Я вижу себя с Мунзуком на этом постаменте. В руках у нас эта статуэтка. Зал стоит и аплодирует. Но за нас ее получил, наверное, кто-то из посольства или из Госкино.
Пока писалась эта книга, пришла горькая весть — не стало великого мастера и моего друга Акиры Куросавы. Я бесконечно благодарен судьбе за то, что она подарила мне встречу с ним. Хочется еще немного добавить о нем из копилки своей памяти.
Куросава любил и прекрасно знал русскую литературу. Он, кроме «Дерсу У зала», экранизировал три русских произведения: «На дне» Горького, «Идиота» Достоевского и «Смерть Ивана Ильича» Толстого. Его любимым писателем был Федор Достоевский. Он писал о нем: «Нет для меня писателя более доброго и великодушного. Когда я говорю о доброте, то имею в виду чувство, заставляющее не отводить глаза при виде чего-то поистине ужасного, поистине трагичного. Ему в высшей степени свойственно сострадание. Он не отворачивается — он смотрит и страдает. В этом нечто большее, чем человечность, лучшее, нежели человечность».
Как-то во время гастролей в Японии мы с Коршуновым специально из Токио поехали в Киото, где Куросава заканчивал работу, чтобы пообщаться с ним. Я предложил ему поставить что-нибудь в Малом театре! Ему эта идея очень понравилась, он ею загорелся. Сказал, что в свое время, когда он ставил «Идиота», в него по разным причинам вошло не все, что ему хотелось. Добавил, что с удовольствием поставил бы «Идиота» у нас. Представляю, какой бы это был спектакль! Но, увы, он так и не успел приехать.
С Россией у Куросавы связан еще один эпизод. После удачного показа по всему миру «Дерсу У зала» в конце семидесятых он задумал экранизацию «Пляски красной смерти» Эдгара По. Написал сценарий, приехал в Москву и встретился с теми, с кем хотел бы работать. Мне он предложил сыграть главную роль, Исааку Шварцу — написать музыку к фильму. Действие новеллы По он решил перенести в Россию. Но на «Мосфильме» замысел не оценили. Его просто не поняли. Куросава обиделся. Года два назад я обнаружил этот сценарий у себя дома — вполне возможно, что это единственный русский экземпляр. Я думаю, фильм мог бы получиться очень интересным — динамичным и музыкальным. Куросава спрашивал у меня, как я танцую, как фехтую. Говорил, что надо начинать тренировки. Об этой пе-состоявшейся работе я горько сожалею.
Рискуя навлечь на себя гнев некоторых, скажу, что я считаю себя учеником Куросавы. Не только потому, что во время съемок мы называли его сэнсэй. С его легкой руки я начал заниматься режиссурой. Я уже писал, что после выхода «Дерсу Уза-ла» в одном из интервью он сказал: «Мне кажется, Соломин-сан мог бы успешно заниматься режиссурой». Свой первый спектакль я поставил в Болгарии, а через некоторое время принял предложение поставить фильм «Скандальное происшествие в Брик-миле» на Свердловской студии.
Обычно я соглашаюсь делать то, что мне нравится. Мне приходилось от каких-то предложений и отказываться. Пьеса Пристли мне понравилась. Как мне представлялось, она о свободе человека, о том, что детскость никогда не должна его покидать, в каком бы он ни был возрасте. Пьеса не очень известна, хотя после фильма ее стали ставить в театрах. Эго полудетективная лирическая история, в которой занято восемь человек. Действие происходит в одной квартире, в одно время. Я играл главную роль — человека, который однажды утром решил изменить свою жизнь. И изменил ее. Героиню играла Нелли Корниенко. В фильме снимались Евгений Весник, Александр Вокач, Эммануил Виторган, Борис Иванов, Татьяна Панкова. Мне говорили, что я не смогу снять картину, потому что собрать их вместе невозможно.
Скажу честно, я отважился на этот фильм только потому, что у меня за плечами имелась школа Куросавы, которой я неукоснительно следовал в работе кинорежиссера. Дело в том, что Куросава подробно рассказывал нам о технической стороне дела. Мы знали, сколько камер в каком эпизоде будут снимать, какой оптикой, по какой траектории они пойдут, под каким углом, где остановятся и т. д. У нас режиссеры не только не делают этого, но не очень любят, когда актеры интересуются такими вопросами. Они уверены: техника не должна их касаться. Они относятся к актеру как к глине, из которой они вылепят нужный образ. Куросава никогда ничего не «лепил». Он был человеком широкой культуры и обладал высоким профессиональным мастерством.
Когда я приступил к съемкам своего первого фильма, сразу же сказал, чтобы мне купили альбом. Альбом мне купили. Я сидел каждую ночь перед съемкой и раскадровывал все так, как это делал Куросава, — каждый кадр, каждый поворот, каждая точка. Мало того, я определял точку, где стоит камера, ее направление, намечал, какие артисты у меня заняты в кадре. Благодаря этому я снял картину в кратчайшие сроки, во время своего отпуска. Тогда считалось, что если режиссер снимает свою первую картину, то это как бы студенческая работа, поэтому выделялся больший метраж на случай брака. Я же получил премию за то, что мы даже сэкономили пленку — сняли все без брака и в короткий срок. И все это — уроки Куросавы. Когда я снимал свою последнюю картину «Вначале было Слово» о том, как была сохранена рукопись «Слова о полку Игореве», я подумал, что на эту тему можно снять вестерн. Потом вспомнил Куросаву он же не снял «Дерсу» как вестерн, и это помогло мне найти верное решение. Еще один урок Мастера.
В Японии есть официальное звание «Национальное достояние», которое присваивается человеку. Японцы не боятся воздавать такие почести людям. Куросава обладал самым высоким званием, которое придумало для него общество, его уже при жизни величали «императором японского кино». Пожалуй, точнее не скажешь.
Куросава-сан был настоящим, что называется, стопроцентным японцем. Он вообще не любил уезжать из Японии и работать мог только в Японии. Исключением для него стала наша страна. Попытка же работы в Голливуде, как я уже говорил, обернулась очень крупной, почти трагической, неудачей.
Его с трудом удалось вытащить даже на получение «Оскара». После «Дерсу Узала» это был его второй «Оскар» за творчество в целом, за вклад в киноискусство, приз для единиц.
Поразительно, как при его всемирной известности он сумел остаться таким скромным человеком. Когда в Кремле устраивали прием в честь участников международного кинофестиваля, Акиру Куросаву, золотого призера, едва можно было отыскать в шумной толпе. Он тихо и незаметно стоял в стороне
Я счастлив, что смог хоть чем-то помочь ему в трудный для него период. Я всегда отказываюсь сниматься в рекламе, хотя мне предлагали это одному из первых. Но звезда французского кино Ален Делон может рекламировать рубашки. Там это нормальное явление. У нас же иной менталитет, поэтому, как бы ни были заманчивы подобные предложения, я их отвергал. Но однажды, лет двадцать назад, я все-таки снялся в рекламе, и вот при каких обстоятельствах. После фильма «Дерсу Узала» Куросава какое-то время сидел без работы — он годами готовился к каждому фильму. С Куросавой вторым режиссером всегда работала Нага-ми-сан, очень преданная ему. Куросава был человеком небогатым, и, чтобы поддержать его, она решила снять у нас рекламу виски и попросила меня и Исаака Шварца помочь ей. Мы помогли, но от гонорара отказались.
