В извилистом мире ненормальна прямая линия.
Раньше, в просторные времена, в ходу были круглые дураки. Теперь требуются дураки плоские — их больше набивается на митинги.
Авторитет власти измеряется масштабом вреда, который она может причинить обществу.
Начала демократии заложены. Какими-то будут ее концы?
Ни один человек у нас идеалам не изменял. Оказывается, идеалы изменили людям!
Казалось, что при старой власти обществоведы были подобны собакам — все понимали, но сказать не могли. При новых порядках высказались. Стало ясно, что ничего не понимают.
«...нельзя стоять в стороне от творящихся безобразий. Они требуют нашего прямого участия». Из выступления на совещании.
Из газеты: «...горисполком разрешил по «куриному» талону выдавать бутылку водки» (10 июля 1991 г.). Ради этого боролись с партократией?
Поиски смысла жизни неизменно приводят к бессмыслице.
Губят Россию грамотность без культуры, выпивка без закуски и власть без совести.
Проклиная прошлое, все же не отрекаются от отца с матерью. Видимо, оставляют про запас.
Набили оскомину газетные выпады и парламентские оскорбления, жаловался оратор. Пора бить морды!
В КПСС начали тачать новую программу. Пестренькая рубашка на немытое тело.
Без политического прогнозирования невозможны серьезные просчеты.
Комитет государственной благообразности — КГБ.
Не страна, а какой-то Бермудский треугольник. Без следа пропадает все — еда, одежда, совесть, порядок.
Взялись за ум, а также за честь и совесть нашей эпохи. И треплют ее беспощадно.
Мы всегда готовы говорить правду. Но как мы ее узнаем?
Среди судьбоносных событий легко пропустить действительно историческую дату. 25 июля 1991 года в Москве преступники впервые применили против милиции боевую гранату Ф-1.
Голос на митинге: «В стране острый дефицит спиртного, а вы все играете в демократию!».
Дела все еще не так плохи, чтобы рассчитывать на улучшение.
Идет департизация. Вместо партсобраний будем ходить на молебны. Важно быть вместе.
Если бараны и ценят что-то друг в друге, так это стадное чувство.
На нашей стороне огромная сила, но это сила инерции.
Дела все хуже, а векселя все крупнее — перестройка, новое мышление, новый мировой порядок, новая цивилизация... Что еще придумает горбачевская команда — новые законы природы?
Комментарии к путчу и торжеству демократии
До новых законов природы руки не дошли — события обрушились и на президента Горбачева, и на оппозицию, и на КПСС подобно селевому потоку. 19 августа 1991 года советское руководство объявило о создании Государственного Комитета по чрезвычайному положению и направило на улицы Москвы танки. Горбачев пребывал на отдыхе в Крыму, президента России Ельцина демократы доставили в Белый дом на Краснопресненской набережной, где он и возглавил сопротивление путчу. Танки пригодились — с одного из них выступил Ельцин. Он оказался, таким образом, вторым после Ленина лидером России, обратившимся к народу с бронированной машины.
Короткая схватка на набережной закончилась решительной победой демократии.
Сокрушенная партократия массами перешла в лагерь победителей. Российская история потекла по другому руслу.
Итак, комментарии к путчу.
Печать обреченности на лысинах и бодрые бороды.
Если факт не сдается, его уничтожают.
Сели в бронированную калошу.
Солдат может потерять только жизнь, а политик — все.
Нас бросили в дерьмо, а мы пытаемся хорошо пахнуть.
Чем громче вопли о всеобщем согласии, тем яростнее будет резня.
Когда определилась победившая сторона, оказалось, что на побежденной стороне никого и не было.
На послепутчевой сессии Верховного Совета СССР депутаты выступали только с публичными доносами. Урок новой морали.
По Некрасову. Мальчик: «А кто снес памятник Дзержинскому, папочка?» Папа: «Депутат Станкевич, душенька».
Превращается держава в географическое пространство, населенное этнографическим материалом.
Последний удачный военный переворот в России был совершен 12 марта 1801 года. Декабрь 1825 года, август 1917 года и август 1991 года завершились провалом.
Семена анархии дадут богатый урожай. Рано или поздно, но его будут убирать танками.
Можно ли теперь-то сомневаться, что исторический процесс есть сумма просчетов, ошибок и преступлений?
Аксиома русской политологии — любой новый вождь лучше любого старого вождя.
На смену авантюризму оптимизма пришел авантюризм отчаяния.
Этим людям не хватило ума на то, чтобы совершить переворот. А если бы они стали во главе государства?
«Кому же верить?» — горестный вопрос девушки, обманутой не первый раз.
История рассудит, были ли августовские события драмой, трагедией, фарсом или просто свинством.
Торжество победителей несколько омрачалось малочисленностью жертв. Хотелось бы, чтобы их было сотни и тысячи, а не три случайных простака.
Кривая эволюции нашего строя подобна штопору, ввинчивающемуся в нашу собственную задницу.
Утешает то, что ни одна власть не обойдется без таких, как мы. Любой власти нужны добросовестные простаки.
В КГБ работают исключительно надежные, но преданные люди. Преданные властью, преданные вождями, преданные духовными наставниками.
Публика жаждет персональной крови.
Бог не выдаст, но от новых свиней надо держаться подальше — съедят.
С волками жить, по-волчьи выть. Но стоит ли хрюкать вместе со свиньями?
Секретарь обкома — это не должность, а состояние души.
Вопрос иностранного туриста: «Правда ли, что в России облачают людей доверием и властью лишь для того, чтобы затем их разоблачать?»
Русский служивый человек постоянно попадает в расщелину между начальством и законом.
Оттаивает все дерьмо, замороженное «холодной войной». Надо привыкать к вони.
Политические акты новой власти отмечены алкогольным вдохновением.
Мафия — наш рулевой.
Путч провалился> демократия восторжествовала, Советский Союз распался, и на его обломках началось грандиозное строительство нового рыночного общества. Группа старых вождей оказалась в тюрьме «Матросская Тишина»; пост Президента СССР растаял в воздухе вместе с Советским Союзом; Горбачев, ворча, вернулся к давно забытому статусу простого гражданина, но с титулами «лучшего немца» и «лучшего израильтянина»; партийные лидеры стали президентами независимых государств, активными деятелями нового режима или дельцами рыночной экономики. Советская элита, иными словами, была перетасована, как колода карт, но вся колода осталась прежней с добавлением нескольких бубновых валетов непосредственно в окружение козырного российского туза.
