Атака была мгновенной. Впереди фашистских самолетов летел разведчик, но его уже нет, он сбит Серовым. В ту же минуту атакована первая пятерка вражеских истребителей. Находившийся в ее составе командир, растерявшись от неожиданности, удирает. Это вносит растерянность в строй всего соединения. «Курносые» окружают потерявшие инициативу пятерки, не дают им перестроиться, атакуют, сбивают одну за другой две машины. Франкистские пираты поспешно уходят. Девятка республиканских самолетов продолжает путь на выполнение задания.
— Поучительный бой, — говорил потом Анатолий. — Наши истребители в этом воздушном столкновении завоевали победу потому, что действовали решительно, дерзко, не теряя ни секунды, ни на секунду не уступая противнику инициативу.
Еще более рискованное положение. Серов с товарищем возвращается на свой аэродром после боевой операции, где они израсходовали почти весь запас патронов. Они торопятся. Идут на большой высоте, чтобы, дойдя до своего расположения, сразу потерять высоту и приземлиться. Но до «дома» еще далеко.
И тут они встретили большую группу вражеских самолетов. Принимать бой было бы безумием. Но исключается и возможность отступления. Соединение фашистов идет прямо на Серова.
«Если будем уходить, заклюют», — думает Анатолий. Решает атаковать. Кажется — безумное решение?.. Но оно спасло жизнь ему и его товарищу.
Выпустив по врагу последние патроны, какие еще остаются, Анатолий подает знак ведомому, и они оба, как бы готовясь к стрельбе, бросаются на врага. Виртуозно маневрируя, забираясь в хвост то одному, то другому фашисту, заставляя его поспешно уходить из района обстрела, они не дают врагу ни времени, ни возможности занять более выгодное положение.
Наконец фашисты сдают позиции и, разлетевшись в разные стороны, скоро исчезают из виду. Видимо, узнали «почерк» Серова и решили ретироваться!
Раннее утро. Вдалеке, переливаясь, блестит полоска моря. Край неба разгорается все сильнее. Внизу развертывается великолепная по очертаниям и краскам панорама. Но вот поднимается в своем царственном сиянии солнце и брызжет лучами прямо в глаза четырем летчикам, вылетевшим на поиски врага.
Как ни прекрасна картина солнечного восхода в этих удивительных краях, Серову стало не по себе. Солнце слепит, не давая наблюдать за воздухом. Между тем навстречу летит стая немецких самолетов. Вот она уже обрушивается на четверку республиканцев. Участник этой схватки М. Н. Якушин рассказывает:
— По знаку Серова мы развернулись и начали, как говорится, встречать огнем. Внезапно я услышал, как у меня в самолете что-то треснуло. Машина стала плохо слушаться управления. Я должен приземлиться.
Но перед тем как сесть, Якушин сбивает одного за другим два вражеских самолета. Серов также зажег два немецких истребителя, и они, объятые огнем, рухнули на землю. Фашистам удается зажечь один республиканский самолет, и он пошел на посадку. Серов с товарищем, оставшись один против шестнадцати, сбил еще три машины. Товарищ ранен! Он выходит из боя. Серов остается один.
— Правда, мы, четверо, успели сбить семь самолетов противника, вспоминает Якушин. — Но и три наших вышли из строя. Против тринадцати фашистов остался один — это был Серов. Он крутился один-одинешенек, не имея ниоткуда помощи, и все же уверенно и смело отражал нападавших на него врагов.
А вот и слова самого Серова:
— Двадцать шесть глаз и — два глаза! Положение незавидное. Противник обрушился на меня сверху, со стороны солнца, как гром среди ясного неба. Один вражеский самолет уже успел подобраться сзади и «сесть» мне на хвост. Резкий поворот на сто восемьдесят градусов — и первая опасность миновала, противник потерял возможность поразить меня сзади. Но наседают другие, и их немало. Мой истребитель уступает в скорости нападающим машинам, но зато обладает лучшей маневренностью. Пользуясь этим, я часто выскальзываю из-под удара и сам кидаюсь в атаку, забираясь под хвост то одного, то другого самолета.
Фашисты решили во что бы то ни стало свалить Серова. Нападают с нарастающим ожесточением. Серов, пилотируя в этом вертящемся огненном колесе, сохраняет хладнокровие, видит все, «упреждает» уловки врага, то и дело сам переходит в атаку. Он верит в победу. Сбит еще один самолет. Зажжен другой.
Фашисты давно уже поняли, с кем имеют дело. Но, надеясь на несоизмеримое численное превосходство, усиливают свои атаки и настолько входят в раж, что не замечают последнего приема Серова…
Он рассказывает:
— Вижу, что атакующие самолеты сыплются на меня сверху. Их атаки безрезультатны. Но ведь надо же успешно выйти из боя! Стряхивая противника с хвоста своей машины и атакуя его сам, я стал оттягивать бой в сторону, чтобы постепенно перетянуть нападающих в зону расположения наших войск. Это мне удается. Вот уже я вижу линию своего фронта… Улучив удобный момент, резко пикирую почти до самой земли и благополучно сажаю свою машину.
Как читатель помнит, такую ситуацию Серов пережил в самом начале своего боевого пути в Испании. Тогда он еще не знал уловок врага, не имел боевого опыта, но проявил себя как замечательный мастер высшего пилотажа и, хотя получил множество пробоин, сумел уйти от врага и благополучно приземлиться. Но теперь в такой же ситуации это был испытанный и прославленный воздушный боец. Он не только не дал себя сбить, но поразил не одного врага.
— Противник уходит ни с чем, — заключает Серов. — Вывод ясен: летчик-истребитель должен с боем ретироваться, если не может уничтожить врага. Будешь смело драться, сочетая маневр и огонь, зорко следя за хвостом своего самолета, — с честью выйдешь из боя при любом превосходстве в силах со стороны противника.
Тут же после этой схватки он весело говорит своим товарищам:
— Видите, как можно угощать противника на наших «курносых»! Маневренный, верткий самолет — огромное преимущество в бою.
Конечно, залог победы заключается не только в качествах самолета. Решающим здесь являлась воля к победе и боевое искусство летчика. Сам Серов несколько позже говорил молодежи:
— Летчик должен быть дерзким, отважным, хладнокровным, всегда точно рассчитывать свои действия, безукоризненно знать боевую технику — свою и противника. Вот что требуется от летчика-истребителя.
Если истребительная авиация ни на минуту не дает покоя вражеским самолетам, подстерегает их везде и всюду, на земле, и в воздухе, наносит короткие внезапные, ошеломляющие удары — значит, она действует хорошо.
