В 23 часа 30 минут, несмотря на темную ночь, обе канлодки вышли точно к рыбачьей пристани в районе Станички. На берегу слышен шум боя - стреляют орудия, строчат пулеметы, рвутся гранаты. Вражеская батарея небольшого калибра бьет в нашу сторону, однако точность огня невысокая.
Пристань лишь отдаленно напоминает сооружение, пригодное для причаливания судов. Это небольшая покореженная металлическая ферма. Поэтому канлодки подходят к берегу справа и слева от нее, выбрасывают носовые сходни. Концы их не достают до суши, и десантникам приходится шагать в холодную февральскую воду. Моряки из экипажей канлодок, стоя по пояс в воде, принимают ящики с боеприпасами, помогают морским пехотинцам побыстрее выбраться с кораблей.
Орудия и другие тяжелые грузы переправляются на сушу таким способом: корабельные стрелы поднимают их, вываливают за борт, а моряки на берегу оттяжками направляют висящий в воздухе груз на сухое место.
Бойцы бригады, группируясь по подразделениям, принимают боевой порядок и уходят в темень, туда, где гремит бой. Судя по всему, высаженному здесь двое суток назад десантному отряду приходится туго.
По тем немногим сведениям, которыми я располагал, обстановка здесь представлялась такой. В ту ночь, когда [200] мы безуспешно пытались высадить десант в Озерейке, сторожевые катера под командованием капитан-лейтенанта Н. И. Сипягина взяли на борт 250 бойцов отряда морской пехоты во главе с опытным и храбрым командиром майором Ц. Л. Куниковым и направились к Станичке. Когда они подходили к берегу, артиллерия Новороссийского оборонительного района открыла массированный огонь по заранее разведанным и пристрелянным целям. В тот же час по Станичке нанесла удар флотская авиация.
Затем наши артиллеристы перенесли огонь в глубину обороны противника, а к урезу воды подошли катера с десантом. Ожили уцелевшие при артиллерийской обработке участка высадки огневые точки врага. Навстречу катерам полетели сотни снарядов и мин, в воздухе скрестились десятки пулеметных трасс. Но майор Куников, первым прыгнув с головного катера в воду, увлек за собой десантников. Ведя огонь на бегу, они достигли траншей, в рукопашной схватке одолели гитлеровцев, потеснили их от уреза воды.
Вместе с десантниками высадился артиллерист, назначенный корректировать огонь. По его командам с противоположной стороны бухты стали бить дальнобойные береговые орудия, поддерживая десант.
Пока небольшой отряд закреплялся на плацдарме, катера подбросили еще три группы морских пехотинцев. К утру 4 февраля здесь было уже 870 человек.
Но что такое 870 человек против хорошо организованной обороны неприятеля? К тому же, опомнившись от первого удара, гитлеровцы днем начали мощные контратаки, чтобы расчленить боевые порядки десантников и уничтожить их. Каждый из наших бойцов сражался за десятерых.
К утру 5 февраля противник подбросил сюда еще две дивизии. На плацдарме, казалось, не осталось ни одного метра земли, куда бы не упал снаряд или мина. И все же куниковцы держались, хотя уже стала ощущаться нехватка боеприпасов, продовольствия и воды. И вот тогда-то, правильно оценив обстановку, командование флота решило направить в Станичку основные силы десанта, предназначавшиеся ранее для высадки в Южной Озерейке. Вспомогательное направление в задуманной десантной операции становилось главным. Согласно этому решению наши канлодки пошли в Цемесскую бухту.[201]
За день 5 февраля куниковцы отбили семнадцать вражеских атак. Надо ли говорить, как они ждали подкрепления. И вот оно пришло - целая бригада, более трех тысяч отлично подготовленных бойцов, пушки, минометы, боеприпасы. Теперь, надо полагать, дело пойдет.
Для высадки бригады нам потребовалось два часа. Очень мешал огонь противника. То одна, то другая канлодка накрывались снарядами, и тогда приходилось отходить от берега, пережидать артиллерийский налет и снова искать возможность продолжать высадку.
Когда последние бойцы бригады покидали канонерские лодки, к их бортам подошли три базовых тральщика, на которых было еще полторы тысячи десантников. Тральщики из-за мелководья не могли высаживать их непосредственно на берег, и поэтому канлодки пришлось использовать в качестве пристаней. Канлодки играли здесь роль, которая под Озерейкой отводилась болиндерам.
Выполнив задачу, возвращаемся в Геленджик. На душе становится легче, теплится надежда, что завоеванный плацдарм наши части сумеют удержать и расширить. А это ведь окраина Новороссийска.
После короткого отдыха экипажи канонерских лодок начали готовиться к новому рейсу в Цемесскую бухту. На этот раз вместе с нами туда направятся четыре тральщика. Приказано доставить на плацдарм 165-ю стрелковую бригаду и подразделения авиадесантного полка.
Дожидаемся вечера, и снова в поход. Штормит по-прежнему, но знакомый путь кажется не таким трудным.
На подходе к Станичке получаем сообщение, что тральщик «Земля», следовавший впереди отряда, благополучно высадил находившихся на его борту морских пехотинцев. Мы уверенно поворачиваем к тому же месту, где разгружались вчера. И неожиданно около кораблей встают всплески от разрывов снарядов и мин. С берега хлестнули пулеметные и автоматные очереди. Появились убитые и раненые.
Корабли отрабатывают задний ход, стараясь быстрее покинуть зону обстрела. Переждав немного, пытаемся снова подойти к берегу. То же самое: бьют орудия и минометы, на канлодках и тральщиках новые потери в личном составе. Приходится опять отходить.
Очевидно, противник понял, что район Станички становится местом главного удара десанта, перегруппировал [202] свои войска, подтянул резервные части и решил прежде всего лишить нас возможности наращивать силы на плацдарме.
Мы все же предприняли еще одну попытку пробиться к рыбачьей пристани. И еще раз вынуждены были отойти.
Скрепя сердце доношу радиограммой командующему флотом о вражеском противодействии. Ответ приходит быстро: «Если высадка невозможна, возвращайтесь в Геленджик». Командующий, видимо, уже знал об изменении обстановки.
В ночь на 8 февраля по требованию вице-адмирала Ф. С. Октябрьского артиллеристы Новороссийской базы вновь произвели огневую обработку побережья в районе Станички. И мы получили приказание повторить попытку высадить туда 165-ю бригаду.
Повторная высадка происходила уже иначе. Чтобы зря не рисковать, по приходе в Цемесскую бухту мы встали у мыса Пенай и здесь начали пересаживать бойцов бригады и перегружать боеприпасы на катера и мотоботы. Эти маленькие суда, проявляя подлинный героизм, всю ночь сновали между канлодками и берегом. У Станички они попадали в лучи вражеских прожекторов и под артиллерийский огонь, однако, умело маневрируя, все же достигали цели. К утру вся бригада была переправлена на плацдарм.
