в отчете. – В связи с этим (полицейский) отчет также обвиняет герцога Виндзорского в бисексуальности» [657].
На гей-форуме «Даталаундж» пара пожилых людей поделилась историей:
«У нас здесь был хороший друг семьи, который владел цветочным магазином в городе. В молодости (1940-е годы) он был совладельцем магазина в Нью-Йорке. Его бизнес обслуживал светскую публику.
За эти годы он рассказал нам много замечательных историй. Одна история заключалась в том, как он заботился о свежих цветах для герцога и герцогини, когда они были в Нью-Йорке. Друг рассказал нам, что иногда герцог буквально преследовал его, когда он ухаживал за цветами в их квартире» [658].
Предположительно, одним из любовников герцога был Уолтер Крайслер-младший (1909–1988), сын основателя корпорации «Крайслер». Уолтер-младший был коллекционером произведений искусства, благотворителем, театральным и кинопродюсером и, вероятно, познакомился с герцогом в гольф-клубе Палм-Бич. Хотя Крайслер был дважды женат, его гомосексуальность хорошо известна. В 1944 году он был вынужден уволиться из Военно-морского флота из-за диких гомосексуальных развлечений – шестнадцать солдат подписали показания под присягой о том, что Крайслер, известный как «Мэри», совершал с ними противоестественные действия, – а журнал «Конфиденшенел» разоблачил его в 1950-х годах [659].
Один постоянный посетитель «Даталаундж», «Чарли», написал, что Крайслер-младший сказал ему:
«История, как он и герцог Виндзорский (бывший король Англии) устраивали вечеринку на военно-морском корабле, пришвартованном в Джексонвилле, штат Флорида, по-моему, во время Второй мировой войны. Он сказал, что там было более 1000 моряков, а Уолтер и «Дэвид» наняли 200 проституток, но Уолтер и «Дэвид» отсосали так много членов, что у них целую неделю появлялись трещинки на губах» [660].
Крайслер служил на военно-морской базе Ки-Уэст во Флориде с апреля 1942 по декабрь 1944 года и был объектом расследования Управления военно-морской разведки. Затем все материалы дела исчезли [661].
* * *
Через несколько дней после прибытия в Париж семья Виндзоров и Донахью отправились на благотворительный бал в особняк семнадцатого века, отель Ламберт на острове Сен-Луи, с 700 членами парижского общества. Среди гостей были Барбара Хаттон, Генри Форд, Сесил Битон, леди Диана Купер и Элизабет Тейлор. Герцог уехал в полночь. Одним из последних гостей, которые ушли ближе к рассвету, были Джимми и Уоллис.
11 июня Джимми отпраздновал свой тридцать пятый день рождения с Виндзорами в качестве почетных гостей. В конце месяца герцог и герцогиня присоединились к Джимми и его матери в Биаррице, где роман продолжился. Герцог днем играл в гольф, а затем рано уходил на покой, оставляя Уоллис и Джимми проводить вместе дни и вечера.
В ноябре Уоллис вернулась в Соединенные Штаты одна, а герцог остался, чтобы закончить свою книгу. Роман продолжался. Дизайнер Билли Болдуин заметил, что двое влюбленных стали нередко бывать в ресторане, который он часто посещал, недалеко от Парк-авеню на 59-й улице. Болдуин писал:
«После обеда они просто тихо шли в квартиру Джимми. Герцогиня всегда вела себя достойно, но пару раз я видел, что она была довольно скованна, потому что любила выпить. Они были неразлучны в Нью-Йорке, и я знаю, что в то время в ее жизни ей было так весело, как никогда прежде» [662].
Оставшись один в Париже, герцог не мог сосредоточиться. В течение двух недель он звонил Уоллис и перед сном, и первым делом утром, но всякий раз горничная герцогини не могла сказать, где Уоллис находится. Когда он все-таки дозвонился до нее, жена просто ответила, что «была с друзьями», и прервала разговор. Три недели ее уклончивости привели его на грань нервного срыва [663].
После того, как он открыл несколько вырезок из прессы информационного агентства, адресованных герцогине, стало ясно, что происходит. Герцог отказался от книги и решил поехать в Нью-Йорк; Мерфи, желая, чтобы он продолжал работать над биографией, поехал с ним. Писатель-призрак был так обеспокоен психическим здоровьем герцога, что не разрешал ему выходить ночью на палубу одному, опасаясь, что тот совершит самоубийство. Это было величайшее испытание тринадцатилетнего брака Виндзоров.
Герцогиня встретила мужа в сопровождении их кернтерьеров Томаса и Пуки по прибытии, и они от души посмеялись над опубликованными сообщениями о том, что пара отдалилась друг от друга. Но, несмотря на их публичные проявления привязанности, Уоллис продолжала видеться с Джимми днем – обедала и ходила за покупками, а по вечерам проводила время с герцогом.
В то Рождество они втроем посетили мессу в соборе Святого Патрика. Впервые со времен правления Карла I британский монарх, пусть даже бывший, принял причастие в католической службе. Десять дней спустя Виндзоры устроили обед в честь кардинала Спеллмана – гомосексуалиста, друга Джимми, отличавшегося склонностью к переодеванию, – и все это было частью попытки Джимми убедить Уоллис перейти в католичество.
Почти каждую ночь Виндзоры и Джимми оказывались в ночном клубе «Эль Марокко», но герцог уходил один в полночь. После чего:
«Джимми приходил в себя, острил, прыгал, отдыхал, рассказывал непристойные истории и сплетничал о других посетителях… На следующее утро изможденный герцог направлялся в комнату герцогини, чтобы убедиться в ее благополучном возвращении. Его встречало предупреждение, приклеенное на дверь: ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ, ДЕРЖИСЬ ПОДАЛЬШЕ или НЕ ВХОДИ СЮДА» [664].
В конце января все трое отправились на плантацию Подков в Таллахасси, штат Флорида, где жила близкая подруга Виндзоров Эдит Бейкер. «О чем вы с Виндзорами разговариваете?» – спросили однажды у Бейкер. Казалось, она была поражена этим вопросом. «Ну, где они только что были и кого они только что видели», – сказала она наконец [665].
В День святого Валентина Виндзоры были гостями Джесси Донахью на Венецианском балу. Ходили слухи, что Джесси «купила» Виндзоров так же, как соблазнила писательницу и светскую львицу Эльзу Максвелл и обозревателя Мори Пола солидными денежными подарками на Рождество и дни рождения.
Уоллис также приглянулся другой молодой человек, Рассел Найп, тридцатилетний актер и певец, сыгравший
