повредила — 1 авианосец, 3 линкора, 3 крейсера, 8 эскадренных миноносцев и 1 судно особого назначения.
На острове были захвачены следующие трофеи: 136 орудий, 30 танков и бронеавтомобилей, огромное количество всевозможного легкого пехотного оружия и большие склады с различным имуществом.
Большой интерес представляют, кроме того, цифры, характеризующие объем воздушных перевозок. Не считая всех перевезенных на Крит солдат и офицеров, принимавших участие в операции, на остров по воздуху была доставлена следующая материальная часть: мотоциклов 771, легких артиллерийских орудий — 353, контейнеров — 5358, а также 1090180 кг прочих грузов. Морским путем на остров были доставлены два танка Pz. III с экипажами.
Самолеты, участвовавшие в Критской операции, проделали с 20 по 21 мая общее расстояние, равное 2389845 км. Воздушным путем в тыл было эвакуировано 3173 раненых (сюда включены и солдаты противника, попавшие в плен).
Английский генерал Фуллер, который во время Первой мировой войны являлся создателем тактики английских бронетанковых войск, а впоследствии стал знаменитым военным критиком, в своей книге «Вторая мировая война» называет Критскую операцию «самой необычной и самой новой по использованным средствам». Вот что он пишет о ней:
«Штурм Крита с воздуха — самая смелая операция за всю войну. Ничего подобного никто не проводил ни до, ни после этого. Это не был удар с воздуха — это было воздушное наступление; армия вторжения двигалась по воздуху, вместо того чтобы передвигаться по земле или воде. Больше того, исход сражения был решен не в воздухе, а на земле, и без помощи наземной армии. Не будь господства немцев в воздухе, атака, конечно, провалилась бы. Наиболее замечательной чертой операции была транспортировка по воздуху: в воздух была поднята целая армия, и, таким образом, дело обошлось без шоссейных и железных дорог и продвижения по пересеченной местности. Как и сражение у Камбре в 1917 году, штурм Крита был первым в своем роде видом боя и свидетельствовал о происшедшей в тактике революции»[47].
Эти строки, написанные старым солдатом, который в свое время сам внес много нового в военное искусство, не требуют комментариев для понимания исторического значения сражения за Крит.
Мы, немцы, видим в Критской операции нечто большее, чем обычное военно-историческое событие, и расцениваем ее не только как пример коренной ломки старых тактических принципов; мы помним и о тех людях, которые завоевали победу в упорной борьбе, о тех немых свидетелях, которые покоятся там, вдали от своей родины. И пока понятия «мужество» и «верность» не потеряют своего значения, слово «Крит» будет всегда их символом.
Глава IX
Десанты на других фронтах
Отгремели бои на Крите. Вопреки всем предсказаниям идея воздушно-десантных операций оказалась вполне состоятельной. Отныне большое практическое значение воздушно-десантных войск уже не подлежало никакому сомнению. Весь мир с тревогой ожидал, что немцы предпримут высадку новых десантов на Ближнем Востоке. Немецкие парашютисты стали для противника страшным призраком, который мог появиться внезапно и в любом месте.
Англичане и американцы в свою очередь начали с лихорадочной поспешностью создавать у себя воздушно-десантные части[48]. Теперь, когда огромное значение этого рода войск было окончательно признано, они хотели быстрее наверстать упущенное. Генерал-полковник Штудент высказал поэтому поводу следующее:
«Для наших противников Крит явился толчком, давшим ход идее воздушно-десантных операций. Они извлекли из него правильные уроки и приступили со свойственной им методичностью и широким размахом к созданию сильных воздушно-десантных войск, которые доставили нам в течение двух последних лет войны очень много неприятностей. Мы были побиты нашим же собственным и притом самым острым оружием».
Немецкому верховному командованию следовало учесть опыт Критской операции и, исходя из него, отвести воздушно-десантным войскам должное место в стратегическом планировании. Но, несмотря на то, что операция получила должное признание, выводы сделаны не были. Таким образом, инструмент, который лучше всякого другого был приспособлен для проведения операций на широких пространствах, так как он позволял перебрасывать войска в самые сжатые сроки с одного театра военных действий на другой, остался без внимания. Между тем возможность организовать преследование с одновременной выброской десантов в тыл отступающему противнику и осуществлять широкие охваты, применяя воздушные десанты, могла бы придать начавшимся боевым действиям на Востоке совершенно иной ход. Однако ничего подобного не случилось!
В чем же причина? Но этому поводу известный английский военный историк Лиддел Гарт писал:
«Старые кадровые немецкие генералы, вышедшие из Академии Генерального штаба, наглядно доказали свои большие военные способности, но им не хватало чувства нового. Их превосходные знания военного дела были уже в самом существе своем ограниченными. В отличие от полководцев предшествовавших столетий, они были склонны рассматривать войну не как искусство, а как простую шахматную партию. Эти генералы враждебно относились к тем из своих товарищей, которые следовали новым идеям, и открыто пренебрегали новыми идеями, которые исходили не от «старых» специалистов. Большинство из них за пределами своей чисто военной специальности были весьма ограниченными людьми».
Эта оценка не требует никаких комментариев. Она достаточно хорошо вскрывает причины, которые определили дальнейшую судьбу немецких воздушно-десантных войск.
А духовными наследниками Штудента стали противники Германии.
Немецкое верховное командование забыло о победе, одержанной на Крите, и помнило лишь о потерях. Большое количество потерянных и поврежденных транспортных самолетов вызвало у ответственных за эти средства лиц из министерства авиации, по выражению Штудента, «стоны и жалобы».
После Крита в министерстве авиации стали бояться за участь новеньких «Юнкерсов» и поэтому оказывали Штуденту и его планам молчаливое, но упорное сопротивление. Люди, сидевшие там, не понимали, что преимущество, которое давало Германии новое оружие, могло быть решающим в ходе войны только в том случае, если бы его начали использовать целиком и полностью там, где этого настоятельно требовала война.
Противники воздушно-десантных операций получали поддержку как раз оттуда, откуда ее можно было ожидать менее всего. Присутствуя 19 июля 1941 года на приеме, который Гитлер устроил в своей штаб-квартире в честь участников Критской операции, награжденных «рыцарским крестом», Штудент не поверил своим ушам, услышав, как Гитлер, обращаясь к нему, заметил:
