От самолета Бабия отрывается торпеда. Пролетев метров двести в воздухе, входит в воду...
Небольшой доворот, команда штурмана:
— Так держать!
Чувствую момент отделения торпеды от самолета.
— Пошла!
С усилием беру штурвал на себя и одновременно ввожу машину в разворот. Все время помню об открытом баке. Несемся вверх. За нами тянутся дымные шнуры, огненные трассы. Перекладываю рули, со скольжением иду вниз. Сделав несколько энергичных разворотов, выхожу из зоны огня. Увеличиваю обороты, пристраиваюсь к ведущему.
— Как результат?
— Похоже, не попали, — удрученно отвечает Володя.
— В чем дело?
— Видел, что торпеды пошли в цель, а взрыва почему-то не было. Возможно, углубление велико, прошли под баржей...
Конечно, в такую посудину трудно попасть торпедой. Мелкосидящие плавсредства нужно топить реактивными снарядами или бомбами. И все же... Знали ведь заранее, что за цель. Поставить минимальное углубление. Сблизиться на предельно малую дистанцию...
Не было взрывов торпед и второй нашей пары.
На основании докладов экипажей и снимков крыльевых фотоаппаратов был подготовлен подробный разбор этого удара. Начальник минно-торпедной службы полка капитан Терехов на специально вычерченных схемах проанализировал весь ход наших атак. Да, действительно следовало до минимума сократить дистанцию. И углубление — Терехов предложил устанавливать метровое на [248] всех торпедах, исходя из возможности встречи с судами малого водоизмещения.
Командир полка согласился с ним и, сверх того, сделал вывод, что в случаях раннего обнаружения малых судов надо посылать вместе с торпедоносцами самолеты обеспечения, вооруженные бомбами и реактивными снарядами. Они должны подавлять огонь зенитной артиллерии, сковывать маневр кораблей, а при возможности и топить их.
28 марта 1943 года экипаж Виктора Беликова выполнил полет в море на дальнюю воздушную разведку. В порту Одесса он обнаружил два транспорта, в бухтах Севастополя — семь транспортов, двенадцать барж, десять катеров и другие плавсредства. Такого сосредоточения транспортных судов здесь никогда еще не наблюдалось. Народный комиссар Военно-Морского Флота адмирал Кузнецов приказал разгромить сосредоточенные в Севастополе плавсредства противника. В то время из-за трудностей базирования нашей авиации достичь Севастополя могли только самолеты Ил-4. 5-му гвардейскому авиаполку и была поставлена эта ответственная задача. Содержание ее до определенного времени оставалось известным лишь командованию 63-й авиационной бригады и нашего полка.
Днем 29 марта в нашем городке на небольшой поляне рядом с нашим общежитием были собраны девятнадцать экипажей. Летчиков немало удивило, что должных мер секретности при постановке боевой задачи командование на этот раз почти не принимало. Командир бригады во всеуслышание объявил, что восемнадцати экипажам в составе двух девяток приказано 30 марта нанести бобмоудар по кораблям в порту Констанца. Запасная цель — плавсредства в Севастополе. Первую девятку [249] поведет он сам, вторую — подполковник Канарев. Определив состав групп, обратил внимание на то, что порты Констанца и Севастополь хорошо защищены, возможна встреча с истребителями противника и, чтобы выполнить задачу по-гвардейски, нам нужно тщательно подготовиться к вылету.
Закипела большая, ответственная работа.
Отлично действовали воздушные разведчики. Несколько раз вылетали в район предстоящего удара, тщательно фотографировали его. Снимки изучались до мельчайших подробностей. Что касается запасной цели — скопления кораблей в Севастополе, — то внимание штурманов было обращено на обнаруженные на берегу крупные склады боеприпасов: если зайти с суши, серия разрывов накроет и их.
Флагманский штурман бригады майор Николай Иванович Нестеров и исполнявший обязанности штурмана нашего полка майор Дуплий разработали навигационный план. Штурманы звеньев и экипажей сидели над картами, изучали маршрут, порядок подхода к цели, проверяли и уточняли расчеты. Стрелки-радисты, убедившись в исправности средств связи, вместе с воздушными стрелками пристреливали пулеметы, осматривали ленты. Командиры вникали во все мелочи подготовки экипажей. Инженеры, техники и младшие авиаспециалисты с особой тщательностью готовили материальную часть. Инженер полка осмотрел каждую машину. Трудились все, трудились самоотверженно. Не уходили с аэродрома политработники. Майор Забежанский лично беседовал с каждым экипажем, разъяснял поставленную задачу, внимательно вникал в нужды воздушных бойцов.
Завершающим этапом подготовки явился розыгрыш полета. Было проверено в комплексе все: расхождение групп перед целью, выход каждого звена на свой объект удара, расчет точек прицеливания, противозенитный маневр при подходе к объекту и над ним. Детально разбирались [250] возможные варианты атак вражеских истребителей и защиты от них.
Вечером в эскадрильях состоялись открытые партийные собрания. Коммунисты заверили командование, что с честью выполнят боевой приказ, к этому призвали комсомольцев и беспартийных.
* * *
Ясное мартовское утро предвещало хороший день. Воздух чист, на небе ни облачка. Бомбардировщики с полкой бомбовой нагрузкой в готовности застыли у своих капониров. Одна за другой прибывают на аэродром автомашины с летным составом.
Прилетел разведчик. Последние данные: в порту Констанца и в бухтах Севастополя все без изменений.
И вот приказ: удар нанести по транспортам в Севастополе! Значит, вся подготовка к налету на Констанцу была проведена с целью дезинформации противника.
Сигнал. На старт выходит машина комбрига. Как по линейке, скользит по полосе, неуловимо срывается в воздух...
Нашу группу возглавляет Канарев. Быстро взлетаем, строимся в боевой порядок, плотной девяткой берем курс на запад. Синее небо, синяя гладь родного моря...
Заход на цель — самый ответственный момент полета. На земле было решено: группы заходят одновременно с разных сторон — это даст возможность нанести концентрированный удар и рассредоточить зенитный огонь противника.
Сигнал подтвердил: бомбить группами.
Мыс Фиолент — заданная точка для рассредоточения. Девятки расходятся в разные стороны. Высота небольшая, видимость прекрасная. Четко определяются цели: у пристани три транспорта, хорошо видны склады на берегу...
Точно определили момент сброса ведущие штурманы Нестеров и Дуплий. На разных высотах, строго в назначенное [251] время пройдя над Южной бухтой, группы обрушили на фашистские транспорты около двухсот бомб. Прямые попадания были видны совершенно ясно. Дымом окуталась вся бухта...
