Вместе с тем Лоренцо умел управлять, править. Многие исследователи считают, что он держал Флоренцию железной рукой. В годы его правления жалоб на налоговый гнет стало меньше. Но после смерти Лоренцо все рухнет, и рухнет очень быстро, через четыре года, практически мгновенно. И это значит, что многое в устройстве республики держалось на нем. Не желая нарушать обычай, он не вводил во флорентийский Сенат своих людей, зато смело создавал параллельные органы власти. При такой политической системе очень важна фигура самого принцепса. Без личности яркой, талантливой система просто не работает. Без изворотливости, гибкости Лоренцо, его дипломатического таланта, характера, склонного к компромиссам, не было бы, думаю, такого блистательного взлета Флоренции. Но когда эта личность уходит, случается трагедия.
Что осталось после Лоренцо? Еще его дедом, Козимо, во Флоренции была основана библиотека. Но наполнил ее колоссальным богатством именно Лоренцо Медичи (при нем она насчитывала более 10 тысяч томов). Он возрождал бесспорные ценности. Книги, знания, собранные в них, – ценность бесспорная. В Европе это была первая публичная библиотека. По масштабу и ценности собрания она сравнима со знаменитой Александрийской. Эта библиотека работает по сей день, называется она Лауренциана.
Бесценная коллекция искусства, принадлежащая ему и его семье, стали основой выдающейся галереи Уффици. Школа в Пизе благодаря его финансовой помощи превратилась в университет. Это был первый научный центр в Европе, где изучали древнегреческий. У себя во Флоренции он основал университет, в котором собралось множество интеллектуалов, бежавших из Константинополя, ибо в 1453 году столица Византии была захвачена турками. Многим из беглецов он дал работу и возможность преподавать.
Ярчайшая вспышка кватроченто была по всей Италии. Но нигде искусство не находилось под таким заботливым покровительством, как во Флоренции. Лоренцо и в этом следует античному образцу. Человека, которому подражал Лоренцо, звали Меценат. Это был один из друзей Октавиана Августа, принцепса Сената в Древнем Риме, человек, прославивший себя тем, что вкладывал деньги в культуру и помогал людям искусства. Лоренцо, подражая ему, уделял искусству и культуре больше внимания, чем укреплению флорентийского флота, в чем некоторые историки упрекают его и по сей день. Зато в трудах о Флоренции того времени можно найти и такую формулировку: «Не сеньория и не Медичи правили Флоренцией в эти годы. Ею правила культура». Метафора, но она очень точно передает дух того времени. Важно помнить о таких людях и продолжать их великое дело, хорошо понимая, что культура – такая хрупкая вещь, которая разрушается первой в любые революционные, военные эпохи, а восстанавливается с огромным трудом, да и то не всегда.
Очень скоро настанет тяжелое время, и на смену просвещенному, щедрому меценату Лоренцо придет мрачнейшая, страшная фигура Савонаролы. Этот безумец овладеет умами людей и захочет вместо цветка, каким была Флоренция времен Лоренцо, сделать из нее строжайший монастырь. Запереть лучшие умы в нем, уничтожить многие произведения этой эпохи и – самое страшное – заставить художников (и даже постаревшего Боттичелли) в этом участвовать.
Отзыв Макиавелли о Лоренцо нам уже известен. Макиавелли был свидетелем деяний и Савонаролы, и Лоренцо. Он наблюдал за правлением безумного фанатика, которого к власти привела чернь, был свидетелем нескончаемых казней. Он видел и Медичи, которые тратили большие деньги на процветание культуры, науки, образования. Но как только черни не хватает чуть-чуть хлеба или зрелищ, она забывает все былые заслуги своего правителя и приводит к власти кого угодно. Поэтому, кажется, что для понимания Макиавелли важна платоновская мысль о том, что идеальную форму правления можно представить, воплотить же ее, видимо, невозможно. Но надо делать все возможное, чтобы к ней хоть маленькими шажками приближаться.
Игнатий Лойола. Генерал ордена Иисуса
Игнатий Лойола – фигура почти фантастическая. Вокруг него, как вокруг всех ярких людей, созданы многочисленные мифы. Причем совершенно невозможно однозначно оценить эту личность. Но плохо ли это?
Официально он святой, канонизирован в 1622 году. Спаситель истинной веры, создатель отряда «папских янычар». А в некоторых советских книгах по истории ордена иезуитов он представлен как «исчадье феодально-католической реакции».
Он действительно создатель Общества Иисуса, будущего ордена иезуитов. Но он и воин, герой обороны Памплоны, города в испанской Наварре, осажденного французскими войсками. Он же кавалер, любимец дам – и калека, который прошел пешком, хотя у него плохо двигалась одна нога, из Испании в Париж. А еще он визионер, который вводил себя в транс и слышал голоса святых. Мифология доходит до того, что Лойола якобы властвовал над ветром и дождем, болезнями и смертью.
Нельзя ставить знак равенства между Игнатием Лойолой и орденом иезуитов. Сам он вообще свое создание духовно-рыцарского ордена не считал заслугой. Да и дальнейшая судьба этой организации значительно изменила ее характер. С течением времени иезуиты стали все больше заниматься просветительской деятельностью. Их школы и колледжи есть по всему свету, в том числе и в нашей стране. Многие оценивают их педагогическую систему весьма высоко. Но у истоков движения стоял, безусловно, Игнатий Лойола.
Он родился в 1491 году в замке Лойола на севере Испании, в провинции басков. Его имя – Иниго Лопес де Лойола. Происходил он из очень знатного, но обедневшего рода, типичного для Испании этого времени, и был тринадцатым из четырнадцати детей в семье. Следовательно, он не мог рассчитывать ни на какое наследство.
С его детством связано много мифов. Якобы мать предвидела рождение необычного ребенка, Божьего любимца, и сознательно родила его в хлеву, как Мария Иисуса. И якобы, будучи грудным, он лично потребовал, чтобы его назвали Игнатием, от латинского «игнатус» – «простой, скромный».
Есть замечательная статья нашего соотечественника, эмигранта, культуролога П.М. Бицилли «Лойола и Дон Кихот». Он пишет: «Дон Кихот и Игнатий Лойола взаимно дополняют и поясняют друг друга». Что между ними общего? Юношеское увлечение рыцарскими романами, свойственное сословию дворян. Опыт неудачных благодеяний. Например, известно, что в Монсеррате Лойола отдал нищему свою богатую рыцарскую одежду – и вскоре того арестовали по подозрению в краже. Именно так неловко часто получалось и у Дон Кихота.
Их сближает и переход от подвигов описанных к реальным. Лойола много читал о рыцарях (настольная книга – рыцарский роман «Амадис Галльский») – и стал рыцарем.
