открыла агенту многие двери. Впоследствии Петр Павлович узнал обо всех этих «контактах на уровне послов». Согласно принятой Центром системе, каждый из них обозначался точно, с указанием имени, места и времени. А чтобы упростить составление донесений, Стиг употреблял обычный метод Центра: часто используемые источники информации обозначались номерами или буквами.
Петр Павлович сообщил также, что задачи по технической разведке, столь актуальные в течение всего вашингтонского периода, по-прежнему остаются в силе. Предполагалось, что договор о закупке военной техники мог принести пользу даже на территории Швеции. Но задание распространялось еще и на английские новинки.
В действительности возможности Веннерстрема были значительно большими, чем поначалу предполагал Петр. При распределении обязанностей в командной экспедиции на долю Стига выпало постоянно быть в курсе любых достижений и изменений в развитии ракетостроения – области, без всякого сомнения, наиболее приоритетной в технике. Но он не упомянул об этом, поскольку не хотел, чтобы Центр возлагал на своего агента слишком большие надежды.
Беспокойство Веннерстрема окончательно исчезло, когда начали обсуждать шведские дела. К большому его облегчению, требования оказались очень скромными. В Швеции полным ходом шли открытые дебаты о внутреннем развитии малого тактического атомного оружия, и пока не было ясно, к какому результату они приведут. По этому пункту Центр интересовало не то, что происходило открыто, а то, что назревало за кулисами кризиса. Это задание не относилось к числу трудных. Уже тогда швед располагал достаточной внутренней информацией об отрицательной позиции правительства. Но снова расценил, что не стоило сразу выкладывать все сведения и тем самым дезавуировать в глазах Центра важность поручения.
Следующим пунктом повестки дня была шведская политика неприсоединения к союзам. С точки зрения Веннерстрема, подозрительность Центра в этом вопросе просто не знала границ. В настоящее время, утверждали русские, имеются сомнения в прочности шведского нейтралитета. Причиной этого стал главнокомандующий генерал Нильс Сведлунд. В 1956 году он совершил поездку в США, которая не была официальной: генерал ездил как частное лицо, чтобы избежать внимания к своей персоне. Но на русских это оказало как раз противоположное воздействие. Именно то обстоятельство, что он не поехал официально, возбудило внимание и последующие подозрения.
Петр Павлович выразил неудовольствие, что Стиг ничего не сообщил Москве об этой поездке, ведь в то время он как раз находился в Вашингтоне. Веннерстрему не удалось скрыть удивления, что Центр тем не менее знал о ней. Причину же своего молчания он объяснил просто: визит генерала не имел никакого политического значения. Сведлунд, используя свои связи на самом высоком уровне, просто пытался снять часть ограничений и грифов «секретно» с некоторых современных образцов, закупить которые Швеция вскоре намеревалась. И это увенчалось успехом.
Но разъяснения агента эффекта не произвели. Ему было предложено регулярно сообщать о состоянии шведского нейтралитета, независимо от того, есть какие-либо позитивные признаки или нет. Стигу это казалось странным. Что за необходимость регулярно докладывать, и почему это так крайне важно? Лишь позже, возвращаясь в самолете домой, он припомнил Москву 1949 года и все разговоры о новом военном планировании после создания НАТО. Вспомнил, насколько важно было тогда получить доказательства того, что Швеция стремится к политике неприсоединения. Возможно, и теперь военное распределение сил по-прежнему строилось так, что Швеция должна оставаться нейтральной в случае, если «холодная война» перейдет в открытый конфликт?
А пока недоверие внесло в разговор некоторую напряженность. И гибкий, не терпящий осложнений агент решил разрядить долгие и серьезные рассуждения чем-то забавным. Поэтому рассказал о том, как главнокомандующий Сведлунд добирался до Соединенных Штатов. Генерал прибыл в Лос-Анджелес самолетом авиакомпании «САС» через Гренландию и Канаду, то есть предпочел «окольный путь». Как уже упоминалось, он не хотел привлекать к себе внимания. Поэтому легко вообразить его физиономию, когда через иллюминатор самолета он увидел внизу огромную толпу журналистов, фоторепортеров и телекамеры. Каким образом, черт возьми, кто-то мог узнать о его прибытии?
Но дальше последовало самое интересное: генерал спускается по трапу… и никто не обращает на него ни малейшего внимания! Впрочем, к другим пассажирам пресса также совершенно равнодушна. Но вдруг поднимается небывалый переполох – по трапу ведут огромного орангутанга! Для всех, в том числе и бывших на борту, это стало сюрпризом, поскольку весь перелет его содержали в нижних этажах самолета. Орангутанг путешествовал из Гамбурга в зоопарк Лос-Анджелеса. Был ли генерал удивлен или раздосадован – остается только гадать.
