Но находившихся на плато войск союзников все еще было недостаточно для развития успеха. Вскоре русская пехота возобновила наступление. Наступавшие на правом склоне ущелья 6-й и 7-й французские полки вновь отходили назад к Внутреннему холму под ударами теснивших их нескольких русских полков. Слева от французов отводил назад 21-й полк полковник Хейнс, принявший командование у смертельно раненного полковника Эйнсли. На вершине новый командир 4-й дивизии генерал Голди, назначенный на эту должность вместо убитого Кэткарта, предпринимал титанические усилия для того, чтобы отбиться от наседавших со всех сторон врагов. В его распоряжении находилось пестрое воинство, состоявшее из солдат различных полков, расположившихся в густом кустарнике по обе стороны от построенной 2-й дивизией стены для защиты передовых пикетов. В дальнейшем эта стена получила название Барьер и стала ареной не менее ожесточенных боев, чем позиция батареи в недостроенном здании на участке, обороняемом гвардией.
Генерал Голди отправил майора Рамси Стюарта со срочным донесением генералу Пеннифасеру. «Если мы не получим подкрепления, – писал Голди, – нас разорвут на клочки». Это была правда. Но у Пеннифасера совсем не осталось резервов. Майору Стюарту удалось собрать не более 200 солдат. Часть из них он нашел в лагере 2-й дивизии; другие, заблудившиеся во время преследования русских, постепенно возвращались на вершину холма. Эти солдаты были немедленно брошены в бой, и русских снова удалось оттеснить назад. В бою был убит генерал Голди. Его сменил майор Рупер, но и он вскоре был тяжело ранен. Командование принял полковник Хейнс, прибывший в район Барьера с ротой солдат 77-го полка. Благодаря удивительной храбрости, энергичности и мастерству этого офицера удавалось сдерживать все атаки превосходящих сил противника до прибытия свежих сил союзников, после чего картина битвы полностью изменилась.
Прошло почти два часа с тех пор, как Раглан скомандовал перебросить в район Инкермана два 18-фунтовых осадных орудия. Адъютант, который вез приказ командующего, по ошибке передал его не тому, кому он предназначался. Молодой офицер вручил его не командующему осадной артиллерией полковнику Гамбиеру, а командующему батареями полевой артиллерии, расположенными на Внутреннем холме, полковнику Фитцмайеру. Фитцмайер, справедливо полагая, что с его стороны было бы безумием бросать свои позиции и отправляться за осадными орудиями в район Севастополя, где было достаточно грамотных офицеров, способных выполнить распоряжение Раглана. Поэтому, пытаясь перекричать грохот пушек, он коротко крикнул адъютанту: «Невозможно!»
Адъютант передал ответ Раглану, который вежливо выразил свое удивление столь категоричной формой отказа, а затем отправил адъютанта туда, куда тот должен был отправиться с самого начала.
К счастью, два 18-фунтовых орудия давно были подготовлены для передачи в распоряжение полевой артиллерии. Полковник Гамбиер передал пушки и людей для их транспортировки, поскольку у него не было вьючных животных. Каждая из пушек весила более 2 тонн, и расчеты уже совершенно измучились, пытаясь толкать их по неровной местности, когда вдруг выяснилось, что орудия везут в неверном направлении.
Орудия прибыли на позиции в 9.30 утра. Во время перевозки орудий полковник Гамбиер был ранен, и командование батареей принял полковник Коллингвуд Диксон, который, не теряя времени зря, сразу же открыл огонь по врагу. Пристрелявшись за несколько минут, орудия вступили в артиллерийскую дуэль с батареями русских на Внешнем холме. Те ответили ураганным огнем. Ядра с корнем вырывали деревья; в дыму свистели тысячи осколков. В течение четверти часа Диксон потерял убитыми и ранеными около 20 человек из 50. Но, вдохновленные присутствием Раглана, который прискакал на батарею и остался там, чтобы разделить с артиллеристами опасность, солдаты не обращали внимания на потери и вели огонь точно и методично.
Каждый выстрел находил свою цель на вражеских позициях на Внешнем холме. Сквозь рассеявшийся дым были видны обломки укреплений противника, повозок, оторванные орудийные колеса и перепаханная взрывами земля. С оглушительным грохотом взорвался склад боеприпасов. Погибло еще несколько английских артиллеристов, но на смену им пришли другие, и орудия не умолкали ни на минуту. Русские предпочли отвести свои пушки с открытых позиций и перенести их на противоположный склон холма. Но и здесь англичане не оставляли их в покое: английские офицеры сразу же сумели вычислить местонахождение батарей противника. Вскоре французы тоже сумели перебросить на поле боя батарею из 6 тяжелых орудий, а затем еще 6 пушек. К тому времени, когда прибыл генерал Боске с подкреплениями, огонь русской артиллерии был практически подавлен, и французы получили возможность действовать в относительной безопасности.
Французский генерал был удивлен картиной, открывшейся перед ним после прибытия на Инкерманские высоты. Не было слышно не только канонады артиллерии русских, но казалось, что куда-то исчезла вся британская армия.
– Так я и знал! – воскликнул генерал, когда полковник Стил передал ему просьбу Раглана о помощи. Он вспомнил, как утром генералы Браун и Кэткарт гордо отвергли его предложение о помощи.
Генерал проехал мимо групп английских солдат, получавших боеприпасы. Неподалеку прохаживался офицер в мохнатой шапке; чуть дальше спали еще несколько англичан. Штабные офицеры проезжали мимо с озабоченными лицами: по всей видимости, они были обременены важнейшими поручениями. Ничто не напоминало о том, что здесь только что закончились тяжелейшие бои. С первого взгляда можно было подумать, что здесь вообще не происходило никаких серьезных событий.
Несмотря на свои тревожные ощущения, генерал Воске проехал через позиции англичан, не поговорив предварительно ни с Пеннифасером, ни с Рагланом. Повсюду его энергично приветствовали британские офицеры, которые были благодарны за поддержку солдатам двух французских полков, участвовавших в боях. Вскоре показалось подкрепление. Сначала пришли четыре французские пехотные роты под командованием низкорослого толстого капитана, который нес фуражку на острие обнаженной сабли, что вызвало веселые шутки английских солдат. Затем под грохот барабанов подошли Алжирский полк, полк зуавов, полк французской кавалерии и с ним две сотни солдат легкой кавалерийской бригады англичан под командованием Пейджета, которым удалось выжить в последнем бою.
Не считая кавалерии, в распоряжении Воске было 3 тысячи пехотинцев и 24 орудия. Никто не сомневался в том, что генерал сумеет очистить поле боя от русских.
