— Вот теперь вижу: бригада к бою готова. Благодарю.
На разборе этого полета командующий войсками округа и представители штаба не жалели похвал. Всех расхвалили, никого не обидели.
И надо же такому случиться, что в скором времени в бригаде произошло тяжелое происшествие: столкновение двух самолетов в воздухе, погиб воздушный стрелок, остальные спаслись с парашютами. Мы все остро переживали эту трагедию. Но больше всего нам досталось от окружного начальства. Если раньше нас расхваливали, то теперь разносили по всем статьям! И зазнались мы, и самоуспокоились, и неизвестно, кто мы, и непонятно, на кого мы работаем(!)…
А бригада летала хорошо. Создался крепкий командный коллектив, летный состав шел от рубежа к рубежу в овладении полетами. Стали летать на предельный радиус, на разведку, на бомбометание, в простых и сложных метеоусловиях, днем и ночью, в ясную погоду и в облаках. В конце 1940 года я сдал бригаду с сознанием честно выполненного долга, уверенный в том, что в любую минуту бригада готова подняться в воздух и нанести по врагу сокрушительный удар.
…Есть в Средней Азии чудесная, сказочно красивая долина. В этой цветущей долине, утонув в зелени, стоял дом отдыха летчиков авиационной дивизии, которой мне доверили командовать. Вечером 21 июня 1941 года мы приехали в долину, чтобы свалить с плеч усталость от напряженной работы и набраться сил в запас.
Поработать пришлось перед поездкой много. Авиационная дивизия была только что сформирована. Она являлась одним из крупных авиационных соединений, создававшихся перед войной как новая оперативно-тактическая единица. Дивизия включала полки бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей, поэтому называлась смешанной. Мне как командиру пришлось изучать новую для меня материальную часть истребителей, штурмовиков, особенности их боевого применения.
С группой командиров мы сидели на балконе особняка, вдыхали полной грудью воздух цветущей долины, обсуждая события последних дней. Было уже за полночь, когда разошлись по комнатам…
В шесть утра по местному времени меня разбудил посыльный. А еще через пять минут я услышал по телефону из штаба страшное слово:
— Война!
По частям полетели первые военные приказы: рассредоточить полки на полевые аэродромы, замаскировать самолеты, повысить боеготовность. Дыхание войны, уже полыхавшей на наших западных границах, мгновенно пришло и сюда, в цветущую, сказочной красоты долину Фирюза.
Как создавалась штурмовая авиадивизия. — ИЛ-2 — «летающий танк». — Некоторые вопросы боевого применения ВВС. — Командный состав дивизии. — Несколько слов о начальниках штабов. — Вынужденное ожидание. — Перелет на фронт.
В июле 1942 года мне был вручен документ, на основании которого я немедленно прибыл на фронт:
«ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА НАРОДНОГО КОМИССАРА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР № 00147
20 июля 1942 года г. Москва.
1. Военному Совету Московского Военного Округа сформировать:
а) 292 Штурмовую Авиадивизию…
4… К формированию 292 Авиадивизии приступить немедленно и закончить с готовностью к боевой работе к утру…
6. Назначить:
Командиром 292 Штурмовой Авиадивизии — полковника Каманина.
Заместитель Народного Комиссара Обороны Союза ССР Генерал-лейтенант авиации
Новиков».Наконец-то мне лично дали возможность включиться во фронтовую боевую работу. Наконец-то кончилась пусть крайне необходимая и весьма трудная работа в Средней Азии по подготовке летных кадров для фронта, по укреплению южных границ Родины, по формированию частей.
За первый год войны на территории Среднеазиатского военного округа мы разместили 17 летных школ и училищ, эвакуированных из прифронтовой полосы. На пустынных местах создали военные городки, аэродромы, наладили учебный процесс и начали давать обученных летчиков и техников для фронта.
Мы принимали участие в так называемой иранской операции. Суть ее состояла в следующем. Гитлеровцы намеревались превратить территорию Ирана в плацдарм для вторжения в советское Закавказье с юга, чтобы захватить наши нефтяные районы. В Иране они создали профашистские организации, сосредоточили «пятую колонну». Надо было сорвать эти коварные замыслы врага. 25 августа 1941 года Советский Союз, по предложению английского правительства и в соответствии с советско-иранским договором 1921 года, временно ввел свои войска в Северный Иран. Тогда же в южную часть Ирана вошли английские войска.
В те дни многие экипажи авиационной дивизии перебазировались в Северный Иран. Мы совершили немало полетов через горные перевалы, организуя базирование наших эскадрилий в Иране. Наладили связь, службу снабжения, словом, обжили новые аэродромы. Наши наземные части заняли ключевые позиции в этой стране, похоронив замыслы врага.
Нефтеносные районы страны на юге, таким образом, были надежно прикрыты. Кроме этого СССР получил удобные коммуникации для доставки грузов по ленд-лизу южным путем через Иран. Другими словами, иранская операция имела большое политическое, военное и экономическое значение для нашей страны в период наибольших трудностей первых месяцев войны.
И все-таки то была работа тыловая. Все мы, от рядового летчика до комдива, рвались на фронт.
В Москве было в разгаре лето. В кабинетах Управления ВВС офицеры изнывали от жары. Это — внешне. А внутренне — все были крайне встревожены обстановкой, сложившейся на Дону. Враг занял Воронеж, его танковые клинья своими остриями грозили Сталинграду и Кавказу.
Да, лето сложилось крайне тяжелое. Фашисты писали в листовках, что русским под Москвой помогла зима, что русские летом воевать не умеют и что сыны фюрера возьмут реванш за Москву. Для такого заявления у фашистов имелись свои козыри: в конце мая 1942 года им удалось разбить нашу Изюм-Барвенковскую группировку, изготовившуюся к наступлению и вместо этого попавшую в окружение. В том же месяце гитлеровцы смяли нашу оборону в Крыму и полностью его захватили. Наши армии на Юго-Западном и Южном фронтах отступали. Куда? Где тот рубеж, на котором удастся остановить врага? Вот вопросы, которые волновали каждого из нас в те дни.
Нужны были срочные и энергичные меры для организации отпора врагу. Это понимали все советские воины, от солдата до генерала. Поэтому я не удивился тому, что в приказе о создании штурмовой авиадивизии был дан очень малый срок подготовки ее к боевым действиям, точнее, никакого срока не было: сформировавшись, она сразу должна была вступить в бой.
