48
В СССР до 1943 г. военные не носили погон. Знаками различия воинских званий были петлицы. — /Комментарий А. С. Романова/.
Как писал в своей хронике А. Буров: «Ополченцы получают гранаты и патроны. Винтовок на всех пока не хватает. Ощущается недостаток опытных командиров. Из 1824 командиров всех степеней в дивизии Кировского района насчитывается только 10 кадровых военных» (Буров А. В. Блокада… С. 18). — /Комментарий А. С. Романова/.
Крытый товарный вагон с печкой, переоборудованный для перевозки людей и/или животных. — /Комментарий А. С. Романова/.
Исторический район Санкт-Петербурга. Место на въезде в город, где нынче расположена пл. Победы и построен Монумент героическим защитникам Ленинграда. — /Комментарий А. С. Романова/.
В оборонных работах участвовали тысячи мирных жителей. Возведенные укрепления и препятствия затрудняли продвижение врага. Есть возможность дополнить дневник М. дневником другого музыканта — композитора Л. А. Портова. Привожу в моем пересказе несколько написанных его рукой страниц.
Группу Портова собрали на улице Плеханова позади Казанского собора, посадили в специальный трамвай и отвезли на Витебский вокзал. Вскоре поезд доставил всех в город Пушкин — одно из любимых мест отдыха ленинградцев в мирное время. Собралось человек 700–800. Ждали других. Вражеские самолеты заметили скопление людей. Они летели на бреющем полете, стреляли из пушек и пулеметов, бросали бомбы. Народ прятался кто куда. Вскоре выяснилось, что железнодорожный путь разрушен и следующий поезд не сможет дойти до Пушкина. Дождавшись темноты, все двинулись к месту назначения.
Их разместили в бараках. Фронт был где-то близко: кругом виднелись зарева пожаров, доносилась перестрелка. Через головы летели дальнобойные снаряды (не наш ли район обстреливают? — думалось каждому). В небе то и дело вспыхивали воздушные бои. Трассирующими пулями был подожжен аэростат воздушного наблюдения, и он рухнул на землю. Наблюдатели спаслись на парашютах.
Сначала занимались разметкой трассы, затем начались земляные работы. Портову очень понравился бригадир — Иван Егорович Дедюлин (полотер из кинотеатра «Аврора»), «очень симпатичный и милый человек, замечательный мастер на все руки».
Работать было трудно. Обед удавалось приготовить не каждый день — в таком случае выдавали кипяток, сахарный песок и хлеб. Ели с удовольствием, макая ломоть в песок.
Первое время мины и снаряды рвались в стороне — стреляли, видимо, не в их бригаду. Сильно напугал однажды свой же товарищ: нашел капсюль, стукнул по нему лопатой, раздался взрыв. Все решили, что на трассу упал снаряд. Виновник был ранен. Вскоре появились новые раненые — уже в результате вражеского обстрела. Шальная мина разрушила кипятильник. Пришлось перейти на новое место работы.
Удивительно, как сдержанно описывает все это Портов! Непривычный к физическому труду, он очень уставал. Нервное напряжение было очень сильным. Но самое большее, что можно прочитать в дневнике, это фразы такого рода: «Усталость и разбитость еще больше дают себя чувствовать. На трассе было сравнительно тихо. Ночью — три воздушные тревоги». У него не возникала мысль об освобождении от работ, о том, что его могли бы сменить раньше срока, и, когда кто-то из работающих попытался преждевременно уйти, он кратко отреагировал: «Противно».
Последние дни своей смены Портов с группой мужчин дорабатывал совсем недалеко от передовой. Им повезло. «По нам был открыт сильный огонь из минометов, но никто не был ранен, хотя мины рвались довольно близко: я чувствовал воздушную волну». А на следующий день, уже от товарищей, он узнал, что очередной обстрел оказался более прицельным: на трассе были убитые и раненые… — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Соседка М. по коммунальной квартире на 5-й линии Васильевского острова, д. 10. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Коллеги М. по Филиалу. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Скрипач БСО, доброволец, играл в военном оркестре. — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Хотя проводилась массовая мобилизация, власти города все же учитывали потребность в музыкантах, которые должны были выступать на мобилизационных пунктах, на вокзалах. Музыкальные подразделения имелись в армии (оказаться в них стремились многие призванные музыканты). — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Руководитель оркестра в кинотеатре «Форум». — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Возможно, автор ошибся с датировкой, восстанавливая события по памяти. Согласно справке военного отдела ГК ВКП(б), «работа по отбору женщин медицинскими сестрами и сандружинницами в части армии народного ополчения, в истребительные батальоны, партизанские отряды и в части Ленфронта» началась с 30 июня 1941 г. (Ленинград в блокаде… С. 132–133). — /Комментарий А. С. Романова/.
«Большой объем работы, а также вскрывшиеся в первые же дни недостатки в организации учета военнообязанных, контроля за вручением повесток, нераспорядительность отдельных работников приводили в ряде случаев к затягиванию мобилизационной работы, нарушению сроков мобилизации» (Дзенискевич А. Р. и др. Непокоренный Ленинград… С. 33). — /Комментарий А. С. Романова/.
Орехов Павел Константинович — валторнист. Служил в Комендантском управлении. С весны 1942 г. прикомандирован к БСО. В автобиографическом эпизоде пьесы «Голос осажденного города» М. воспроизвел информацию, полученную от Орехова (по пьесе — Кедрова): «Он рассказал о беспорядочном отступлении многих воинских частей. О расстреле не сумевших удержать фронт генералов и полковников». — /Комментарий А. Н. Крюкова/.
Для поддержания общего порядка и проверки документов у граждан органы милиции Ленинграда выделили специальные пешие и конные патрули. Вместе с милицией для решения этих задач работали и другие органы, в частности сформированный ГК ВЛКСМ комсомольский полк по охране революционного порядка (Дзенискевич А. Р. и др. Непокоренный Ленинград… С. 81–82). — /Комментарий А. С. Романова/.
