Обнимая его теперь, Фидель вспомнил, как в ноябре 1956 года в Мехико, прощаясь со своим маленьким сыном, он поднял его и поцеловал. Война разлучала их. Тогда Фидель сказал своим товарищам:
— У меня все готово. Я дал слово. Прежде чем наступит 31 декабря, Куба будет свободна. Иного не дано. Молодежь рвется в бой.
Присутствовавший при этом журналист из «Боэмии» Марио Гарсиа дель Куэто попросил разрешения сделать снимок, и руководитель «Движения 26 июля» согласился.
Вслед за этим позвонил встревоженный Рауль Кастро, Нужно было срочно уходить: поблизости вертелись какие-то подозрительные личности, план восстания мог оказаться под угрозой.
— Тотчас уходим! Где Фиделито? — спросил Фидель и, увидев сына, приказал: — Вызовите такси, чтобы отвезти его в гостиницу! Похоже, что полиция раскрыла одну из конспиративных квартир и арестовывает наших парней. Возможно, что и сюда придут. — И затем сказал сыну: — В следующий раз мы увидимся на Кубе!
Это пророчество Фиделя, как и многие другие, сбылось. Перед победоносным вступлением в Гавану он встретился со своим сыном. На площади Вирхен-дель-Камино Камило, Альменда и другие партизанские командиры пересели в джип Фиделя. Машина с трудом продвигалась сквозь толпу приветствовавших их людей.
Под перезвон бронзовых старых колоколов Гаваны люди кричали: «Фидель! Фидель! Фидель!», не умолкали гудки пароходов и фабрик.
Вслед за машиной Фиделя двигалась Колонна № 1 имени Хосе Марти — прародительница всех остальных. Среди бородачей видны и лица индейского типа жителей Орьенте. Они из Сьерра-Маэстры. Многие нз них впервые в столице республики.
Нелегко им дойти до Авенида-дель-Пуэрто. Все хотят приветствовать отважных освободителей, выразить свою любовь и восхищение тем, кто, пройдя боевой путь от гор Орьенте и ведя борьбу в подполье, сверг тиранию.
С нашего наблюдательного пункта в Ла-Кабанье мы видим, как окруженный толпой джип Фиделя подъехал к Генеральному штабу Военно-морских сил. Там у причала стоит «Гранма», и Фидель хочет посетить ее. Он выходит из машины, и Камило с трудом прокладывает ему дорогу сквозь толпу.
Фидель поднимается на палубу легендарной яхты, на которой 82 бойца бросили вызов волнам Мексиканского залива и Карибского моря, чтобы вступить в бой с сорокатысячной армией тирании. Залпы орудий с фрегатов «Максимо Гомес» и «Хосе Марти», стоящих на якоре в Гаванской бухте, сотрясают воздух.
Наблюдая за этой сценой, мы думаем о том, что за пять веков истории Кубы Фидель — первый кубинец, который победоносно и без иностранного покровительства въезжает как освободитель в столицу республики. Мы вспоминаем, как в Гавану вошел во главе героических войск прославленный Максимо Гомес, но, несмотря на народное ликование, он был нежеланным гостем для новой власти, установленной в неоколонии. Некоторое время спустя генералиссимус получил отставку, а его армия была распущена американцами. Теперь Фиделя вносят в столицу руки народа — самого грозного оружия революции. А в Ла-Кабанье находился Че.
Колонна продолжает движение параллельно нашей крепости по Авенида-дель-Пуэрто. Я снова прошу у Че бинокль. Навожу окуляры на лицо Фиделя и, глядя на его профиль, думаю в этот момент триумфа о том, как трудно будет ему и народу преодолеть стоящие перед нами трудности: последствия империалистического господства на Кубе, высокий процент неграмотности среди населения, голодные и больные крестьяне, сотни тысяч безработных, города, задавленные нищетой, пороками и коррупцией, особенно в Гаване, проституированной и превращенной туристскими компаниями в гнусный центр азартных игр.
Фидель, наверное, отдавал себе отчет в том, что, принимая на себя ответственность руководителя страны, он как бы снова совершал высадку с «Гранмы» на песчаный берег Лас-Колорадас.
Вскоре Фидель прибывает на Авенида-де-лас-Мисьонес и направляется к Президентскому дворцу, где ему предстоит приветствовать нового президента республики. Сквозь ликующий народ он с трудом добирается до дворца и с северного балкона обращается к собравшимся:
— Как вам известно, жители Гаваны ждут нас на 23-й улице, потому что мы обещали, что именно там пройдет наша колонна. Но прежде чем двинуться дальше, мы сочли необходимым посетить Президентский дворец и приветствовать нашего президента, выразить ему наше уважение и еще раз заверить, что он может полностью рассчитывать на нашу поддержку.
Это здание никогда мне не правилось и, кажется, никому особенно не нравилось. Единственный раз мне удалось приблизиться к нему — в студенческие годы, когда мы дошли вон до того места (указывает на остатки стены колониальных времен на Авенида-де-лас-Мисьонес).
И сейчас мы пришли сюда, меньше всего думая об этом дворце, где теперь разместились президент доктор Уррутия и министры. Надо было где-то разместить правительство, и поскольку мы не собираемся заниматься поисками другого дворца и тратой денег на эти цели, то постараемся чтобы народ полюбил это здание. Вы хотели бы знать ощущает лидер Сьерра-Маэстры, войдя в этот дворец.
Я скажу вам о своих ощущениях: с таким же чувством я мог бы войти в любое другое здание в любом другом месте республики. Оно не вызывает у меня никаких особых эмоций. Все значение этого здания для меня сейчас состоит в том, что в нем будет находиться Революционное правительство республики.
Нам предстоит посетить еще одно здание, которое тоже никому не нравится, и будьте уверены — я заранее предупреждаю вас — я не подумаю там поселиться. И только потому, что его название (военный городок «Колумбия») ненавистно всем кубинцам.
Если выбирать по душе, то я бы поселился на пике Туркино, потому что бастиону тирании мы противопоставили бастион наших непобедимых гор… Тем не менее я хочу, чтобы народ отправился в военный городок «Колумбия», потому что он теперь принадлежит народу. И пусть танки, которые теперь принадлежат народу, будут расчищать ему путь. Теперь никто не помешает народу войти туда. И там мы соберемся. Состоится митинг, в котором примут участие жители Гаваны, Марианао, а также те военные, которые в решающий момент стали на нашу сторону. Митинг будет такой же, как сегодня у штаба Военно-морских сил. Это была по-настоящему волнующая манифестация. Пожалуй, за последнее время я ни разу не был так взволнован, как во время этой встречи с «Гранмой» на пристани. Да, «Гранму» мы любим. Мы относимся к ней с большим чувством. А теперь мы снова отправимся в путь, ибо нас ждут тысячи товарищей, прибывших на грузовиках. Они в пути уже несколько дней, без отдыха. И я хочу сохранить еще хоть капельку энергии, чтобы выступить в «Колумбии», так как многое надо сказать народу. Кроме того, меня пригласили выступить сегодня в телепрограмме «Перед лицом прессы». Посмотрим, хватит ли у нас времени и сил, а доброго желания у нас избыток. Теперь у меня одна просьба к гаванцам. Тут кто-то сказал: «Понадобится тысяча солдат, чтобы пройти через эти народные толпы». Так говорят потому, что, видя, с каким восторгом и энтузиазмом нас принимают, боятся давки. Но я еще раз докажу, что хорошо знаю наш народ. Не посылая ни единого солдата, я попрошу народ образовать длинный проход, по которому мы пройдем вместе с президентом республики. Таким образом, соотечественники, мы покажем всему миру через журналистов, которые здесь присутствуют, дисциплинированность и высокую сознательность народа Кубы. Сделайте проход, и мы пойдем по нему, и пусть все видят, что не требуется ни одного солдата для того, чтобы пройти через строй народа.
