Турки верили Койнову и даже поручили ему собирать по болгарским селам продовольствие для своих войск. Раз вернувшись из поездки, маленький Добри рассказывал Василу:
— Задержали меня на дороге турецкие стражники. А у меня, как ты знаешь, в мешке твои письма да каравеловская газета, а в кошельке за поясом комитетские деньги. Как быть? Доберутся до писем — беда. И тут осенило меня: достал я кошелек и говорю: «Видите деньги, еду покупать продовольствие для ваших солдат. Кто меня задержит, тому несдобровать». И такого я напустил страха, что отпустили они меня.
К концу года все работы по организации Ловечского центра были закончены. Сеть курьеров связала его с основными комитетами в Болгарии и с заграницей.
В новогоднем письме Левский уже мог сказать, что «после многих попыток в прошлом, наконец, найдено настоящее средство освободить болгарский народ». Средство это — внутренняя революционная организация, состоящая из местных комитетов и объединяющего их центра в Ловече.
Новый, 1871 год Левский начал большой работой. Его письма того периода показывают всю широту его организационного таланта, размах его мысли, всеобъемлющую заботу о процветании выпестованной им революционной организации.
Блестящий мастер конспирации, Левский в первом же: письме своему заграничному представителю Д. Попову сообщает, что «с сего дня будем вести переписку под знаком «Д» и «Р» и тут же расшифровывает, что это значит:
«Когда пошлю вам посланца, напишу эти две заглавные буквы (Д и Р); он вас спросит, что это значит, и вы ответите: «Добро и рыци», то есть «Да здравствует республика». Тогда посланец скажет: «Да здравствует».
В этом же письме он излагает свои взгляды на первоочередные задачи организации. Задачи эти: добывать деньги, приобретать оружие, готовить кадры военных руководителей.
«Когда мы будем готовы закупить указанные ружья, потребуются и люди, которые хоть сколько-нибудь были бы знакомы с военной тактикой. Необученных воевод и юнаков для борьбы вне городов, как, например, в горах, на дорогах, в селах и пр., мы найдем, но для городов нам нужны более обученные, которые бы хоть сколько-нибудь знали военную тактику и дисциплину, знали, какие улицы нужно закрыть и какие открыть, какие дома подготовить к сопротивлению на случай всяких неожиданностей, какую форму придать окопам, которыми будет окружен город в соответствии с его местоположением; если имеются реки, болотистые места, они должны знать, какие позиции нужно занять в этих условиях».
Для Левского революция — это жестокие бои с опытным врагом, которые надо вести по всем правилам военного искусства, и он указывает, где брать людей, где и как их готовить, какими качествами они должны обладать. Он предлагает привлечь молодежь, которая училась во второй болгарской легии в Белграде, сообщает местным комитетам условия поступления болгарской молодежи в Одесское военное училище, требует перевода на болгарский язык русского военного устава и сербских «Солдатских правил».
Но Левский одновременно предупреждает, что одних знаний мало, что надо еще быть готовым служить революции.
Надо прежде всего, говорил он, спросить тех, кто знаком с военным делом или хочет его изучить, «готовы ли они умереть за Болгарию?».
В ту пору у Левского уже созрел и план восстания.
«Самое подходящее для нас время, — пишет он воеводе Филиппу Тотю, — начать зимой. Восстание не ограничится Балканами, как это было при засылке чет, теперь восстание будет всенародным и повсеместным, боевые действия развернутся не только в горах, но и на большаках, по селам, в лесах. Зима затруднит передвижение турецких частей, особенно артиллерии и кавалерии, что ослабит султанское войско и сделает восставших господами положения.
Зима ограничит маневренность неприятельской регулярной армии, в то время как восставшие всегда будут в состоянии сконцентрироваться в любом выгодном для себя месте. Восставшие предадут огню села и продовольствие на пути продвижения турецких войск» и тогда в мороз где они найдут хлеба, соломы, ночлега для себя и коней? К тому же повстанцы будут непрестанно тревожить их неожиданными нападениями. В отличие от турок восставшие не будут испытывать недостатка ни в продовольствии, ни в тепле, ни в надежном укреплении — ведь они ведут войну на родной земле. Но, — предусмотрительно предупреждает Левский, — все эти преимущества надо уметь правильно использовать. Они послужат восставшим лишь в том случае, если восставшие будут готовы хотя бы днем раньше, чем их враги, если они совершат нападение прежде, чем неприятель развернет свои силы».
Чтобы осуществить эти планы, нужны не только революционная организация и опытные, преданные делу люди. «Необходимо также еще нечто, без чего нельзя больше обходиться — это деньги, деньги и деньги!»
Добровольные сборы среди членов организации не могли дать достаточно средств. Деньги были у богачей, но те не хотели их дать, «Где же взять деньги?» — чуть ли не с отчаянием обращался Левский к своим единомышленникам. Некоторые советовали заняться экспроприацией, насильственным изъятием денег у чорбаджиев. Левский понимал, что это чревато опасностями для революционного дела. «Предположим, я стал бы сейчас собирать деньги путем организации Налетов? Хорошо, но если среди нас окажутся убитые, что делать без этих людей? Ведь при этом могут погибнуть даже самые лучшие, без которых никак нельзя обойтись. А если, упаси боже, кто-нибудь окажется раненым и будет пойман, да к тому же выдаст все, что тогда делать?»
Выдвигая такие доводы против изъятия денег путем террора, Левский осаживал сторонников быстрых действий, чрезвычайных мер.
— Не спешите, — говорил он таким советчикам-эмигрантам. — Мы здесь должны были бы больше спешить, потому что не имеем даже постоянного убежища, — сеновалы служат нам гостиницами, но иногда и они для нас недоступны.
Он пытается получить деньги у чорбаджиев, взывая к их совести, к патриотическому долгу.
«Как вообще все болгары жаждут освобождения от несносного варварского ига, так и вы, надеемся, сочувствуете этому от всего сердца, — говорится в одном из писем. — Для достижения этой цели необходимы деньги, деньги и еще раз деньги. Вас, как одного из патриотов и здравомыслящих болгар, имеющих известное состояние, мы просим пожертвовать на народное дело».
Первый призыв — вполне мирного содержания. Но он не принес желаемых результатов. Чорбаджии не захотели добровольно раскошелиться. А деньги так нужны! Левский ищет их всюду. Он пишет Христо Ботеву: «Болгарская земля давно перестала быть раем для султана. Народ слушает меня, готов в любой час поднять революцию, но где оружие? Деньги и опять деньги! Кто найдет деньги и вооружит болгарский народ, тот будет самым большим патриотом. Вот почему ты не спи, а ищи золото на валашской и русской земле любым способом».
