Иосиф Броз Тито[30]. Первая моя встреча с ним состоялась в 1944 году в Бухаресте. Меня тогда назначили в советскую миссию. Встретил я его на аэродроме, он прилетел из Союза после переговоров с союзниками в Италии. С ним был генерал Корнеев Н.В. - начальник миссии. Ко мне Тито обратился по имени: "Родольфо, и ты здесь? Очень рад видеть!" (очевидно знал обо мне от Ивана Хариша). Потом полетели в г. Крайову, там располагался штаб НОАЮ, перебазировавшийся из Югославии. Я докладывал ему всю текущую обстановку, обеспечивал всем необходимым как свою миссию, так и штаб НОАЮ. Тито ходил в маршальской форме, был энергичным. Встречался он и с представителями других миссий: английской, во главе с сыном Черчилля, и с американской. Сын Черчилля полноватый, улыбчивый, дружелюбный малый. Объяснялись мы через переводчика. Представители всех миссий иногда собирались вечерами у Тито. Пили чай, Тито любил очень крепкий. При нем почти всегда была жена. Любил он поговорить, помечтать о новой жизни, о новой Югославии. Собеседником он был в высшей степени приятным. В Крайове мы находились около месяца, потом переехали в Ржац, а потом — в Белград. Тут он уже почувствовал себя гораздо увереннее, хотя со стороны всегда выглядел задумчивым. Он был недоволен, что его охраняют советские чекисты. Попасть к нему без их ведома было невозможно. Меня он называл "богом диверсий". Был благодарен за подготовку Ивана Хариша и Любомира Илича, отношение его было очень теплым.
Во второй раз наши пути пересеклись с ним в 1967 году. Я ездил тогда в Югославию по приглашению Ивана Хариша, пробыл там целый месяц, жил в гостинице. С Тито встретился на всемирной товарной выставке. Вместе обедали, провели целый день. Беседовали обо всем. Он был в ту пору недоволен Сталиным, его указаниями о коллективизации.
Александр Завадский, учился у меня еще в 1933 году в Москве на Пятницкой улице в школе Сверчевского[31]. Был командиром польской группы. Уже тогда хорошо говорил по-русски. Потом встретились весной 1944 года. Он меня узнал и потом у Строкача и Хрущева выпросил для работы в свой штаб заместителем начальника для организации партизанской борьбы на территории Польши. Был я в его штабе 3–4 месяца. В школе он очень внимательно относился к учебе, восприимчивый человек, чуть выше среднего роста, крепкого телосложения. Как организатор был талантлив, смелый, почему-то не терпел ксендзов, хотя разговаривал с ними вежливо.
Анри Марти — секретарь Французской компартии. Он занимался формированием интернациональных бригад в 1937 году в Испании. Встречались с ним в городе Альбасете, брал у него людей. А первая встреча была еще в Москве, он учился в школе Сверчевского. Очень приятный слушатель, веселый, шустрый, быстро находил со всеми общий язык. Это он рассказал, что французские моряки со времен гражданской войны помнили и всем рассказывали, что Красная Армия в России пленных не убивала и поэтому иностранные воины охотно сдавались в плен.
Пальмиро Тольятти[32] — учился в Москве по линии Коминтерна в школе Сверчевского, впоследствии стал секретарем компартии Италии. Во время войны партизанил в Италии. Среднего роста, черноволосый, симпатичный, обаятельный человек. Грамотный, любопытный, очень образованный, с широким кругозором.
Уборевич И.П.[33] Встречался с ним в 1932 году. Он был тогда командующим Белорусского военного округа. Осматривали с ним мост через р. Припять. Мост там был заминирован еще во время гражданской войны. Потом встретился с ним в 1935 году на приеме у Сталина. Выглядел он тогда очень хорошо, тонкий, обаятельный.
Крупская Н.К. — заместитель наркома просвещения РСФСР. В 1937–1938 годах моя жена работала с ней в должности начальника управления по детским домам. Встречался я с Надеждой Константиновной в комиссариате, иногда вместе обедали. Была она очень солидная дама, спокойная и грустная, внимательная к людям. Всегда опрятно и скромно одета. — заместитель наркома просвещения РСФСР.
Георгий Димитров[34] — председатель Коминтерна. Встречался у него в кабинете дважды вместе с А.И. Болотиным (полковой комиссар 5-й инженерной бригады спецназначения) в 1942 году. Решали вопрос о службе в бригаде испанцев. Много говорили о партизанском движении. Человек глубокомыслящий. Масштабная, можно сказать, личность. Это сразу чувствовалось. Хорошо говорил по-русски. — председатель Коминтерна. Встречался у него в кабинете дважды вместе с А.И. Болотиным (полковой комиссар 5-й инженерной бригады спецназначения) в 1942 году. Решали вопрос о службе в бригаде испанцев. Много говорили о партизанском движении. Человек глубокомыслящий. Масштабная, можно сказать, личность. Это сразу чувствовалось. Хорошо говорил по-русски.
Примаков Виталий Маркович[35]. Встречался с ним в сентябре 1932 года на учениях войск Ленинградского военного округа под Ленинградом. Я участвовал в качестве руководителя диверсионной группы украинских партизан. Встретился он со своими бывшими участниками гражданской войны, тогдашними слушателями нашей украинской школы, которые осваивали диверсионную технику. Он был исключительно рад нашей встрече, много беседовал с нами, вспоминал гражданскую войну. Интересовался минами, хвалил их. Держался просто и с командирами, и с солдатами. Был очень опрятно одет, выглядел очень подтянутым, с хорошей выправкой. Впечатление от него с годами не поблекло, хотя он был лишь одним из многих военачальников, с которыми мне пришлось встречаться.
Короля Михая[36] видел его в королевском дворце на приеме по случаю освобождения Румынии от фашистов. Очень молодой, среднего роста, красивый, одет был в военную форму. На приеме, помню, было много разных послов. Чувствовалось, что делами, тем не менее, заправляла королева-мать, еще молодая тогда женщина, неожиданно скромно одетая.
Малиновский Р.Я.[37] С ним я встречался в Испании. Он был заместителем Берзина, приезжал к нам в батальон под Кордовой. Отличался чрезвычайно серьезным подходом к каждому делу, особенно в деталях. Потом встречались с ним в Венгрии в 1944 году. Он был уже командующим фронтом. После войны встречались несколько раз на собраниях ветеранов. Встречи были теплыми, радушными.
Конев И.С.[38] Первая моя с ним встреча произошла на Калининском фронте весной 1942 года. Он был в ту пору командующим фронтом. Много помогал в разрешении проблем партизан. С его одобрения были сделаны необходимые макеты. На деревянный каркас надевали солдатскую форму и высовывали из окопов метров за 200 от противника. В него стрелял немецкий снайпер, тем самым обнаруживал себя. Один такой макет Конев привез с фронта и держал его в своей квартире в Москве, как память.
